серия: Каменистый Артем - Пограничная река

начало

Артем Каменистый - Пограничная река (Пограничная река - 1)
**********************************************************

Я типичная горожанка, достаточно оставить меня возле трех сосен и вскоре можно будет забирать высохший труп.

- Я несколько раз грибы видела, очень похожие на шампиньоны.
- Это дело довольно опасное. Попробовать их можно, но опять же - только сырыми. Если горишь желанием - валяй, а я засеку время. Будешь жива к вечеру, возможно, тоже их отведаю.
- Ты настоящий джентльмен, - возмутилась Аня.
- Рад, что ты это поняла, приятно, когда тебя хвалят. Ну что, завтракать будешь?

Прихватив обе сумки, он вернулся назад, стащил все тела в одну кучу, кое-как набросал на них камней, присыпав чисто символически - на нормальное погребение потребуется слишком много времени. Ему хотелось хоть как-то поблагодарить этих людей за те вещи, что он у них забрал. По поводу мародерства Олег не волновался, на его месте так бы поступил каждый, к тому же на Земле это давно уже не считалось преступлением. Появилась даже уважаемая и романтичная профессия, ее представители занимались этим вполне открыто и публично похвалялись результатами, правда называли себя несколько по-другому - археологами.

- Аня, все в порядке, хорошие парни победили!
Та поспешно вжикнула молнией замка, но Олег предупредил:
- Подожди, тут немного не прибрано.
Не послушав, девушка выбралась наружу, взволнованно осмотрела окровавленные тела дикарей, нервно произнесла:
- Ничего, я уже это видела. Ты в порядке?
- В полном, даже обделаться не успел, - возбужденно хохотнул Олег.

Он компьютерщик, немного двинутый на этой теме. По-моему, парень в шоке не от потери крови, а оттого, что здесь нет никакой электроники и нельзя подзарядить аккумулятор ноутбука.

Без хозяина ты вообще не человек. Вольного кшарга может убить или ограбить всякий, никто ему не станет препятствовать. Вассала вправе обидеть только хозяин.

- Ну сколько можно на меня обижаться?
- Я не обижаюсь, я просто в ярости! И вообще, что ты здесь делаешь? Я же четко приказал до конца плавания заниматься приготовлением еды.
- Но все готово! Я даже рыбу почистила! Осталось поставить на огонь, но еще рано!
- Еще раз почисти!
- Но как это?
- Не знаю! Палубу почисти, или просто скройся с моих глаз, ты цела до сих пор только из-за того, что я просто разрываюсь между двух желаний: отшлепать тебя ремнем с тяжелой пряжкой, или сразу выбросить за борт!

По вымпелам Млиш определил, что один из кораблей принадлежал королевской страже Арлании, но на вопрос Олега, чем же они отличаются от пиратов, кроме наличия вымпелов, внятного ответа дать не смог. В сущности, даже Удуру было ясно, что в этих краях грань между солдатом и грабителем очень тонка, скорее, вовсе отсутствует. Самое разумное решение - считать врагами всех, не подпуская к себе никого.

*******************************************************
Артем Каменистый - Земли Хайтаны (Пограничная река - 2)
*******************************************************

Реку знает настолько хорошо, что дай волю, сумеет дрейфовать против течения.

неприступных твердынь не бывает - вопрос в количестве атакующих, их вооружении и настойчивости

Война - хорошая школа: еще не настал вечер, а люди уже научились правильно драпать. Теперь дело за малым - научиться наступать.

*******************************************************
Каменистый Артем - Четвертый год (Пограничная река - 3)
*******************************************************

Интересно, зачем беречь оружие от воды, если она все равно с неба потоком льется? Или они думают, что речная вода для железа вреднее?

Самое маленькой суденышко флотилии пустили дразнить гигантов вполне сознательно - по такой скорлупке попасть труднее.

- Паук, вы как там? Штаны сухие?
- Суше не бывает - я их пять минут назад сменил... второй раз.

- Может ты и бомбу атомную сделать сможешь?
- Не вопрос. Ее и дебил сделает. Там сложность не в бомбе, а в боевом изотопе. Получить его несложно, но надо перелопатить офигенную гору уранового сырья, отделяя двести тридцать пятый от двести тридцать восьмого. Хотя можно и проще: сварить плутоний. Работы поменьше гораздо, но работа очень грязная.

*****************************************************
Артем Каменистый - Это наш дом (Пограничная река - 4)
*****************************************************

Косолапый, пристроившись на краю галечниковой косы, пытался когтистой лапой приголубить зазевавшуюся щучку — их здесь много у берега гуляет. На людей хищник не обратил внимания. Люди, в свою очередь, тоже не стали спрашивать у него про клев.

Исключительно надежный парень, ему можно доверить все, кроме жены и сестры.

запись создана: 26.06.2007 в 12:40

@темы: Книги, Цитаты

---

серия: Каменистый Артём - Безымянная империя

Каменистый Артём - Время одиночек (Безымянная империя - 1)
**********************************************************

при нашей бюрократии каждый архив – это золотая жила. Главное – к ней подступиться правильно и грамотно разработать…

– Ну хоть немножечко денег дашь? Я кое-что хочу себе купить.
– Дам, – окончательно сдался Монк.
– Ты – чудо! А капитану скажешь, чтобы он приказывал матросикам танцевать?
– Прикажу. И кингстоны тоже прикажу ему открыть на самой глубокой точке фарватера.
– Кинг… Что?
– Это такая штучка для развлечения твоих друзей. Дико интересная.

Схватить профессионала в этом деле можно, лишь используя метод больших чисел. Профессионал тоже ошибается – редко, но ошибается. Кроме того, против него может сыграть случай.

*************************************************************
Каменистый Артём - Дороги смертников (Безымянная империя - 2)
*************************************************************

Странное дело - к этому моменту ненависть подданных к своему кетру как-то незаметно сошла на нет. Его по-прежнему не очень-то любили, скорее боялись, но примешивалось и кое-что другое - позитивное. Он навел порядок в законах и судебной системе, а тотальное взяточничество искоренил весьма просто - уличенных в этом преступлении сажали на кол, причем не в одиночку. Если попадался, допустим, начальник таможни, колья в зад забивали каждому пятому служащему этой таможни. Служивый люд быстро просек это дело, и так как никто не желал страдать за чужие грехи, установилась милая атмосфера всеобщей слежки друг за другом - чиновный люд контролировал себя сам.

Армия в данный момент ведет жестокий бой с алкогольными запасами горожан

степняк без лука, что трактирщик без пива

@темы: Книги, Цитаты

---

серия: Маркьянов Александр В. - Ген Человечности

Маркьянов Александр В. - Ген Человечности (Ген Человечности - 1)
****************************************************************

Спросите, зачем презервативы? Полезная штука! Можно налить в них воду. Если насыпать туда песок – получится небольшая дубинка. Можно надеть на ствол винтовки и закрепить – тогда меньше придется ее чистить. И еще много чего интересного можно сделать с презервативами.

Чтобы вывести женщину из подобного депрессняка существует два средства. Слабое – как следует отхлестать по щекам. И сильное – изнасиловать всеми возможными способами или попытаться сделать это.

Существует еще и третий способ, как вывести женщину из депрессняка. Надо просто найти какое-нибудь несчастное живое существо, и поручить ей заботу о нем. Все-таки, материнский инстинкт штука сильная, даже у феминисток и агентов ФБР.

Катастрофа произошла в девяностые. Советский союз распался в одночасье. Американская армия стала похожа на боксера, который десятилетиями готовился к бою с противником, к последнему и решительному – но вдруг перед самым боем обнаружил, что противник умер.

******************************************************************
Маркьянов Александр В. - Ген Человечности 2 (Ген Человечности - 2)
******************************************************************

@темы: Книги, Цитаты

---

серия: Маркьянов Александр В. - Обратный пал

Маркьянов Александр В. - Обратный пал. Часть 1 (Обратный пал - 1)
*****************************************************************

Историю надо знать — ибо она скрывает в себе драконов…

***************************************************************************
Маркьянов Александр В. - Обратный пал. Операция "Лезвие" (Обратный пал - 2)
***************************************************************************

Каждый раз, когда нынешний министр обороны США Роберт Гейтс приезжал в Лэнгли, он испытывал… сложный комплекс чувств он испытывал. Это было место, где он проработал не один десяток лет, это была служба которую он возглавлял. И это, черт возьми, были хорошие времена, не то что нынешний беспредел. Тогда тоже совали друг другу нож — но в спину, а не в живот, глядя при этом в глаза своей жертве и нагло улыбаясь. Тогда все было проще…

Вот это вот мне больше всего не нравится в современной Америке — да и во всем мире с этим не лучше. Двусмысленность и нежелание называть вещи своими именами. Если мы называем вещи своими именами — значит каждый может определить свое отношение к ним, поместить их в свою систему координат «хорошо-плохо». А сейчас — происходят непонятные вещи и даже нельзя сказать что люди лгут тебе в глаза — они просто «видят ситуацию с другой точки зрения».

Смех и грех — но большая часть кубинской резидентуры в Америке действовала под прикрытием легенды антикастровских сил, получала деньги от американцев на борьбу против Кастро и даже не скрывала что они — кубинцы. Воистину, кубинская разведка в центральной, да и вообще во всей Латинской Америке была лучшей.

@темы: Книги, Цитаты

---

Хроники профессора Риддла

26 сентября 1967 года
В мое время у студентов не было стенгазеты. И, по-моему, это к лучшему. Потому что эта Скиттер совсем чокнутая. Ну на что это похоже: «Возвращение Темного Лорда. Лорд Вольдеморт стоял у ворот Хогвартса. Порывы северного ветра трепали его дорожный плащ. Стальной взгляд его пронзительно-голубых глаз затуманила скупая слеза...»

1 октября 1967 года
Сегодня я узнал самую ужасную тайну Хогвартса. Это не история Кровавого Барона и не василиск в Тайной Комнате, куда там. Я узнал, что нумерология не является обязательным предметом. То есть совсем. То есть рядом со мной по коридорам ходят люди, которые не способны решить линейное уравнение. Я-то думал, что после стольких лет занятий самыми жуткими отделами темной магии мне больше неведом страх.

21 февраля 1968 года
В нелегкой преподавательской жизни мечты иногда бывают единственной отдушиной. Я, например, в трудную минуту всегда мечтаю о том, как я захвачу власть над Хогвартсом и перекрою учебный план. Так вот, когда я захвачу власть над Хогвартсом, всем этим идиотским прорицаниям и уходам за магическими существами придет конец. Математика, физика, химия – вот основа всего, и плевать, что точно так же говорил учитель-маггл в моем приюте!

фик (ссылки на отдельные главы)
фик полностью

@темы: ГП, фик, Избранное, Веселое, Интересности, Ссылки

---

02.07.2010 в 16:37

Пишет  TrashTank:

И снова о детях
Дети, постиндустриализм и офисный дзен

Другая среда именно потому другая, что другая. Люди там живут не так, руководствуются иным и говорят о другом другими словами. Попавший в другую среду даже при хороших способностях к адаптации говорит не просто как не свой, но как носитель другого языка. И даже, — отчасти, — другого сознания.

Возраст — один из определителей всего этого. Произвольный набор сверстников тоже наверняка будет отличаться между собой, поскольку работают они в разных областях и общаются с совершенно разными группами населения, но возраст — это определённого рода тренд. Тенденция. Пятнадцатилетние, за исключением совсем уж отмороженных, поголовно будут находиться в условиях школы. Семидесятилетние преимущественно будут на пенсии и потому — проводить время среди пенсионеров в соответствующих местах.

Возраст — багаж знаний, впечатанных в разум. Мозг ребёнка высокоадаптивен и легко изменчив. Он как ничто другое умеет подстраиваться под среду. Однако из-за изменчивости он нестабилен. Мозг взрослого не меняется так сильно и так быстро, но вместо этого всё тоньше и тоньше настраивается, замечая и различая такие детали, какие мозг ребёнка не способен обнаружить и различить — он занят гораздо более масштабными вещами.

Неверно думать, будто только подросток будет чужим среди взрослых, нет, взрослый — ровно такой же чужой среди подростков. Один на один с ребёнком взрослый — однозначный авторитет. В группе детей — уже нет. Группа всё равно, не взирая на нестабильность мозга и отсутствие опыта, знает про себя больше, чем любой зашедший в неё снаружи. Когда одни на один, среднее по знаниям и авторитетам — на стороне взрослого. В группе это среднее — в группе. Внутри неё. Взрослый настолько от этого среднего далёк, что группа в лучшем случае согласится молча его выслушивать, не принимая при этом к сведению сказанное, поскольку оно не про них и не для них.

Характерная для школы деятельность — выполнение упражнений под контролем непререкаемого авторитета. Кроме своей группы, ребёнок везде видит одни «непререкаемые» авторитеты. Ему не разъясняют зачем, ему приказывают. Приказывают сделать упражнение или просто что-то сделать, поскольку «надо» и всё тут. «Потом поймёшь».

Ребёнок не видел альтернатив, поэтому для него такой подход вполне нормален. Он не проблема. Однако со временем по мере взросления набирается опыт и становится понятно, что многие из неперекаемых авторитетов сами ничего не понимают и не знают. Ещё несформировавшееся умение различать детали побуждает сделать для себя вывод: они все — дутые авторитеты. Но сила на их стороне, а не на стороне ребёнка, он не в состоянии физически отобрать власть у взрослых, только психологически. Дутость авторитетов, их обманная суть снимает внутренний запрет на ложь, поэтому ребёнок, уже не стеснясь и не сомневаясь, начинает играть на тех самых струнах, которые так хорошо звучали ещё в самом раннем детстве: ныть, жаловаться и канючить. Только теперь это не всегда по настоящему. Теперь зачастую это имитируется, изображается. Ради получения каких-то бонусов от глупых, но сильных взрослых.

Внутри своей группы такое уже не работает, поскольку там каждый в конечном счёте играет на такой струне. Не в группе — дома. Но зато регулярно. С ним не сработает — он сам пользуется тем же. В группе не любят нытиков, ведь нытики пытаются получить себе преференции всем её членам очевидным способом. В группе ребёнку нужна стойкость и демонстративный цинизм. Всё это крайне тяжело проявлять в мире взрослых, из-за этого местом применения остаётся только группа детей.

Одновременно в группу детей переносится существующее в мире взрослых и оно же там отвергается. Схемы взаимоотношений, неявно подразумеваемое, не особо понятное кажется неким законом природы, поэтому оно машинально копируется. Вербализируемое, формулируемое, — особенно в адрес детей, — считается актом диверсии внешнего мира. Этому необходимо следовать, когда внешний мир где-то рядом, но среди своих следует делать вид, что тебе это неважно. Что ты над этим посмеиваешься, а не пытаешься это изменить только потому что «не любишь конфликты».

Каждый ребёнок в какой-то момент начинает строить из себя мудрого дзен-буддиста, который «наблюдает за всей этой суетой чисто в энтомологических целях». Реальные проблемы, конечно же, всё ещё доводят до слёз, как и каждое столкновение со внешним миром, всё ещё непонятно, как там действовать, но самоуважение и закон группы требует делать вид, что тебе это всё по барабану. Ты же «не хочешь марать руки», «понимаешь всю надуманность» и самое главное «не желаешь прогнуться под систему».

Эти великие цели — альфа и омега детской группы. В ней, как и у взрослых, есть своя иерархия, только в более прямолинейном и жестоком виде, в ней есть свой язык, свои неписанные правила и так далее, но они по отсутствию опыта кажутся, как говорилось выше, законами природы. Их не видно. Их никто не придумал и не озвучил. Они — как закон всемирного тяготения. «Взрослые» же правила очевидно придуманы. Их очевидно навязывают, тогда как для «своих» правил присутствует иллюзия добровольного им следования.

Свои правила — естественны, взрослые — сотворены человеком и приняты всеми «как стадом баранов». Своим правилам следуешь, поскольку как же можно им не следовать? Взрослые же следуют своим правилам через силу — ведь через силу им заставляют следовать детей. Язык взрослых смешён. Он тоже навязан и несвободен. Взрослые требуют от тебя знать про какого-то там Эдика Эдакого и читать книжки Додика Такогото, которые тебе нафиг не упали, но ты зато можешь над взрослыми посмеяться, поскольку они наверняка не знают, кто такой «анонимус» и что означает слово «доставляет» в терминологии двача. Более того, эти идиоты-взрослые иногда употребляют это слово ещё и в другом смысле! Ржака!

Чтобы быть нонконформистом, ты должен одеваться как нонконформист, слушать ту же музыку, что нонконформисты…
Такие как все читают Пушкина. А вот не-такие-как-все читают форчан.

В виду неумения сделать что-то новое и даже неумения захотеть сделать это новое все силы уходят на отвергание старого. В этом видится альтернативность мышления — в педалировании идеи «есть много объяснений и все они равноценные». За этой идеей маячит свобода мнения, успешно маскирующая тоталитарность собственной группы. Группа контролирует каждый вздох, каждое слово и в конечном счёте даже каждую мысль, однако главное, главное — это не допустить в свою голову и, тем более, из собственных уст какое-то устоявшееся мнение взрослого мира. Мораль и нравственность — тоталитарны. Следование идеалам и желание сделать мир лучше — наивны (подозрение всех и вся в наивности есть следствие подсознательного стремления перестать быть ребёнком). В своей группе имеются собственные аналоги всего этого, но они не называются так, поэтому не тоталитарны и не наивны, хотя на самом-то деле они гораздо более примитивные и прямолинейные. Однако их незаметность (по причине отсутствия развитой наблюдательности) создаёт иллюзию их отсутствия.

Вынужденный раз за разом выполнять упражнения и делать что-то потому что «так надо» не имеет возможности выстроить для себя иную систему. Внутри группы он ровно так же выполняет упражнения и делает «как надо». Но оно всё «не так как снаружи». Внутри ведь никто не сказал, что надо так, внутри просто так заведено. Внутри незаметно.

Человек вырывался из этой среды начиная работать. Производя материальные ценности, изобретая, творя, он тем самым от упражнений переходил к практическому применению ранее наработанного упражнениями, завершая цикл обучения и начиная понимать то, чего он должен был «понять потом». Из ученика он плавно переходил в состояние творца мира. Он ежедневно видел, как ранее несуществовавшее материализовывалось его трудом, его стараниями. Вот трактор, который я собрал, вот физический закон, который я вывел, вот вершина, которую я покорил.

Само собой, начальники, директора, чиновники присутствовали. Они приказывали, как и школьные учителя, они выдвигали абсурдные, а иногда даже аморальные требования. Но тут уже, в стадии творца мира, протест шёл не просто из желания протестовать, а из желания восстановить справедливость. Творцы мира на равных формально и фактически не равны — это повод для драки.

Когда ты можешь что-то материализовать и оно, как оказывается, работает, ты уже не упражняешься, ты создаёшь. Как раз к этому моменту изменения мозга фиксируются и переходят в стадию уточнения. Улучшения навыков по изменению мира. Условий, в которых ты живёшь. В школьные годы «учитель» заставляет тебя делать упражнения, но и выдаёт еду, одежду, игровую приставку, всё необходимое. Твои упражнения с этим никак не связаны. Как максимум, ты можешь протереть пыль в квартире, чем поддержать уже созданное в более удобоваримом состоянии. В производстве нового (как материального, так и интеллектуального) существование вещей в этом мире — и твоя тоже заслуга. Ты сделал трактор и он теперь есть, им пользуются, это новый трактор. По крайней мере, новый его экземпляр. Ты открыл физический закон и мир поменялся. Вон они, полупроводники-то — внутрях твоего же компа.

С этого момента детская группа разрывалась и по частям вливалась во взрослые группы. В мире, где ты не домашнее животное, которое любят, кормят и дрессируют, а полноценный его, мира, строитель, гораздо лучше понятно, откуда взялись все эти «взрослые» термины, идеалы и морали.

Однако постиндустриальное общество подложило мину замедленного действия само же под себя. Огромное количество людей просто перестали когда-либо выходить из школы. Что с неизбежностью привело к консервации детских групп. В пределе — до бесконечности. От рождения до смерти.

Дело в том, что тот постиндустриализм, который мы наблюдаем, радикально отличается от того постиндустриализма, о котором ранее мечталось. Фантасты выводили общество будущего, где рост производительности труда был настолько радикальным, что практически высвобождал всех и каждого из материального производства. Однако полагалось, что люди, получив такого рода освобождение, перейдут в сферу науки, изобретательства и творчества. Человек продолжит менять мир, но уже не напрямую, — производя тракторы, — а косвенно и более масштабно: проектируя ту технику, которая уже будет производить «тракторы» в автоматическом режиме. Человек не сядет за руль трактора и не вспашет на нём поле, но запрограммирует этот трактор. Вспашет поле сама машина, но разработает её человек. Человек оставит себе открытие законов и написание стихов, как наиболее интересные виды деятельности. Как наиболее его, человека развивающие, но отдаст машинам монотонный физический труд.

Увы, сложилось всё не так. Человек отдал труд другим человекам, а сам начал заниматься чем-то, сильно напоминающим школьные упражнения под присмотром снабжающего едой и одеждой учителя.

Современный постиндустриализм — это общество, в котором высвобожденные из материального производства граждане пошли преимущественно не в сферу науки и искусства, но в сферу перераспределения произведённого другими.

Офисный сотрудник не видит напрямую результатов своего труда. Он не собрал трактор, и не вывел физический закон. Он весь день названивал в разные места и зачитывал кем-то написанный текст про новые тарифы. Он приходил к названивающему и чинил зависшую программу, написанную кем-то другим, к кому он никакого отношения не имеет. Он готовил презентацию отчёта о развитии фирмы, суть коего развития разработал не он. Он перекладывал бумажки, написанные не им, в стопку, которая уйдёт к кому-то другому.

Будь такой постиндустриализм состоявшимся в законченном виде, этот сотрудник должен был бы иметь должность робота. Кем-то запрограммированного на исполнения рутинной работы, причём, что особо характерно, не связанной непосредственно с производством.

Рабочий, которому даёт приказ бригадир, в свою очередь получивший приказ от директора, на выходе своей деятельности видит собственноручно собранный трактор. Именно эта новая сущность — отчёт о его работе и её реальный результат. Учёный, работающий под руководством начальника отдела, результатом видит новую сущность: формулу. Его собственное творение, сделанное под руководством, но всё-таки им. Сделанное новое. Офисный сотрудник отчётом о своей работе видит отчёт о своей работе: стольким-то позвонил, столько-то зависших программ развис. Он не сделал новые сущности, он в лучшем случае починил старые. В лучшем, повторюсь. В худшем же и наиболее распространённом — он нового не сделал вообще. Он лишь внёс свою лепту в перераспределение существующего, причём, какую именно, ему самому крайне слабо понятно.

Фактически он не вышел из школы — он перешёл в другую. По-прежнему есть некий «учитель», который даёт ему упражнение, результатом которых для ученика является лишь выполнение этих упражнений. «Учитель»-то, конечно, может и понимать практическую для себя-учителя пользу от выполненного учеником задания, но ведь и учитель в школе/институте тоже мог бы в качестве упражнений давать ученикам некие полезные для учителя расчёты. Не давая, само собой, никаких зацепок для осязания результатов. Ученику просто в очередной раз сказали «потом поймёшь». Только уже с намёком «на самом деле не поймёшь никогда».

Ровно так же, как ученик не является творцом мира, им не является и офисный сотрудник. Он ровно такой же ученик, как и раньше. Есть учитель, дающий ему непонятные задания и карманные деньги, проверяющий исполнение заданий, почти не разъясняя их практического смысла, карающий или вознаграждающий, и ограничивающий сим перечнем все свои с учеником отношения. Карманных денег, конечно, больше, а задания уже даже и попроще школьных, но суть отношений всё та же: ты — ученик. Ты не меняешь мир.

Детская группа при таком раскладе, само собой, не распадается. Все понятия детских групп переносятся в офисные почти без изменений. Привычки сохраняются. Подходы всё те же. Тот же и взгляд на мир. Стабилизирующийся мозг навсегда стабилизируется в состоянии ученика — не творца мира.

Офисный мир — это мир вечных подмастерьев.

Малая часть сумеет прорваться в сферы, где мир всё-таки каким-то образом меняется, но ведь в среде непосредственно, физически производящих в этой сфере вообще все. Каждый там напрямую меняет мир, пусть даже робко и неумело.

Среди вечных же подмастерьев сама мысль об изменении мира хотя бы в будущем, «когда научусь», довольно быстро выходит в область фантастики. Здесь так заведено: мы — дети, мы не можем ничего изменить. Мир слишком сложен и непонятен, вдруг мы что-то сломаем? Нас заругают! Да и кто нам вообще даст что-то менять? Там же — взрослые. А мы — дети. Дети навсегда. У нас уже нет той непосредственности, мозг уже не занят глобальной перестройкой самого себя, но состояние «я не могу ничего изменить» сохранилось, законсервировалось, вся деятельность мозга сведена лишь к уточнению этой концепции. Он находит всё более точные и всё более детальные доводы в пользу «невозможности изменений».

Предложение сделать что-то осязаемое вызывает оторопь. А его внёсший в этой детской группе получает репутацию «наивного идеалиста». Он, вот смех-то, до сих пор думает, что мы, дети, можем что-то создать. Не-не-не, Дэвид Блейн, мы можем только выполнять задания. А мир меняется где-то в высших сферах. Наш офисный дзен-буддизм как раз в том и состоит: мы презираем меняющих мир. Этих грязных рабочих. Этих нечистоплотных политиков. Этих яйцеголовых бо́танов. Они все, как взрослые, нам одинаково противны. Они говорят не на нашем языке и, что особенно обидно, навязывают нам свои правила. Наши же правила (которые, конечно, не правила вовсе — мы ж не замечаем) — это сдержанно так, изящно, посмеиваться в кулак над навязываемым. Нет, мы не любим конфликты, поэтому «при взрослых», конечно, это всё исполняем. Да и произведённое грязными рабочими под руководством нечистоплотных политиков, увы, вынуждены использовать (мы, дети, — существа возвышенные, поэтому сами такого делать не умеем), но при этом в душе мы не подадим им руки.

Гордость такой группы, её ценности в точности соответствуют оным у детских групп. Надо похвастаться новой игрушкой. Если такая есть у всех, то её надо обязательно заполучить. Новая игрушка полагается за индивидуальность. Бравада: «а я в эту сферу вообще не лезу». Оправдание бездеятельности: «да я ж не умею этого [маленький ещё]». В особо продвинутых случаях за высшую степень собственных достижений считается прочтение учебника. «Я разобрался», «я прочитал мануал» — падите передо мной на колени, типа. Я скоро получу пятёрку, а на вас, балбесов, наорёт учитель. При этом, что поразительно, написавший мануал вызывает отторжение, если он из своей среды. И недоуменные вопросы: «а зачем тебе это надо?».

Гордость вызывает не сделанное новое, а якобы понимание старого, сделанного, к тому же, кем-то другим.

Научный работник хочет, чтобы как можно больше людей узнали и начали пользоваться его открытием. Рабочему радость — видеть, как собранный им трактор уходит вспахивать поля. В офисе попытки обучить коллег чему-то более эффективному полагаются беспочвенным хвастовством, «грузом» и «насилием над личностью». Попытки узнать у тебя, как это делается, — это «списываение». «Он, мерзавец, хочет за мой счёт себе пять в журнал заработать». Упражнение, как и в школе, это проверка лично твоих знаний и навыков. Пытающийся их у тебя перенять, «списать» — жулик.

Вроде бы парадоксальное сочетание гордости за прочитанный учебник и неприятие коллеги с его советами-дробь-расспросами на самом деле легко объяснимо: дети не могут писать учебники. Учебники пишут взрослые. «Ты что, взрослым себя возомнил»? Или «ты с ними заодно что ли»? Нет-нет, в своей детской среде следует гордиться выполненными упражнениями, но в тайне посмеиваться как над «тем странным миром снаружи», так и над реальной тягой к знаниям. Одно дело, — это понятно, — стараться за пятёрку, и совсем другое — пытаться узнать и научиться, когда за это тебе никакой пятёрки не светит.

Как и в детской группе следование некой морали, внешней морали — утопизм. Наивность. Верна только своя мораль, состоящая из незатейливых правил: декларируемой вслух житейской мудрости «каждый сам за себя» (на деле ей в таком виде не следуют, ибо с кем-то ведь надо обсуждать собственную возвышенность) и локальным набором формальных зацепок на тему, что считать смешным и позорным, а что — «достойным себя» и эстетичным. Ребёнок-гот не может появиться среди своих в бабушкином свитере — таким образом, группа «борется за свою свободу одеваться, как им нравится». Свобода состоит в том, что он должен одеваться как гот, а не как ему велит бабушка. Ровно так и в офисной среде расписано, что носить, как улыбаться, о чём и как разговаривать. Негласно и локально — для каждой малой группы своё, но для всех это есть. Если сказать извне участнику этой группы что-то по теме эстетики, этики, морали и так далее, то первой реакцией будет: зачем ты мне навязываешь своё мнение? Свои вкусы? Свои принципы? Эдакая борьба за свободу через тоталитаризм (запрет излагать ему своё мнение) и ради тоталитаризма (навязанному ему со стороны малой группы свода неписанных правил).

Сам он отдыхает, посмеиваясь с товарищами над странными созданиями снаружи: они, приколись, в своей квартире держат ковры, вот клоуны-то, они, поди ж ты, не понимают ценности нашего любимого ТМ-АйАйФоуна, красятся не той косметикой и не так, не ходят в клубы, не читают наш любимый форум. Всё перечисленное — наверняка признаки отсталости и зашоренности, тоталитарности общества извне и его заведомой ущербности. Детской группе понятно, что следует смеяться над фотографией, где присутствует ковёр. Это — свобода в детском её понимании. Но нельзя сказать своему товарищу, что ковёр, он, быть может, не всем нравится, но это ни фига не смешно. Тем более, нельзя сказать, что тебе нравятся ковры. Если такое сказать, то товарищ будет считать зашоренным и тебя тоже. И несвободным. Рабом дурного вкуса. Чтобы быть неконформистом, ты должен смеяться над коврами.

Что особенно занимательно, коврохранители не замечают свой ковёр. Он просто где-то висит, не исключено, ещё с бабушкиных времён, и уже давно для них слился с фоном. Зато дети с продвинутым вкусом, отвергающие ковры, целыми днями рыщут по вконтактам, отыскивают фотографии с коврами и показывают их друг-другу. А что вы хотели? Неконформизм требует жертв!

Собственно, вот эта вот радость выбора как и в детстве вся целиком сводится ровно к одному: к способности заполучить ту игрушку, которая считается модной в данной локальной группе или даже обязательной к обладанию, и к возможности отвертеться от навязываемого родителями свитера (который в данной группе полагается позорным). Дальше всего этого идея о выборе не простирается. Да, мы теперь старшеклассники и на свои карманные деньги покупаем себе то, что нравится не нашим родителям, а нашей малой группе. Жизнь удалась.

Отсюда


Непрерывности в закономерностях детского постиндустриализма и всё такое

Вот, читает гражданин статью про детей с постиндустриализмом и сразу же ощущает острое желание возразить автору — до того обидно. Написать, что автор неправ, примитивен и гад. Но если просто так это написать, то ведь никто не проникнется. Надо какую-то расшифровку. И гражданин расшифровывает.

«Автор неправ», — пишет гражданин, — «на самом деле я совсем не такой. Я на самом деле не просто перекладываю бумажки, а с глубоким смыслом их перекладываю! Да. Я тоже произвожу. Я произвожу возможность для рекламного агента создать у граждан потребность в йогурте с чудо-биодобавками. Вот. Или нет, я произвожу почву для создания перераспределения денег между покупателями и продавцами. Ну не прямо почву — атмосферу почвы. Ну, среди многих других, которые тоже производят атмосферу почвы. Или предпосылки для появления атмосферы».

«Мне, кроме того, зарплату платят. Так что я тоже всё не просто так. Кому-то же надо ведь этим заниматься, да и вообще это крайне полезная деятельность. В конце концов-то я вот эдак все бумажки переложил и очень устал. Поэтому, — раз устал и зарплату платят, — наверно всё-таки оно полезно. Ну и чего такого, что я деньги зарабатываю? Нормально же — мне надо на что-то жить, да? Автор меня, вот, обвиняет, что я — козёл, поэтому автор — сам такой!»

Перво-наперво тут что? Тут мы видим странное. Тезис: «клоуны — пидарасы», а в качестве опровержения тезиса комментатор почему-то доказывает, что он не клоун. Это наводит на подозрения, что на самом деле вся «неправильность» тезиса в его неполиткорректности. Он неприятен комментатору, поэтому «неверен»: комментатор узнаёт себя, читает «про себя» плохое, от этого обижается и начинает гневно излагать: во-первых, он не клоун, во-вторых, не так уж и плохо быть клоуном, а в-третьих, и пидарасом тоже в общем-то неплохо, в-четвёртых, автор мог и промолчать, а раз не промолчал, то…

Фактически, это всё не опровержения тезиса, а попытка каким-то образом отвертеться от изложенного. Срочно доказать, что такое — не про тебя, да и вообще (это на всякий случай, если первый пункт не пройдёт) тут всё враньё. Оно особо выпукло, поскольку в статье никаких фамилий не названо. Там только критерии. И выводы из них — в общем виде, без указаний на личности. Доказывающий «тут не про меня» гражданин сам себя палит — никто ж не говорил, что про него. Это он сам себя узнал. И мало узнал — начал кричать «это не я», чем себя выдал.

В реальности сомнения «про меня или не про меня» терзают тех, про кого это и есть. Тем, не про кого, им очевидно, что это не про них. Производящий полезное и без советов со стороны знает, что он производит, как и зачем. И спроси его «а что ты произвёл?», он просто пальцем покажет: вот это. Не в абстрактную виртуальность, а на конкретную сущность. На прибор или формулу. И взглянувшему вполне очевидно: эта штука — произведена. Можно посомневаться, заявившим или кем-то другим, но произведена с очевидностью. Когда речь пошла про «производство порядка», «возможности» или чего-то подобного, это как раз и значит: не очевидно. Не очевидно даже самому якобы производящему. Но остатки собственного достоинства у большинства всё-таки ещё сохранились, поэтому всё ещё тяжело признавать: «да, я ничего не произвожу, извините». Надо как-то себя оправдать. И тем выдать.

Почему, собственно, выдать? Вот тут приведу наиболее близкий и понятный ярым опровергателям пример. Про институт. В институте я частенько (особенно на ранних крусах) приходил сдавать экзамены, будучи вообще не в курсе, про что предмет. В результате врождённой и благоприобретённой сообразительности, впрочем, на пересдачу не попадал ни разу. Однако, самое главное, мне в этих случаях хотелось, чтобы от меня преподаватель как можно быстрее отвязался. Перестал задавать вопросы. И отпустил. Очень это трудно было — искать способ, как подсмотреть в учебник, и по нескольким выхваченным фразам вывести в голове всю мировую физику за десять минут.

А ещё тяжелее было делать вид, что я в теме. Что я всё понимаю и не хуже, чем вон тот ботан за соседним столом. Вот тут чуть-чуть забыл только, но, честное слово, я учил. Я учил, дяденька преподаватель. Я занимался, я тоже студент. Ну, не отличник, но хорошист, да. Может, троечник, но всё равно я стараюсь. Кто-то же должен, дяденька преподаватель, заполнить эти бумажки. И от завода к магазину их переправлять надо, поэтому и я, ведущий протокол перевозок, тоже учил, тоже в потенциале хороший студент. Просто у вас, дяденька преподаватель, предмет, мне не очень нужный. Я после института собираюсь пойти программистом, а вы мне про дифуры какие-то. Поэтому я не так налегал. Вы сами подумайте, если повар про дифуры не знает, то он плохой повар что ли? А повара ведь тоже полезны.

Мне выпрашивать себе оценку казалось настолько мерзким, что я так ни разу и не попробовал. Изголялся, подсматривал, спрашивал у соседей — это всё да, но ни разу не выпрашивал оценку. Однако очень много раз видел, как это делают, и более того, я ощущал вот это самое вышеописанное. Мерзкий привкус доказательства своей небесполезности, — нет, постойте, я ж сейчас про другое, — своей якобы осведомлённости в вопросе. Хотя бы на троечку. Я ощущал тяжесть времени и мутную вечность десяти минут общения с преподавателем.

Преподаватели смотрели на меня скептически и чего-то такое ставили. Чаще всего четыре. То ли из жалости, то ли оценивали эдакое упорство — когда человек на экзамене изо всех сил вытягивает себя с полного нуля до чего-то более-менее приличного, то ли… Хотя нет, в мои познания они наверняка не верили. Я сам сейчас преподаю и поэтому отлично понимаю: таким образом преподавателя обмануть невозможно.

И вот почему. Оба диплома (бакалаврский и магистрский) я написал сам. Работу вёл с подсказками научного руководителя, но тоже сам. Начал не за три дня до защиты, а за год. За это время с помощью коллег, но таки сам написал ряд статей про собственную работу. Так вот, на защите диплома время ни фига не тянулось. Меня останавливали. Мне говорили: «хватит, дальше не надо, уже оценка пять, уже двадцать минут вместо десяти. Нам надо спросить ещё и остальных». А я говорил: «подождите, я же ещё даже треть не рассказал, тут же ещё столько всего интересного». До этого мне говорили: «максимум дипломной диссертации — шестьдесят страниц. Сократи свою хотя бы до восьмидесяти». Я отвечал то же: «но ведь непонятно будет. Я в сто двадцать уложился с трудом — и так чуть не все связующий слова выбросил, оставил только важное». Чудесным образом двадцать минут стали недостаточными для общения с преподавателем. Сто двадцать страниц — малым объёмом. Хотя при хреновой подготовке и при нежелании всем этим заниматься пять минут как тысячелетие, а десять страниц — как «Война и мир».

Когда делал сам, когда всё знаешь, когда готов, собственное состояние на экзамене настолько самоочевидно, что вопрос «четыре или три» вообще не стои́т. Стоит вопрос: «половину успеешь рассказать или только треть». Колебания тебя самого и преподавателя фактом своего существования намекают, что тут про отличные знания речь не идёт. Отличные, я бы сказал, годные знания проявляют себя так, что никаких вопросов на тему их подтверждения не остаётся. У преподавателя остаётся только один вопрос: надо ли с этим студентом пообщаться ещё, чтобы самому узнать от него что-то практически полезное. Всякие же попытки доказать «относительность знаний» — признак их, знаний отсутствия. И это тоже очевидно. Но не студенту, а преподавателю.

Вот с работой примерно так же. Производящему не надо терзаться сомнениями, производит он или нет. Не надо даже кому-то на стороне доказывать свою причастность. У него самого вопроса такого нет, поэтому нет и соблазна философски доказать, что он на самом деле не тварь дрожащая, а кто надо, но в виртуальном аспекте.

Описанный эффект психологического взросления не обманешь риторикой. Тут всё просто: чем чётче ты сам осознаёшь взаимосвязь твоих деяний и состояния окружающего мира, тем быстрее и увереннее взрослеешь. Когда ты выращиваешь еду для собственного прокорма, тебе всё предельно очевидно: вот тут пахал — вот тут выросло. Хорошо пахал — хорошо кушал. Плохо пахал — плохо кушал. Связь прямая и недвусмысленная. Мама с папой еды не принесут — только сам.

Когда ты не копал, а делал трактор, связь чуть менее очевидная. Там уже существенно больше этапов: сделал трактор, на нём кто-то пахал и потом ты хорошо кушал. Но поскольку трактор материален, тебе связь тоже вполне понятна: вот тут работал — вот тут трактор. Плохо работал — плохой трактор. Хорошо работал — хороший трактор.

Следующая ступень, положим, конструирование трактора. Тут ещё тяжелее отследить связь, но всё ещё можно. Поскольку, если ты правильный конструктор, то на сборку трактора по твоим чертежам неоднократно сходишь посмотреть.

Следующая — ты вёл бухгалтерию для конструкторов. Следующая — ты продавал тракторы. Следующая — ты рекламировал тракторы. Следующая — ты убеждал начальника, что рекламируешь тракторы. Можно придумать такое разбиение, при котором соседние звенья будут казаться практически неразличимыми. Идентичными. Но на одном конце мы имеем реально пахавшего для производства еды, а на другом — многолетнего инфанта с о. богатым внутренним миром, который производит потенциальную возможность преодолев множественные препятствия проникнуть в его о. богатый внутренний мир, от чего, конечно же, вселенная будет спасена и всё такое. Или даже, — хотя это одно и то же, — человека, который «не вмешивается, но по крайней мере, как ему кажется, не вредит». Он, правда, ест, пьёт, жжёт электричество и бензин, но ничего не производит, поскольку уверен в собственной самоценности. Это даже не вечный подросток, это вечный грудничок: его по факту его существования кормят папа с мамой или, если те не могут, специальные граждане — кормят произведённым кем-то другим, у которого, знамо дело, не такой о. богатый внутренний мир, поэтому те — быдло и на большее неспособны. Но он так хорош, так хорош — не ломает же. Зачем автор про него написал плохое?

Пригласили на урок в школу человека, который видел Ленина. Ну и, типа, учительница спрашивает: «расскажите нам о Ленине, какой он был?». Человек: «Ленин был очень, очень добрым. Помню, я маленький совсем, гуляю, прыгаю на газоне, а на лавочке рядом сидит дедушка Ленин. Сидит и бритвочку точит. Я прыгаю, смеюсь, а он бритвочку точит. Я голубей гоняю, а Ленин бритвочку точит. Я к нему подбежал, а он доточил бритвочку, сложил и убрал в футлярчик. А ведь мог бы и полоснуть!!!».

Вывод оттуда такой: невозможность обнаружения грани, ещё не говорит о неверности тезиса. Не смотря на потенциальную непрерывность возможных вариантов, с одного конца очевидно производитель, а с другого — очевидно бесполезный и никчёмный дармоед.

Для простоты, для раскрытия сути, деление описано как дискретное. На деле оно непрерывное. Всё множество вариантов отличается не гарантированностью взросления / его невозможностью, не причастностью к производящим / дармоедству, а вероятностями. Производящий и видящий результаты своего труда почти наверняка повзрослеет, перекладывающий, — непонятно для него зачем, — бумажки тоже может повзрослеть, но с вероятность сего гораздо меньше. В разных профессиональных группах, таким образом, мы в среднем будем наблюдать совсем разные психологии. В некоторых, в частности, мы будем видеть почти стопроцентную уверенность, что «ничего нельзя изменить». Ну и прочие атрибуты детской психологии. Некоторым будет очевидно, что именно и зачем они сделали лично. Но их будет мало. Среди рабочих таких будет радикально больше. В среднем.

У одних групп работа подразумевает личное производство. Не персональное, в смысле, когда он один работает, а личное — личный очевидный вклад. У других групп будет иное: личный вклад вообще непонятен, да и не важен по сути. Отдельные представители, конечно, будут стараться всё наладить, улучшить, уточнить, разобраться, но первым при этом даже усилий прилагать не надо — сам характер работы уже все ответы на вопросы предоставил. Ну и, кроме того, один работает по необходимости: «чтобы кушать то, что сам же и произвёл», другой — поскольку чувствует потребность работать, третий — чтобы зарплату давали (похоже ведь напервое, но совсем другое), четвёртый не работает, а делает вид, что работает — тоже для зарплаты. И у всех них совершенно разные отношения с миром будут. Не все перечисленные его меняют. И не все даже хотят как-то менять.

Когда рабочий ничего не делает, это практически невозможно скрыть. Учёному и сисадмину гораздо проще. А маркетологу, наоборот, надо приложить усилия, чтобы кто-то заметил, что тот ничего не делает.

Выращивающему картошку для собственного прокорма гораздо проще понять связь своих действий с изменением реальности, чем привинчивающему гайку на собираемые тракторы. Но последнему, в свою очередь, гораздо проще, чем диспетчеру рекламных агентов. Само собой, представитель первых из названных просто покажет выращенное, буде ему задать вопрос, а представитель же последних будет вынужден строить дикие философские конструкции и доказывать, что благодаря его усилиям, — можно в сферическом вакууме сказать, — раньше у Васи была буханка, а Петя голодал, теперь же всё наоборот: Вася голодает, а у Пети буханка. Но, извините, с точки зрения Космоса (как говорит Истинный Учитель Истины) изменить мир — это дать буханку и Пете и Васе или, как минимум, сделать так, чтобы у них обоих по полбуханки было. Мы же имеем одного сытого и одного голодного, как до, так и после якобы «изменений».

При этом, и менеджер ведь, в свою очередь, выиграет у конечного звена цепочки — бездельника с о. богатым внутренним миром.

К фактической полезности и даже необходимости работы описанное прямого отношения не имеет. Так, производящий еду строго для себя, пользы другим не приносит вообще. Тем не менее, весьма быстро взрослеет. Осчастлививший же полмира своей программой программист вполне может оставаться ребёнком до самых до седин. Мальчик на подхвате у академика полезен и академику и обществу (поскольку освобождает время академика для полезных вещей), но он всё равно — мальчик на подхвате. Даже если ему уже сорок.

Впрочем, некоторая связь между инфантилизмом и бесполезностью работы для общества всё-таки имеется. Не строгая и жёсткая, но она есть. Однако статья не про эту связь, она про другое.

Некоторые, дабы как-то вывернуться и самооправдаться, начинают рассуждать о диких «работягах» и высококультурных менеджерах. Ну, на деле, конечно, уровень образования сейчас у работяг даже в среднем повыше будет. Не диплом — уровень. Работяга по крайней мере знает, как и что устроено в области его непосредственных занятий. Офисный работник не то, что про свою сферу, временами даже про выполняемую им работу зачастую не знает практически совсем. Познания же его в культуре ограничиваются «читал Коэльо» и «думаю, что демократия — хорошо, но не знаю, что это такое».

Ну да ладно. Положим, что где-то действительно массово имеются высококультурные офисные сотрудники и дикие работяги. Если напрячься, то можно даже примеры привести. Вот, какие-нибудь китайцы на фабрике целый день привинчивают крышку к айфонам за горсть риса. Живут в хлеву, работают по двенадцать часов в день без перерыва семь дней в неделю. И есть, положим, группа сисадминов, которые живут в приличных квартирах, работают по Трудовому Кодексу, хорошо кушают и успевают читать научно-познавательную литературу даже в рабочее время. Неужто первые более взрослые? Очевидно же нет. Поэтому выводы статьи, само собой, неверные.

Однако в статье про тенденции. Не про единственный универсальный и всеобъемлющий фактор, а про один из наиболее сильно влияющих. Конечно, трёхлетний может перегнать чемпиона мира по бегу — если чемпиону к ногам привязать дохлого осла. Но это никак не говорит, что «трёхлетние бегают круче чемпионов мира». Давайте обоим ослов привяжем и сравним? Давайте посмотрим, как проявит себя сисадмин или маркетолог при «китайском» режиме работы и условиях существования. Если хотя бы в животное не превратится, тогда уже будет, о чём говорить.

По факту же, при прочих равных — если «отвязать осла» — закономерности как в статье. И если конкретно ты, не взирая на характер работы (то бишь, более тяжёлые для взросления условия) всё-таки стараешься себя изменить, честь тебе и хвала. Так и надо делать. А если ты, напротив, соответствуешь описанным симптомам, пытайся себя исправить, а не доказать «гадскую неполиткорректность автора» и наличествующее у автора желание «сильно упростить мир». Само собой, единственный способ вывернуться — заявить об «охрененной сложности мира и полной его непознаваемости». Намекнув, что ты-то познал куда как больше. Ну, виртуально, фолк-философски познал: дескать, «оно всё очень сложно». Однако такое — симптом из числа описанных. Защитная реакция и одновременно попытка обосновать свой отказ как-то менять мир. Ведь выделенная закономерность по определению упрощение. Её для того и выделяют (абстрагируются), чтобы закономерность стала понятной и пригодной к выводам. Это упрощение нужно для того, чтобы знать, в которую сторону нажимать, дабы что-то в лучшую сторону согнулось. А вот «всё очень сложно» — почти прямая декларация «я ничего не понимаю, поэтому не буду ничего трогать». Попытка отринуть закономерности и запретить абстрагирование (отвлечение от деталей, то бишь) — верный путь к о. богатому внутреннему миру, полной неспособности/нежеланию как-то менять внешний и неизбежно вытекающему из всего этого паразитизму. Потом тогда не удивляйся, что тебя считают паразитом.

Отсюда

По наводке от  sanitareugen

@темы: Избранное, Интересности, Ссылки

---

@темы: Избранное, Веселое, Рисунки, Животные

---

Как иногда хочется сделать...

URL записи

@темы: Избранное, Позитив, Рисунки, Ссылки

---

Не будите спящего программиста

16.06.2010 в 20:26

Пишет  Серебряный:

Не будите спящего программиста
Меня всегда мучал вопрос - как объяснить людям никогда не занимавшимся такого рода трудом, каким занимаюсь я то что вот происходит у меня и у таких как я в голове когда мы работаем. Как НЕ программисту представить себе работу программиста и понять наконец чего же происходит и как вообще с этим быть.

И вот я кажется понял. Наверное именно благодаря тому что почти на целый месяц выключился из этого процесса, но помнил что скоро придётся вернуться у нему опять.

Ну вобщем хватит предъистории. Как работает программист.

Работа программиста - это СОН.

Звучит нелепо, правда?

Если вы хотите представить что именно делает программист во время работы, то легче всего это представить именно так. Он спит!

Продолжение

Продукт труда программиста это продукт сна - химера. Сновидение записанное специальным языком и переданное электронному устройству для того чтобы продолжаться там когда программист уже проснулся или просто сменил один сон на другой.

Это вы думаете что программист взял задачу, написал программу и задача решилась. Всё не так.

Если взять к примеру задачу нахождения пути выхода из лабиринта. Программист в решении этой задачи не перст который ведёт воображаемую маленькую заблудившуюся девочку незнакомой тропой к выходу. Он и не эта девочка тоже. И не стены лабиринта. Он не выход который надо найти. Он всё это вместе разом.

Для решения задачи программисту приходится стать в своём сознании и лабиринтом, и искомым выходом, и заблудившейся девочкой, и тем перстом что ведёт её куда-то, и теми камушками которые она разбрасывает по дороге чтобы узнавать уже пройденные места. Всё это СНИТСЯ программисту во время работы.

Я не фигурально выражаюсь. Это БУКВАЛЬНО снится. Программист при решении задачи виртуально живёт в создаваемом мире химер, похожих каким-то образом на условия решаемой задачи.

Внешне наблюдение за работающим программистом это тоже самое что наблюдение за спящим человеком. Вы вот сразу засыпаете когда решаете отойти ко сну?

Большинство людей процесс засыпания воспринимают как определённый ритуал. У кого-то он довольно короткий, а у кого-то довольно сложный и длинный. У кого что. Кому-то надо непременно почитать перед сном, кто-то не засыпает если тридцать приседаний не выполнит перед тем как лечь. Так или иначе отход ко сну у каждого происходит по своему и это не просто ЧИК - и заснул. Хотя бывает у некоторых и так.

Вот тоже самое и в работе программиста. Процесс начала работы это тоже самое. Программист не может просто сесть и начать работать точно также как вот вы не можете сказать себе "СПИ УЖЕ СКОРЕЙ!" и отключиться. И общего какого-то способа тоже нет, как нет его в ритуале засыпания.

Кто-то вот считает баранов, которые будучи вызваны к жизни этим вот самым процессом счёта вынуждены потом как-то дальше жить у нас здесь в Новой Зеландии. А кто-то фантазирует. Кто-то следит за своим дыханием, а кто-то просто прилепит чаю с ромашкой и готов.

Это ведь ещё и меняется со временем. Сегодня вот вы легли спать и всё - уже сладкие грёзы. А завтра ворочаетесь час, два, три и ну никак. Тоже самое и в работе программиста. буквально тоже самое.


Ну и что делать всвязи с этим?

Ну скажем так. Если вы НЕ программист и вы каким-то образом заинтересованы впрямую или косвено в том чтобы он производил-таки продукт своего труда, то вам надлежит понять вот это всё хоть в какой-то более-менее мере.

Вот представьте что от вашего сна зависит ваша жизнь, жизнь выших детей и вообще всё. Представьте что от того как вы спите зависит будут-ли ваши дети учиться в университете или пойдут улицы мести. Представьте что от того насколько красивы, успешны, живучи и полны ваши сновидения зависит жизнь пассажиров в самолётах и качество обслуживания в супермаркетах, а главное от этого зависит содержимое вашего кармана в день зарплаты.

Представили?

Вот это именно так выглядит для нас - программистов. БУКВАЛЬНО ТАК.

Это вам со стороны кажется что вы просто подошли и спросили который час.

А давайте я вас подойду и спрошу в три часа ночи который час?
Чего страшного-то? Ну и что такого что вы только что заснули?
Я просто спрошу, вы ответите и спите дальше. Чего такого-то?

Так легче понять я думаю будет. На таком примере.

Вот вы представляйте что от вашего сна зависит ВСЁ! Всё при всё. Вот от того как вы сегодня поспите зависит будет завтра чего дома жрать или нет. Зависит будет ваша дочть замужем или нет. Вырастет ваш сын неудачником или добьётся чего-то в жизни. Всё это зависит от того как продуктивно вы сегодня поспите.

Представили?

И вот вы собираетесь начать этот сон. Этот вот самый сон от которого ВСЁ зависит и вы это отчётливо осознаёте.

Скажите вот теперь. Как насчёт спать и одновременно немножко, краем глаза разговаривать, чуть чуть помогать сыну решать арифметику, немножко подглядывать в телевизор и чуть чуть так совсем немного съездить в магазин? Не на долго...

Как спится, сладко?

Вот теперь подумайте что происходит с программистом к которому раза два-три в час подходят и просят чего-то подсказать, чего-то помочь там вот и тут, чего-то просят его где-то заполнить, отметить и ещё о чём-то не забыть.

Вы бы так смогли КАЖДЫЙ ДЕНЬ?

Ну тоесть каждый день вот вы ложитесь спать ЗНАЯ что от вашего сна зависит всё при всё при всё и даже больше. И вот в процессе вашего сна происходит вот это всё - напоминания, запоминания, помогания, звонки, разговоры посторонние под ухом и всё такое. И так каждую ночь. Как вам такая жизнь?

Хотите?

Призодите работать программистом в нашу контору. Получите в полной мере!

Хотя не всё так трагично. Конечно есть люди которые способны кимарить просто постоянно. Водители такие бывают что чуть-ли не на каждом сфетофоре способны чуток вздремнуть. Ну вы знаете - им чуть бибикнуть приходится чтобы вернуть к жизни. Наверняка вы знакомы с такой ситуацией.

Ну так вот и программисты тоже такие бывают. Они всегда находятся в состоянии близком ко сну. Чуть не мешает никто - сразу "брык" и в сон. Не глубоко, только на чуть чуть. Особо серьёзных никаких химер не успеешь понагрезить, но чуть-чуть немножко слабо-туманных вполне успеешь. Вот в такой сон.

Именно так и производится большая часть программного продукта. Она производится людьми которые либо вообще не понимают что они делают, либо теми кто в силу каких-то причин просто не может погрузиться в сон достаточно глубоко. Соответственные и результаты.

Ну потому что отвлекают постоянно. Потому что БУДЯТ же бля постоянно! Потому что люди не понимают что ты же спишь и что их ебучая менеджерская "организационная" активность она на самом деле только мешает работать. Большинство людей НЕ программистов этого не понимают.

Я надеюсь что осознав аналогию работы программиста со сном может быть люди лучше поймут как надо обходиться с программистами и откуда вообще берутся хорошие программы. Поймут наконец что вот этот ебучий ЖЖ - это то что пишу и читаю ПЕРЕД СНОМ. Вот также как вы. Вы не можете спать пока неначитаетесь или пока телевизор не насмотритесь. Не можете ведь?

Вот и я не могу я работать пока неначитаюсь, ненахожусь в туалет, неначищусь зубы, ненапишусь в жевом журнальчеге, ненавотэтовсёнаделаюсь. И если мне не дать закончить это до конца, до состояния наступления глубого сна, если вмешаться в этот ритуал, то его придётся потом начинать практически заново. Точно также как вам придётся снова считать баранов если вас разбудить когда вы только что заснули.

Хотите хороших программ?

Хотите чтобы ваш муж-программист был успешен и заработал все деньги?

Хотите чтобы ваши подчинённые программисты наконец-то сделали всё как надо?

Тогда вот вам простой рецепт:

НЕ БУДИТЕ СЛИШКОМ ЧАСТО ПРОГРАММИСТА!


(с) alexthunder.livejournal.com/290612.html

@темы: Избранное, Веселое, Ссылки

---

на память

Пишет  Вук Задунайский:

03.06.2010 в 11:37

Так вот и выходит, что процесс образования оказался поставлен с ног на голову: средство (контроль знаний) стало целью, а цель - сами знания - средством (получения хорошего балла на ЕГЭ).

URL комментария

Пишет  Вук Задунайский:

03.06.2010 в 12:08

Следует различать уровни разработанности сведений, с которыми приходится иметь дело. Р. Акофф предложил такую классификацию (обратите внимание на специфическое употребление известных терминов).

Данные — (что?) — описание результатов измерений, наблюдений; протоколы экспериментов; исходные, «сырые» данные.
Информация — (состав?) — результат первичной обработки данных, их упорядочение, классификация, группировка.
Знание — (структура?) — результат вторичной обработки данных; выявление связей и закономерностей между группами, классами данных.
Понимание — (почему?) — объяснение выявленных закономерностей, построение теорий, дающих такое объяснение.
Мудрость — (зачем?) — сведения о том, зачем все это надо, хорошо ли это, надо ли это продолжать или прекращать — т.е. подход с точки зрения эстетики и этики.

Р. Акофф, желая подчеркнуть разную значимость этих уровней сведений, говорит, что унция данного уровня равна ценности фунта предыдущего. О количественных соотношениях можно спорить, но качественное различие очевидно. И стоит отметить, что в существующей системе образования внимание и время обучения уделяется уровням сведений обратно пропорционально их действительной важности.

(с) Тарасенко Ф.П. Прикладной системный анализ. – М.: КНОРУС, 2010.

URL комментария

@темы: на память, Избранное, Интересности

---

26.05.2010 в 03:26

Пишет  V01dem4r:

25.05.2010 в 19:44

Пишет  Bercut_bird:

25.05.2010 в 11:56

Пишет  NecroZeD:

БОЕВЫЕ КОТЫ
Попался мне забавный рассказ и захотелось поделиться, всех остальных наших товарищей по развлечению думаю тоже позабавит.
P.S. Если баян , то пардон.


-А здесь, господин Президент у нас живут Десантные Коты, - Министр Обороны подвел главу президента к застекленной стенке.
- Ну ни хрена себе у них вольерчик, - Президент расплющил нос о стекло, пытаясь разглядеть теряющуюся в тумане

противоположную стенку ангара.
- Так их у нас больше всего, - пожал плечами генерал, - Желаете посмотреть поближе?
- Нет, спасибо, - быстро ответил президент, - Ну их, ты же сам говорил, что они - абсолютно дикие.
- Так спускаться-то не надо, - снисходительно пояснил министр, - Сюда увеличение дадим.

На мониторе возникло увеличенное изображение огромного поджарого кота необычной масти: серо-зеленая шкура приобретала

на голове необычный, дымчато-голубой окрас, на груди у животного была белая с серыми полосками манишка. Кот увлеченно

драл когтями толстое бревно, во все стороны летели куски коры и стружка. Доведя себя до исступления зверь вцепился в

дерево зубами, вырвал огромный кусок, и сверкая глазами, с бешеной скоростью поскакал куда-то вдаль.

- Ужас, - искренне сказал Президент.

Жизнь в вольере кипела ключом - коты носились по кругу, взбирались на столбы и прыгали оттуда, приземляясь на все четыре

лапы, точили когти о бревна, ползали на брюхе, хлеща себя хвостом по бокам. Прямо под окном несколько зверей сошлись в

яростной схватке, шерсть летела клочьями, воздух сотрясали воинственные вопли, время от времени на песок плескало

красным.

- Они друг друга не убьют? - опасливо спросило Первое Лицо.
- Ну, бывает, - признался Генерал, - Но редко. Они, в общем-то, более-менее вменяемы. Ну, почти всегда. В конце концов,

вменяемость вообще не входит в число их достоинств.
- А что входит? - удивился Президент.
- Храбрость, - быстро ответил Министр, - Самоотверженность, Отмороженность, Отсутствие инстинкта самосохранения. Еще их

можно долго не кормить и они умеют перекусывать стальную проволоку до пяти миллиметров в диаметре. Ну и, конечно,

приземляются на все четыре лапы. Всегда.
- И все?
- А больше ничего не нужно, - пояснил Генерал. - Их задача - выпрыгнуть где-нибудь во вражеском тылу и захватить опорный

пункт. После чего либо геройски погибнуть, либо удержать его до подхода наших войск. Это, в принципе, почти одно и то же.
- Потрясающе, - вздрогнул Президент, - А они сами об этом знают?
- Еще как. Они этим гордятся. Так, что-то они разошлись не на шутку, - встревожился Генерал.

Коты в вольере орали уже все вместе, многие начали прыгать с разбега на бетонные стены, сползая вниз на когтях. Когти

оставляли в серых плитах глубокие борозды. Министр схватил телефон.

- Релаксанты им, быстро! Когда их последний раз прыгали? ЧТО??? МЕСЯЦ НАЗАД??? Вы что, с ума все посходили? Двойную дозу

релаксантов и грузовики ко входу быстро! Илы на полосу, чтобы находились в пятиминутной готовности! И Я СРАТЬ ХОТЕЛ НА

КЕРОСИН И БЮДЖЕТ, КОТОВ НУЖНО ПРЫГАТЬ РАЗ В ДВЕ НЕДЕЛИ!

В стене вольера открылся люк и внутрь посыпались кирпичи и черепица. Ангар сотряс дружный радостный вой, зверьки хватали

зубами новые игрушки, оттаскивали в сторону и с диким мявом дробили лапами и лбами.

- Кстати, обратите внимание, - заметил Гненрал, - Сейчас, как никогда просто различить их по специальностям. Если кот бьет

кирпич головой - это десантно-штурмовой кот. Если лапой - то разведчик, сапер или просто обычный кот. Если кот бьет лапой

черепицу, то это - специалист или штабной кот-офицер.
- А... А им не больно? - робко спросил Президент.
- А хрен его знает, - признался Министр, - Сколько раз видел - всегда в дрожь бросало, а котам, вроде, нормально... Ладно,

похоже они слегка успокоились.

Он снова поднял трубку.

- Кто на дежурстве? Мария? Машенька, золотце мое, начинайте готовить зверей к выброске. Да, прямо сейчас. Да не за что, не

надо меня благодарить, это моя обязанность... Да, всех. А то! А вечером валерьянки всем и печенки! Ага. А снабженцам я

лично все что нужно оторву. ну давай, милая, Президент смотрит.

Он повернулся к Главе Государства и подмигнул.

- а теперь глядите - смертельный номер. Держитесь там за что-нибудь, многие в первый раз с ног падают.

Дверь в вольер открылась и прямо в орущую пушистую массу ступил молоденькая девушка в белом халате поверх военной

формы.

- Что вы делаете? - в ужасе заорал Президент, - Ее же разорвут!
- Смотрите-смотрите, - посмеивался генерал.

Девушка бесстрашно расталкивала котов ногами, генерал подкуртил что-то на пульте и в зале стало слышно, что происходит в

вольере.

- А ну брысь! Ишь, разлеглись! Дай сюда кирпич, ты, морда мохнатая! Ты какой кирпич уже сегодня ломаешь? Пятый? ах ты

жадина!

Первое лицо с ужасом и восхищением смотрело, как девушка пытается отобрать кирпич у огромного, ободранного Штурмового

кота. Зверь взвыл, выдернул кирпич из рук человека и, задрав хвост, ускакал под столб, где с наслаждением разбил кирпич

широким лбом.

- Вот только приди сегодня за добавкой, скотина! - крикнула ему вслед Маша и бесстрашно схватила за шею самого большого

кота.

Это был великолепный экземпляр своей породы, мускулистый, поджарый, одноухий и одноглазый.

- Ах ты мой Васенька, ах ты мой хороший, - засюсюкала девушка.

В динамиках захрипело и залязгало, словно какой-то пьяный механик-водитель запустил танк с давно выработанным

моторесурсом.

- Главное - знать к ним подход, - пояснил Генерал, - Десантные коты просто обожают, когда их хвалят.
- А кто у нас самый сильный? - продолжала Мария, - А кто у нас самый храбрый?

Кот рухнул на спину, продолжая прерывисто рокотать, и подставил девушке мягкое пузо. Маша принялась чесать пушистую

шкуру, не умолкая ни на минуту.

- А кто у нас самый боеготовный? А кто у нас всегда готов выполнить боевую задачу наличными силами? А кто у нас самый

тактически грамотный?

Кот выгнулся дугой и игриво замахал в воздухе лапами.

- А почему "Васька"? - спросил Президент.
- О-о-о, это имя главного героя их древнего эпоса, - глубокомысленно ответил Генерал, - Насколько я помню, первопредок

Вася сочетал в себе качества Героя-Вождя и Культурного Героя. Самый почитамеый предок. По традиции, эту кличку могут

носить только кошачьи командиры, не дай Бог кого другого так назвать - разорвут в клочья.
- А кто сегодня поедет прыгать? - торжествующе закончила Маша.

Кот замер в совершенно немыслимой позе и, вывернув голову, посмотрел на девушку широко раскрытыми глазами.

- С самолета, - радостно подтвердила Маша, - С трех тысяч метров!

Кот подскочил на два метра с радостным мявом и принялся бешено тереться о ноги левушки. Остальные звери бросили свои

кирпичи и, окружив Машу кольцом просяще замяукали.

- Все, все поедут прыгать! - крикнула девушка, - А теперь дисциплинированно, строем, за мной шагом марш! Дядя Вася,

командуй своими стервецами.

Президент ошалело наблюдал, как коты, построившись в колонну по четыре в лапу идут за Машей и Васей.

- Не прыгать Десантые Коты не могут, - пояснил Генерал, - Хотя бы раз в две недели надо погрузить их в самолет и куда-нибудь

выбросить. Иначе в лучшем случае они тут все разнесут по камушку, а в худшем захандрят.
- А с вертолетов их высаживать не пробовали? - осведомился Президент, продемонстрировав знакомство с новейшими

веяниями.
- Не любят, - вздохнул Генерал, - В вертолет их валерьянкой не заманишь, фыркают, плюются. Ладно пойдемте дальше.

Следующий вольер был поменьше, но зато половину его занимало весьма похоже смоделированное море. Пенные валы бились об

острые скалы, кое-где берег сбегал к воде песчаным пляжем.

- Здесь у нас базируются Морские Коты, - пояснил Министр.
- Морские? - переспросил Президент, - А чем они от десантных отличаются?
- если честно, - понизил голос Генерал, - То принципиальное отличие одно: те прыгают, а эти плавают. В остальном - те же

отморозки, просто их поменьше и они обладают больше территориальностью.
- В каком смысле? - не понял Глава Государства.
- Очень просто, - принялся объяснять Министр, - Каждый подвид Морских Котов, а у нас их, в основном, три, растет и

обучается на своем Морском театре, одни - в Арктике, другие - на Черном Море, третьи - на Тихом океане. В силу этого

имеются некоторые отличия, в частности, в степени морозоустойчивости и шерстяной влагонепроницаемости. Но, в основном,

они все одинаковы - пираты и головорезы. Основная специальность - захват плацдармов...
- Дайте угадаю, - прервал его Президент, - А потом они должны геройски погибнуть или удержать его до подхода основной

группровки, что, впрочем, одно и тоже?
- Вы начинаете понимать основную задачу войск Специального Назначения, господин Президент, - одобрительно кивнул

Генерал.
- И они тоже этим гордятся?
- А как же, - кивнул Генерал.
- Да они маньяки с суицидальными наклонностями! - возмутился Глава Государства.
- Ни в коем случае, - твердо ответил Министр, - Они морально устойчивые и психически здоровые высокомотивированные

молодые коты-военнослужащие, четко понимающие свою боевую задачу.
- Ладно, - махнул рукой Президент, - Все равно я в этом ни хрена не понимаю. Кстати, а где они все?

Генерал посмотрел на часы, затем на море.

- Пятнадцать ноль-ноль, сейчас появятся.

Но Первое Лицо уже и сам видел бурлящую линию, накатывающуюся на берег. Еще пять минут, и полоса прибоя взорвалась

сотнями облепленных мокрой шерстью крепких котов. Эти звери были исключительно черной масти, но с неизменной белой в

полоску манишкой.

- В принципе, дальше то же самое, - заметил Генерал, - Единственно, Морские Коты лучше окапываются. Кроме того,

посмотрите, некоторые из них зажимают в зубах черную ленточку. Это очень древний обычай, точное значение его пока не

выяснено, но кот, закусивший ленту вот так, становится берсерком.

По берегу неслась воющая черная волна, коты с мявом набросились на вкопанные в землю бревна и в считанные минуты

ободрали с них кору.

- А вообще, довольно симпатичные такие Морские Котики, - умилился Президент.
- О-о, - выдохнул Министр, - Я вас умоляю, только в глаза их так не назовите. Морские котики, это, вообще-то, зверье

вероятного партнера, и у наших котов с ними давняя... Дружба.
- Ладно, буду иметь в виду, - кивнул Глава, - Что там у нас дальше?
- Вообще-то, дальше разведка, - Генерал почему-то заметно занервничал, - Может быть, на сегодня хватит?
- Нет уж, смотреть - так все.

Вольер котов глубинной разведки оказался пуст.

- Ну и где они все? - недоуменно спросил Президент.
- Я же говорил, - несчастным голосом ответил Генерал, - Наверное, у них сейчас учения.
- Что значит "наверное"? - удивился Глава Государства, - Вы что, не знаете, когда у ваших разведчиков боевая учеба.
- У них все время боевая учеба, - огрызнулся Министр, - Только они не всегда меня о ней в известность ставят.
- ну хорошо, а почему они не в вольере? - продолжал Президент.
- Потому что в вольере никакой нормальной боевой учебы не бывает, - объяснил Генерал, - Поэтому они, обычно, ходят

куда-нибудь в поиск.
- То есть как ходят? Наружу что ли? - тихо спросило Первое Лицо.
- Ага, - вздохнул Генерал, - По месяцу, бывает, домой не возвращаюся. Ходят где вздумается, гуляют сами по себе...
- Да вы соображаете что говорите, - взорвался Президент, - боевые коты шляюся где попало!
- Да они тихие, - успокоил его Министр, - Это Десантных в город выпускать нельзя - тут же валерьянки нажрутся и пойдут

мясной рынок громить. У этих специфика другая, тут кусок сала стянут, там бультерьера какого-нибудь придушат - тем и сыты.

Им ведь что главное? Им главное - скрытность...

Внезапно генерал окаменел, уставившись на что-то у Президента за спиной. Глава Государства был мужчина бывалый, поэтому

вместо того, чтобы с воплем выскочить из ботинок, он медленно спросил:

- Что. Там?
- Вы только главное резких движений не делайте, господин Президент, - сипло сказал Министр, - Они у нас тихие, нормальные,

одна беда - драться совсем не умеют. Они сразу убивают. Но тут наша база, вы для них свой по умолчанию, главное резких

движений не делайте, а то у них ведь рефлексы...

Президент почувствовал, как легко подался воздух у щеки, и прямо перед ним бесшумно приземлилмя маленький серый кот.

Небольшой, невзрачный на первый взгляд зверек быстро обнюхал президентские брюки, быстро пометил их, затем поставил еще

четыре метки, строго по квадрату, и, цапнув зубами портфель, точно так же тихо скрылся в вентиляционной трубе.

- Это. Секретные. Документы, - спокойно заметил Президент.
- ничего-ничего, - скороговоркой рассыпал Генерал, - он их все равно мне принесет. Вы, главное, не поворачиватесь, его еще

трое страхуют... Все, ушли.

Президент шумно выдохнул.

- Дальше пойдем? - спросил Генерал.
- Да ну его нафиг, - махнул рукой Глава, - У вас тут буфет далеко?
- Да рядом.
- Пойдем, мне надо выпить.

@настроение: ну вот и избранное

@темы: Избранное, Веселое, Приколы, Животные

---

книга: Абердин Александр - Во имя прогресса

Наше главное оружие не карабины, а телевизионщики

Иля провели в досмотровую и там тоже возникли осложнения. Браслет-коммуникатор ему пришлось снять. У него хотели отобрать и газыри, но они были крепко приделаны к черкеске и их не стали отпарывать вместе с накладными карманами. Пояс, отделанный серебром с чернью, ему тоже пришлось снять, а вот когда тюремщики увидели, что у Иля имелись боевые биоимплантанты, то озадаченно крякнули. По закону они не имели права изымать у человека то, что находится в его теле и не может выйти из оного естественным путём, но четыре клинка с режущей кромкой из наноалмазов это было уже слишком. К тому же они не знали, как их можно извлечь из его рук, но тем не менее стали совещаться и даже связались с каким-то экспертом. Тот внимательно их выслушал и тут же воскликнул:
— О, это очень просто, господа! Отрубите ему руки по локоть и вырастите новые в наноробохирурге. Правда, для этого вам потребуется согласие подсудимого. — Немного помолчав, он прибавил — Если парни из спецслужб попадают за решетку, а они любят такие имплантанты, то мы с ними тоже не можем ничего поделать. Поэтому лучше предупредите обитателей той камеры, в которую вы собираетесь посадить этого парня, что с ними будет сидеть острый малый и молитесь Богу, чтобы ничего плохого не случилось. А у кого это вы обнаружили такие имплантанты? Как вы говорите они из него могут выходить? Сразу в обе стороны из сжатого кулака ножевым и кинжальным хватом сантиметров на сорок? Парни, как бы мне взглянуть на такое чудо? Вы не могли бы отрубить этому парню если не обе, то хотя бы одну руку?

— Ваша честь, я не шутил, когда сказал, что эти ваши профессоры-прогрессоры со мной наплачутся.
Судья ухмыльнулся и ответил:
— А меня это меньше всего волнует, Иль. В этой конторе, которую я курирую вместе с ещё несколькими федеральными судьями, собралось столько болванов, что ещё один, пусть совсем молодой и с мозгами повёрнутыми на сто восемьдесят градусов, картины там не испортит. Мне давно уже хотелось подложить им какую-нибудь свинью, а тут как раз ты подвернулся.

для того, чтобы не убить человека в поединке, нужно обладать куда большим мастерством, нежели для того, чтобы проткнуть его насквозь шпагой или того хуже, развалить надвое мечом или шашкой. Вот как раз для этого какого-то феноменального мастерства и не требуется.

Разведчик должен обладать всеми навыками отменнейшего вора, мошенника и афериста, иначе грош цена такому разведчику, которого не украсть послать, не посторожить поставить.

Книга была замаскирована под Библию в кожаном переплёте, а на Веде к таким вещам, как личная Библия, относились весьма почтительно. Чужую Библию не то что открывать, а брать-то в руки было нельзя. Поэтому он мог совершенно спокойно лежать, исподтишка кормить Принца морковкой и читать книгу с волнующим и интригующим названием — «Справочник по ксенологи для колонистов и офицеров космодесантных войск». Почему колонистов приравняли к офицерам Иль не знал, но судя по тому, каким языком была написана эта книга, снабженная множеством стереофотографий, и те, и другие по всей видимости были не просто высокообразованными людьми, а как минимум докторами естественных наук.

@темы: Книги, Цитаты

---

книга: Абердин Александр - Звёздный дар

Президент, вообще-то, оказался неплохим парнем, хотя и был жутким выжигой и пройдохой. Но, тут уж ничего не поделаешь, ведь как ни крути, а в стремлении к власти всё-таки есть какая-то патология

как говаривали в лётном институте, — чем быстрее сломаем новый аэроплан, тем лучше поймем, как на нём надо летать

Первый же пуск прошел удачно, что несколько озадачило создателей ракеты

@темы: Книги, Цитаты

---

Приветствую osyaost,

Надеюсь вам здесь понравится.

@темы: Позитив, ПЧ

---

книга: Орлов Алекс - Одиночный выстрел

Бекет открыл холодильник и улыбнулся. Сколько раз ему приходилось заглядывать в холодильники шагающих машин, и почти всегда там было одно и то же – картофельный хлеб с рыбой в томате. Самый распространенный военный бутерброд.

@темы: Книги, Цитаты

---

серия: Громов Александр Николаевич - Тысяча и один день

Громов Александр Николаевич - Тысяча и один день (Тысяча и один день - 1)
*************************************************************************

Я прекрасно знаю, что «в реальности» Руслан Хабибуллин, иначе Тамерлан, уделал бы меня насмерть в три секунды. Конечно, если бы сумел догнать.
Публика этого не знает.

Социально нестабильная молодежь глупа – иначе не была бы социально нестабильной в нашем ухоженном мире.

В ответ Витус рычит и изрыгает. Если выполоть из его тирады брань и междометия и тем самым сократить ее на порядок, претензии Смертельного Удара сводятся к следующему: вокруг него сплошное махровое паскудство, а с Даниилом Брудастым по прозвищу Крокодил он еще побеседует, он ему еще припомнит! Скотина же: ведено выиграть – ну так и выигрывай, никаких возражений, а зачем всерьез-то увечить?

Витус, оказывается, не в курсе предстоящих перемен. Ему объясняют, он хлопает глазами и растерянно матерится. Что бы этот бугай ни говорил о тяжкой своей доле, даже он понимает, где кнут, а где пряник. Точнее, где кнут не так часто гуляет по спинам, а пряник иногда виден хотя бы издали.

Наконец, имеются латентные конспираторы – они пытаются создать дееспособную организацию, вообще не имея никакой программы, – главное, чтобы она была дееспособной к моменту, когда в мире что-то изменится, и сумела бы воспользоваться случаем.

Если речь не идет о смертной казни, то гораздо важнее, КТО наказывает, нежели ЧЕМ.

– Приходили тут… Я их погнал, надоели. Сижу вот, пялюсь незнамо зачем. Повеситься от такой жизни…
– Будешь вешаться – позови меня.
– Зачем? – настораживается Мика.
– Интересно. Посмотреть хочу, как ты при этой тяжести…

– Почему ты считаешь меня шкурой?! Ах вот он о чем.
– Никем я тебя не считаю, – поясняю я, пожимая плечами. – Просто обрисовал ситуацию, как она есть. Твой выбор, тебе выбирать между дерьмом и фекалиями.

Благополучное общество не обязано быть узко рационалистичным, оно может позволить себе известный гуманизм.

Смысл был предъявлен: настоящим,. единственным и высшим смыслом человеческого бытия является само существование человечества и продолжение его в потомстве. Неопределенно долгое продолжение. Вечное. Плевать на то, что средство подменило цель, – важен результат! Этот мир никогда не лопнет от натуги, не завалится сам собой, как валились вавилонские зиккураты из скверно обожженного кирпича, – он просто не станет тянуться к ненужным высотам и останется прочным и устойчивым.
До тех пор, пока его не толкнут извне.
И тогда его обитатели завопят дурными голосами о том, что никто, мол, не мог предвидеть этого толчка, и, ополоумев от страха, начнут спешно лепить стены ввысь в зыбкой надежде на то, что, когда здание рухнет, жители верхних этажей сумеют зацепиться за небо…

Проигрывает тот, кто забывает: под этими звездами нет ничего вечного, есть лишь долговременное.

Можно заставить эксменов прилежно трудиться, всю,жизнь выполнять нудную постылую работу, презираемую настоящими людьми, за несколько «полосатеньких» в конце месяца. Большинство из них можно даже убедить или заставить смириться с собственной неполноценностью и не пытаться прыгнуть выше головы. Можно разобщить их, вернее, не мешать им в этом естественном процессе, и умело сохранять безопасный для режима баланс между враждующими очагами подполья, чадящими впустую. Можно. Куда труднее заставить рваться в бой тех, для кого «свои» офицеры и адмиралы – более чужие, чем противник, ну и, понятно, воспламенить души пилотов ненавистью к врагу так, чтобы приказ положить животы за свой дом, свою планету не казался им несправедливой чрезмерной повинностью.
Нельзя. Невозможно. Немыслимо.

«Свобода или смерть» – это для одиночек.

Если уж непременно хочешь свихнуться, поддавшись обстановке, и впрямь к здравым мыслям не располагающей, – дело твое, но сходи с ума тихо и другим не мешай. Шиза – дело личное, интимное, а кто думает иначе, тем вскоре займется костоправ.

– Это самосуд! – визжит он.
– Вот именно.

– Я пойду в твое звено, – говорит он, – если ты еще не передумал…
– А не пожалеешь?
– До боя – нет, а в бою не успею, –

Ребенок бы справился. Конечно, мускулистый ребенок, способный шевелить пальцами при десяти «же»,

************************************************************************
Громов Александр Николаевич - Первый из могикан (Тысяча и один день - 2)
************************************************************************

Нет, свобода еще далеко не счастье, она только средство. Универсальное, надо сказать. Куда повернешь, туда и выстрелит. Кого прикроешь, того и защитит. И есть подозрение, что учиться обращаться с этим средством нужно с детства, а если начал с седой бороды, то обладать им, конечно, сможешь, и сохранить его сумеешь, если постараешься, а вот грамотно применить – только случайно.

Дядя Лева понимал, что о многих факторах он даже не догадывается. Зато он твердо знал главное: правду надо дозировать куда строже, чем ложь. Иной раз и невежество бывает во благо. Если все будут знать всё, жизнь на планете прекратится очень быстро и притом без всякого вмешательства со стороны.

Все на свете здания объединяет одно: они возводятся для борьбы со стихиями и законом всемирного тяготения, зловредно норовящим снивелировать земную поверхность.

Складывалось впечатление, будто городские власти не то столкнулись с небывалыми трудностями, неведомыми простым смертным, не то погрузились в тяжкие раздумья о тщете всего сущего, предоставив сущему вариться в собственном соку.

Из палок, которые ставили ей в колеса, можно было бы выстроить забор от Земли до Луны.

Неужели для того, чтобы предотвратить всеобщую катастрофу, непременно надо было устраивать катастрофу примерно тех же масштабов, только контролируемую?..

Глупо выбрасывать на помойку хороший инструмент только потому, что не умеешь держать его в руках.

Борьба с черным рынком отмечалась ежедневными победами и общим поражением.

За что я сразу полюбил конструкторов «Жанны д'Арк», так это за мощный радиолокатор дальнего действия. Пусть «Жанна» – рухлядь и катафалк, зато с хорошим обзором.

Авантюра хороша тогда, когда она тщательно продумана и обеспечена. И пусть буквоеды ехидно твердят, что в таком случае она не называется авантюрой, – дело не в терминах. Дело в пропасти между желаниями и возможностями.

Чтобы беречь охраняемую законом природу, надо как минимум быть охраняемым законами самому…

@темы: Книги, Цитаты

---

книга: Андрей Смирнов - Чернокнижник

Наше бытие не ограничивается тем, чем мы себя мыслим.

И в самом деле - бродяги. Возможно - изгои. Или беглые каторжане. Или обыкновенные наемники. В глухом лесу или на большой дороге все возможные различия между этими группами людей быстро сходили на нет. Помимо нейтрального «бродяги», существовало еще одно определение, более точно описывающее их образ жизни, - «бандиты».

Кто-то занял место напротив, положив на стол перед собой топор. Пахнуло потом и чесноком. Эльга подняла глаза и увидела здоровенного мужика. Мужик жрал ветчину, вытирал жирные пальцы о собственную же бороду и искоса поглядывал на других постояльцев.
- Приятель, - обратился он к Уилару, - девчонкой не поделишься?
Уилар секунду в упор смотрел на него, потом оглянулся назад и щелкнул пальцами, привлекая внимание хозяина.
- У этого человека есть лошадь? - поинтересовался чернокнижник. Трактирщик испуганно поглядел на детину с топором и почел за лучшее не отвечать.
- А тебе-то что задело? - все еще жуя, спросил детина.
- Я не люблю убивать просто так, - терпеливо объяснил Уилар. - А нам как раз нужна лошадь.
…лошадь оказалась под стать своему бывшему хозяину - угрюмым туповатым тяжеловозом. Уилар сидел в седле, Эльга - прямо перед ним, цепляясь за шею лошади. Тяжеловоз мерно трусил по тракту. Восходящее солнце слепило Эльге глаза.
- А если хозяин пожалуется? - спросила она вскоре после того, как они отъехали от гостиницы.
- Кому? - усмехнулся Уилар.
- Ну местному сеньору… или стражникам…
- А ему это нужно?
- Не знаю… - Эльга растерялась. - Нет… наверное… Ну а если все-таки пожалуется?
- И что?
- Они… ну они станут нас преследовать. - Произнеся это, Эльга почему-то почувствовала себя полной дурой.
- А им это нужно? - резонно возразил Уилар.

Нет ничего тягостнее, чем беспричинное добро, оказанное человеком, с которым тебя ничего не связывает.

- Простите, - самым непринужденным тоном попросил Эрбаст Ринолье. - Вы не могли бы думать чуть помедленнее?..
- Вы не успеваете?.. - Эльга против воли улыбнулась. Ее щеки снова вспыхнули, но на этот раз она решила побороть смущение. Она подумала, что в просьбе Эрбаста есть что-то неприличное, что-то, похожее на просьбу незнакомого мужчины, который, заглянув в чужую комнату и увидев там обнаженную девушку, просит ее не визжать и вообще одеваться чуть помедленнее и по изящнее - иначе он, видите ли, не успеет ее рассмотреть!

Зло, достигшее некой запредельной стадии, начинает во многом походить на добро.

Марта подошла и отобрала у нее метлу.
- Метешь так, как будто работаешь, - сказала она с отвращением. - А работаешь, будто мужик на каторге.

Проклятие, как и благословение, — это некий толчок, выбивающий предмет или живое существо из рамок обыденного в область необычного, туда, где живут Тайны и чудеса. Вспомни героев, о которых поют в балладах, — многие из них были прокляты (или освящены благословением), а кто помнит об их соотечественниках, оставшихся внутри обыденного мира? В некотором роде проклятье — это особый дар, с которым надо уметь обращаться, и тогда из него можно извлечь не меньше пользы, чем из банального благословения. В отличие от благословения, чья сила ненавязчива и мягка, проклятье — очень сильный толчок в строго заданном направлении.

Он кажется безразличным, потому что сейчас для него не существует всех этих людей, есть только пульсирующее безмолвие, окружающее его извне и изнутри, нераздельно слитое с самой его сутью. Он ни на кого не смотрит, но видит — всех. Он не полагается на союзников и не ненавидит врагов. Его нельзя остановить иначе, чем отрубив все четыре конечности. Численность врагов его не волнует. Его не волнует вопрос, достижима ли победа. Такие слова, как «победа» и «поражение», «жизнь» и «смерть», — что они означают? Он забыл об этом.

запись создана: 26.06.2007 в 10:27

@темы: Книги, Цитаты

---

книга: Смирнов Андрей - Рыцарь

- А вам обязательно с ним воевать?
Дон Родриго удивленно уставился на меня:
- А что же еще делать?
- Ну, не знаю... Можно мирно ездить друг к другу в гости...
- Так мы уже почти целый год мирно живем! Целый год!!! Знаете, как за это время мне все эти трубадурские празднества надоели?! Знаете?! Не поверите - видеть уже этих рифмоплетов не могу, хотя и сам, прости Господи, время от времени стихами балуюсь. Ну разве это жизнь? А ведь душе хочется чего-то большого, настоящего, светлого, такого, чтоб кровь в жилах кипела! А войны все нет...

Исторические фильмы про рыцарей, которые стройными рядами едут на войну, - полная лажа. Предполагаю, что строем рыцари скачут только в двух случаях: на параде и собственно во время конной атаки. Во всех остальных случаях они ездят так, как хотят.

человек предполагает, а бородатый старикан, сидящий в небе на облачке, - располагает

В бою Тибо смерти не особенно боялся (некогда ее бояться)

- Да кому она нужна, его храбрость? Храбрость нужна тебе, мне, какому-нибудь оруженосцу, копейщику, лучнику, наконец! А предводитель войска, вместо того чтобы разъезжать на коне впереди всех, подумал бы лучше, как бы так это войско сорганизовать

У Единого много имен. Хвалите его на всех языках и не будьте с теми, которые раскольничают о его именах.

На главную улицу города местные жители сливать помои, видимо, стеснялись. Всем остальным улицам, переулкам и закуткам повезло меньше.

лично мне было глубоко наплевать и кто тут во что верит, и кто кому тут что продаёт. Или не продаёт. Но это не моя проблема, а Папы Римского. И Господа Бога.
Вот пусть они вдвоём эту проблему и решают.

Ждать! Ещё чего! Да пусть лучше этот Бенедикт подвинется в сторону, если уж ему взбрело в голову грабить купцов у меня на дороге!

Эгвеньо ничего не сказал, но поднял голову и посмотрел мне в глаза. Странный был у него взгляд... Впервые я увидел в его глазах что-то близкое к уважению. С другой стороны, это уважение наполовину перемешивалось с опасением.
С опасением такого рода, с каким смотрят на душевнобольных, от которых можно ждать чего угодно.

Бабушка говорила: дар для колдуна – это не самое важное. Куда важнее, – она прикоснулась пальцем к виску, – чтобы в голове что-то было.

запись создана: 26.06.2007 в 10:12

@темы: Книги, Цитаты

---

книга: Смирнов Андрей - Князь лжи

Заданности поведения нет лишь у детей, но дети не приспособлены к самостоятельной жизни. Приспособленность как раз и означает вырабатывание тех самых схем в психике, но когда человек растворяется в этих схемах, когда выбранная роль становится им самим, тогда он умирает как самостоятельное «я», и превращается лишь в более или менее сложный психофизический механизм, который, в общем-то, не так уж сложно взять под контроль.

Люди полагают, что они свободны, если ничто не препятствует им осуществить свои желания – Лердвих узнал, что это чудовищная ложь: на деле все обстоит совершенно иначе. Желания владеют людьми, создавая у людей иллюзию того, что являются их естественными продолжениями; однако человек служит своим желаниям, а не наоборот

Сила, которую обрел юноша, могла не только убивать, но и исцелять; вернее сказать, она убивала всегда, но иногда, убивая, могла и даровать жизнь.

Впервые он столкнулся с эгоизмом столь совершенным, что он переходил в свою противоположность.

– Да успокойся, – пренебрежительным тоном бросил Эдрик. Мысленно усмехнулся: если девушка все-таки не лжет, то к списку людей, демонов, бессмертных и настоятельниц Школы, которых, после короткой беседы, ему удалось вывести из себя, следует теперь добавить еще и одну богиню

@темы: Книги, Цитаты

---

книга: Дивов Олег Игоревич - Другие Действия

Несгибаемый мужской характер проявился у Возницына еще в младших классах. «Чудесный мальчик. Помесь рыцаря и гангстера. Поменьше бы нам таких!» – говорил про него директор школы. Сильный, ловкий, умный и коммуникабельный, Возницын запросто стал бы лидером, но мешали лень и безответственность.

Лишь крепкая рука Возницына помешала Васе сделать шокер из унитаза в преподавательском сортире. Навоз обычно представлял себе возможные последствия, Вася почти никогда.

Народные мстители Рунета! Ударим флеймом по козлизму!

Козлы признают только язык силы. И терпеть не могут, когда с ними поступают как они с другими.

– А не доиграемся? – вдруг задумался Просто_Вася.
– Если с умом подойти – никогда. Верь мне, Вася. Я же юрист.

Народу является сила непечатного слова… Ширятся ряды виртуальных партизан. Под знамена встают те, кому трусливые модераторы за произнесенные слова правды закрыли вход на форум…

@темы: Книги, Цитаты