серия: Игнатова Наталья - Эльрик де Фокс

[MEG_the_grey]

Игнатова Наталья - Чужая война (Эльрик де Фокс - 1)
***************************************************

Цветущие яблони поднимают настроение даже с дикого похмелья. Я проверяла - знаю. Но с такого похмелья, как у меня в это утро, блевать (извините, конечно) хотелось даже от яблонь. Нечем было. В смысле - никак. Если у вас четыре желудка, расставаться со своим содержимым они не желают даже при настоящем отравлении, я уж не говорю про такую ерунду, как отравление алкоголем. А еще говорили, что шефанго никакие яды не берут! Кто говорил? Да я же и говорила. Зачем? Ну... Когда травить пытались, приходилось объяснять. Потому что действительно - не берут. А сегодняшнее утро просто было особенным. Совсем особенным. Как-никак, а стукнуло мне десять тысяч лет. Не каждый день такой праздник. Через то и похмелье. На юбилеях вообще положено принимать алкоголь в дозах, превышающих разумные, а проще говоря, наливаться по самые уши. Ну а уж на таких юбилеях! Никому из моих знакомых за последние несколько сотен навигаций дожить до десяти тысяч лет не удавалось.
Мне удалось.
По-моему, тут есть чем гордиться.

Шарль с отвращением перевел взгляд на грядку, пытаясь вспомнить, чем морковные хвостики отличаются от сорняков

И смех и грех, впору надевать доспехи, чтобы сходить в кабак. И не потому, что отребья здешнего боюсь, а потому, что сумасшедшие менестрели лютнями дерутся. Хотя от эльфов всего можно ждать.

- Ругаться здесь научилась?
- Ругаться?
Я повторила то, что услышала от нее пять минут назад.
- А это ругательство? - искренне удивилась эльфийка. - Я не знала. Я румийского не понимаю, а солдаты оттуда были... Мне слово понравилось. Что оно значит?
Не скажу, чтобы я смутилась. Однако тему поспешила сменить:

Вздохнул глубоко, начал медленно, размеренно считать до двадцати пяти и, дойдя до одиннадцати, понял, что взорвется сейчас просто от того, что пытается сам себя успокоить.

В дверь постучали, и в комнату просунулась лохматая голова Марка:
- Завтрак! - почему-то радостно сообщил парень, во все глаза рассматривая синеглазое чудо, сидящее на кровати с кубком в руках. Красноглазое чудовище в кресле напротив он старался не замечать. Не потому, что боялся - чего бояться, это ж сама госпожа Тресса, - а чтобы впечатления не портить.

Когда появлялась в том надобность, он, шефанго, прикидывался эльфом. Люди верили. Хуже того - верили эльфы. Верили, пока слышали голос и не видели Эльрика.

Хозяин гостиницы или хана, как называл гостиницу Сим, оказался румийцем. Тощим, желчным и жадным до потери чувства собственного достоинства. Ошалевший от заломленных цен, Элидор уже примеривался, как бы так половчее внушить румийцу, кто здесь главный, но гоббер дернул его за кольчугу и взялся разговаривать сам.
Взялся так взялся.
Первые минут десять эльф пытался слушать и даже вникать в смысл гобберовой трепотни. Потом перестал. Потому что смысла там не было ни на волос. Сим рассказывал о каких-то детях и женах, называл хозяина то "любезнейшим", то "скупым сморчком", сама гостиница в течение разговора несколько раз превращалась из "грязного сарая" в "обитель праведников" и обратно. Сим пищал, стонал, хрюкал и почти плакал.
Больше всего ужаснуло Элидора то, что хозяин вел себя точно так же. Чудовищный бред, который они несли, казался обоим вполне связной и логичной беседой.
Эльф, для которого произнести несколько фраз подряд было пыткой, слушал и ничего не понимал. Он вспоминал смутно, что вроде как Сим и без того уже живет в этой гостинице, следовательно, речь идет о комнате для него, Элидора. Но в таком случае при чем тут дети, жены... ЖЕНЫ?!

Ибо сказано: "Если едет Белый Крест в одну сторону, все прочие направьте путь свой в другую. А то - кто его знает..."

Выезжая из Грааса, путешественники не стали нагружаться припасами. Дорога проходила мимо многих деревень и постоялых дворов, и, чтобы оголодать в пути, нужно было очень сильно постараться.
Они и постарались.

- Мы не Черные! - Эльрик вновь начал сердиться. Элидор все сказал верно. Но тон его не понравился де Фоксу. Совсем не понравился. Можно было подумать, что эльф подозревает шефанго в трусости.
- А в чем разница-то?
- Черные - воплощенная подлость. Это крысы, понятно? А Тьма подлости не приемлет. Трусости не приемлет. Тьма - это... это Тьма.

Поначалу я чуть не сбежал отсюда. Весь этот праздник, все это... Это было настолько не мое, настолько далеко от меня. От монаха ордена Белого Креста. От бойца класса “элита”. Я так и не смог почувствовать себя принцем. Я был бойцом ордена. Тем, кто приходит куда угодно, выполняет задание и исчезает. Здесь же все было наоборот. Не я приходил, а меня везли (“Дорогу Его Высочеству!”). Не я делал что-то, а за меня делали (“Первое блюдо Его Высочеству!”). И, самое главное, я не мог смыться. Вокруг меня постоянно находилось около двадцати эльфов.
Дойдя в своих размышлениях до этого, я понял, что так и не стал эльфом. По воспитанию, убеждениям, по всей моей сознательной жизни я был человеком. Нет, я, конечно, знал, что я эльф. Но я был им только по крови.

В полудне пути от столицы находился небольшой охотничий домик. Небольшой. Так мне, по крайней мере, рассказывали.
Некоторые наши монастыри были поменьше этого охотничьего домика. Я уж молчу про подсобные постройки, окружавшие его.

А вот известие о том, что смертные сознательно искореняли на Материке магов и магию, повергло научную общественность Анго в состояние прострации. Прострация очень скоро должна была смениться недоумением, а затем и яростью. Ибо даже фчены на Ямах Собаки оставались шефанго, воинами и убийцами, и их неприятие войны значило что-то лишь до тех пор, пока они не видели повода к этой самой войне. И нельзя сказать, что ученые расстроились, когда повод появился.

- Я задам тебе один вопрос, Эль-Рих, - мягко произнес Тэмир, - а ты мне ответишь. Хорошо?
- Н-ну? - Алые глаза блеснули в полумраке.
- Когда ты в ярости, ты не слушаешь никого, кроме меня. Так было. И так есть сейчас. Но что же ты делал, пока меня не было?
- Издеваешься? - прошипел Эльрик.
- Нет.
- Пока тебя не было, - тонкие губы дернулись, обнажая клыки, - никто не осмеливался сказать мне: “Иди в юрту и не выходи, пока не успокоишься”. Так что я убивал в свое удовольствие.

********************************************************
Игнатова Наталья - Змея в тени орла (Эльрик де Фокс - 2)
********************************************************

В который раз Йорик с насмешливым сожалением подумал о том, что угораздило его связаться с богиней. Все недостатки деревенской идиотки, помноженные на невероятную самоуверенность.

если не знаешь, за что убить стоящего перед тобой, - не убивай

Мир должен быть красивым. Иначе зачем ему быть?

******************************************************
Игнатова Наталья - Сказка о любви (Эльрик де Фокс - 3)
******************************************************

- Есть хочешь? - спрашивала Викки по дороге. - Я тут пирог испекла.
- Сама что ли?
- Ага. С яблоками. Его нужно есть с сыром.
- Hу-у, - нерешительно протянул H'Гобо. - я конечно рискну попробовать. Ты сколько раз в жизни готовила?
- Три! - гордо сказала Викки.
- Ладно. Рискну. Тащи свой пирог.

*************************************************
Игнатова Наталья - Змееборец (Эльрик де Фокс - 4)
*************************************************

- У меня много где есть свои люди.
- Способные без шума перехватить королевского гонца?
- Ты меня удивляешь, командор, - де Фокс покачал головой. - Можно подумать, у тебя исключительное право на то, чтобы заниматься противозаконной деятельностью.

Оказывается, отречение от престола - это такой сложный процесс. Захват власти по сравнению с ним - детские игры.

Некоторые люди, по словам командора, тратят десятки лет на то, чтобы научиться уходить, не оглядываясь. Те, кому это удается, становятся основателями новых религий.

- Ты веришь в сказки о том, что эльфы могут ходить по снегу, не проваливаясь?
- Эльфы могут, - вздохнул Йорик. Иногда игнорировать Легенду было почти невозможно, - но эльфам для этого нужны условия.
- Какие это?
- Лыжи.
- Аххид ! - вмешался де Фокс. - Не ссорьтесь. Командор прав, Легенда. Ты умеешь ходить на лыжах?
- Разумеется, нет! - ответила эльфийка таким тоном, как будто ее спросили, умеет ли она лепить из дерьма куличики.


Задолго до того, как Йорик, уставший от собственной неприкаянности, нашел пристанище в колонии Ронбахт, шенирэ Анго по вопросам культуры одобрил предложенный ему на рассмотрение текст инструкции для туристов, желающих посетить Ямы Собаки.
Слово "шенирэ" принято было переводить на другие языки как "министр", хотя перевод был далек от точности. Но с зароллаша, как ни переводи, точно все равно не получится, так что сами шефанго не возражали. Министр, так министр, воля ваша.
А инструкция стала шедевром антирекламы. Над ее составлением работал целый коллектив из урожденных шефанго и шефанго человеческого происхождения, причем последним досталась львиная доля работы, поскольку только они и могли взглянуть на Ямы Собаки со стороны.
Насколько стало известно Йорику - уже десятки лет спустя, когда он сам стал не последним жителем Империи - тяжкая работа над инструкцией доставила составителям-людям немало веселья, в первую очередь от наблюдения за коллегами-шефанго, которые ужасались каждому пункту и изумленно спрашивали: неужели, мы действительно такие?
Смех смехом, а они действительно были такими . Они были шефанго. Ни убавить, ни прибавить. И каждый пункт в инструкции был правдой.
Тем туристам, кто обращался в агентства, с пожеланием посетить Ямы Собаки сначала советовали ограничить визит островом Фокс. Те, кто не внимал совету, получали в качестве подарка прекрасно оформленную брошюру, - изданную на бумаге, а не на кристалле, что изрядно увеличивало ее ценность, - а также рекомендацию внимательно прочесть брошюру и хорошо подумать. Была, говорят, идея ввести экзамен на знание всех пунктов инструкции, но ее отвергли как бессмысленную. Даже для учащихся средних школ не составило бы труда выучить и пересказать текст такого объема, что уж говорить о взрослых? Особенно о тех взрослых, которые были или считали себя знатоками культуры Ям Собаки, и, пожалуй, могли дописать к инструкции еще с десяток пунктов отсебятины.
Хотя, уж в чем в чем, а в дописывании она не нуждалась. И, судя по инструкции, ни у кого не было шансов пережить поездку.
Убивали за все. За неправильно произнесенное имя или прозвище. За неподходящий к ситуации поклон. За взгляд искоса, не сопровождаемый поворотом головы. За ответ даме, обращавшейся к кому-то другому. За употребление в отношении шефанго слова "дочь", вместо общепринятого на Ямах Собаки "сына". За замечания, сделанные детям-шефанго. За недостаточно почтительный отзыв об оружии. За непочтительность в отношении дарков. За отказ принять подарок. За желание оплатить услугу, не нуждающуюся в оплате.
Общий смысл инструкции сводился к нескольким рекомендациям. Во-первых, оказавшись на территории Ям Собаки, даже не пытайтесь говорить на зароллаше. Ошибка в интонациях может иметь роковые последствия. Во-вторых, ни на шаг не отходите от своего экскурсовода. В-третьих, не вступайте первым ни в какие разговоры с шефанго. В-четвертых, если с вами заговорили, сразу сообщите, что вы турист, только что приехали, и никого не хотите оскорбить своим невежеством.
А, в-пятых, если шефанго решил продолжить разговор, падайте на землю, закрывайте голову руками и не двигайтесь. Возможно, вас примут за мертвого и есть не станут.
Пожалуй, с точки зрения шефанго все это действительно было забавно. Упор в инструкции в первую очередь делался на знаменитые традиции общества Ям Собаки, а их даже сосчитать никто бы не взялся, не говоря уж о выполнении. Но сами-то шефанго вовсе не считали эти неписаные правила чем-то обязательным, и, усвоив часть из них еще в малосознательном детстве, о другой части вспоминали или забывали в зависимости от ситуации. Надо ли говорить, что никто, никогда не ожидал от чужеземцев точного следования местным правилам поведения? Каждое разумное существо, прежде всего, должно помнить обычаи своего племени, и последнее дело убивать гостя за то, что он по неведению обидел кого-то из хозяев. Так что туристам на Ямах Собаки не грозило ничего, или почти ничего. Это было правдой. Но правдой было и то, что шефанго не могли устоять перед убийством. Так мужчине трудно устоять перед красивой женщиной, соблазняющей его откровенно и недвусмысленно.
Откровенно и недвусмысленно.
Никто, даже сами шефанго, не могли сказать, какой из нарушенных обычаев они воспримут, как неприкрытое желание оскорбить. Как откровенный и недвусмысленный повод. Для убийства.
И они убивали.
Это случалось редко, но это случалось. И после первого же убийства Торанго заявил, что вина за все убийства, совершенные на Ямах Собаки, будет возлагаться на убитого. Только так. Потому что шефанго неукоснительно следуют второму закону, и ни при каких условиях не убьют того, кто не дал к тому повода.
Торанго даже в голову не пришло, что чужеземец может убить шефанго. Он был прав, но это что-то да говорило об их характере.

- Сначала они учатся плавать, - сказал Хасг, улыбаясь, и тоже глядя вслед Эльрику, - потом встают на лыжи, и только потом учатся ходить. Так говорят. Есть мнение, что это враки, что после лыж шефанго учатся гребле, а ходить… ну, это, когда появляется свободное время.

@темы: Книги, Цитаты