книга: Василий Звягинцев - Бои местного значения

Маленький человек из солидной организации помочь способен не всегда, но навредить может крупно

- Знаете ведь, сапер ошибается лишь два раза в жизни...
- Я слышал, что один.
- Нет, первый раз - когда решает в саперы пойти.

Отлично кто-то придумал в старое время в России - унификация, по одним модулям делать снаряды и кастрюли, ружейные стволы и вагонные ключи, патроны образца 1908 года и зажигалки.

"Сон - это та же реальность, только увиденные в ней события нигде не происходят".

Еда была ничуть не лучше вчерашней, но Шестакову внезапно понравилось. Вспомнились вдруг времена беззаботной студенческой молодости. Он даже улыбнулся, глотая сильно сдобренный горчицей борщ.
Думая, что понимает мысли товарища, Власов хитро подмигнул.
- Ничего, коллега. Вот он - ваш социализм. Пусть дерьмо, но всем поровну и без карточек. Ради этого стоило делать Великую пролетарскую революцию? А помните" чем проклятый царизм кормил рядовых матросов даже в разгар империалистической бойни?
Шестаков помнил. При Советской власти никого и никогда (кроме ответработников выше среднего ранга) таки не кормили.

Стрельба из движущейся машины по быстроходной цели могла принести успех только случайно. Это Жеглов в кино попал в "Студебеккер" почти сразу, а здесь...
Зато руки у наркома были теперь развязаны и совесть, если она вообще имела к происходящему отношение, - чиста.

@темы: Книги, Цитаты

---

книга: Игорь Ковальчук - Бессмертные

Провал был жестоким миром, знатная женщина, если она не была глупой курицей, готовой наслаждаться богатством нарядов, сплетнями и знаками высокого положения, а заодно мириться с прихотями мужа, вряд ли могла быть здесь счастлива.

- Ты очень любила его?
- Ну конечно же! - вспылила она, на мгновение опуская руки. Ни единой слезинки - только покрасневшие глаза. - Ведь он - мой родственник!
- Родственник?
- Да. Пятиюродный прадед. Руин слегка опешил.

Обидно лишь то, что судить его станут за преступления, которых он не совершал. Просто повесят на первого попавшегося «яркого представителя» вину всей организации. А то, что гроссмейстеры Ордена вытворяли самые разнообразные, часто страшные, часто омерзительные вещи, пленник знал. Конечно, знал. Часть этих омерзительных вещей он испробовал на себе. А теперь за них же придется отвечать.

Молодой парень торопливо проглотил остаток обеда, хотя обычно предпочитал наслаждаться горячей пищей неторопливо - уж больно любопытно было взглянуть на человека, решившегося защищать того, кого собирались, кажется, объявить самым главным террористом. И это в Асгердане, где закон о суде был весьма своеобразен. Проигравший дело адвокат получал отметку в личное дело, иногда штраф, а иногда и заключение. Зависело от дела, за которое он взялся. Законники Центра полагали, что юрист должен отдавать себе отчет в том, за какое дело он берется и насколько его дело - правое.
А уж дело террориста? Кто решится такого защищать? Обвиняемым, которых считали «безнадежными», давали, как правило, либо юристов-стажеров, либо адвокатов с окончательно испорченным личным делом. Назначенные от суда защитники никакого наказания за проигрыш не несли. Бестия считал, что подобная система абсурдна, но в каждом мире - свои порядки. Ему обещали, что выделят какого-нибудь стажера, который опросит его накануне суда, а тут… Охранник говорил об адвокате. Интересно, он имел в виду дипломированного специалиста? Неужели на адепта Серого Ордена не хватило стажеров?

- Как ты умудрился напоить таракана химикалиями? Уговаривал долго?
- Вообще не уговаривал. Бросил в банку и все - что ему оставалось делать?
- Ну а что потом?
- А потом он начал расти и светиться.
- А если б утонул?
- В банке было мало вещества. Если б утонул, значит, это плохой таракан и для опытов непригоден.

- Самый оригинальный подарок сделали Гайтеру, моему мужу. Ему подарили бумажник, который бегал докладывать супруге - то есть мне - о количестве положенных и взятых из него денег. Гайтер очень смеялся.

@темы: Книги, Цитаты

---

книга: Вячеслав Шалыгин - Бессмертие наемника

- Привет, "афиняне"!
- Выдра, это ты? - откликнулась Вивьен.
- Точно, Малышка! - Тот, кого она назвала Выдрой, рассмеялся. - Временно социально полезен!
- Не вздумай стрелять нам в спину, мохнатый! - вступил в разговор Лоуренс. - Я буду сильно возражать.
- Не волнуйся, Черный Брат, ты же до сих пор не вернул мне двадцать серебряных долларов. Я своему кошельку не враг!
- Вот как полезно иногда немного задолжать, высказался Петров.
- Точно, - снова рассмеялся Выдра. - А ты, чернявый, помнишь, как четыре года назад выпросил у меня новый импульсный пистолет в обмен на антикварный "кольт"?
- Конечно!
- Так вот, спусковой крючок "кольта" был приклеен и сломался при первом же выстреле, так что ты мне тоже должен!
- Опомнись, Выдра, у этой сделки уже давно истек срок исковой давности, - возразил Петров, и не ожидавший от механика таких слов Выдра рассмеялся еще-громче.

Посетители - в разумных количествах и только с хорошими новостями

Женское терпение может быть безграничным, при условии, что ты не идиот

Женщинам необходимо внимание. Или дети. Тогда они становятся действительно прекрасным полом, а иначе - они либо уходят, либо проедают мужчинам черепную коробку.

- Малышка, взгляни, - подозвал Александр Ви-вьен. - Как тебе нравится эта "штучка"?
- Это же русский боевой линкор класса "Агат", только без орудийных башен и ракетных креплений, - узнала она корабль.
- Точно, - согласился Александр. - Его под крышку напичкали дорогой электроникой, сняли пушки и позолотили унитазы. Вот, а теперь продают гражданским лицам как самый надежный в мире раведывательно-туристический корабль.
- Что верно, то верно, - заметил первый пилот по кличке Выдра. - На Новой России умеют делать хорошие вещи, но они обязательно военно-прикладные, даже если преподносятся как сугубо гражданские.
- Ты серьезно? - недоверчиво спросила Вивьен, обращаясь к Александру.
- Что эта "птичка" продается? Вон цена. Видишь, в углу?
- Нет, что, правда позолотили унитазы? Капитан и Выдра переглянулись.
- Только в каюте капитана. У остальных - серебряные... - с трудом сдерживая улыбку, заверил Александр.
- Но ты не расстраивайся, - сквозь смех сказал Выдра. - Серебро гигиеничнее...

В холле современного четырнадцатиэтажного здания лаборатории меня встретил незнакомый охранник, который долго изучал мое удостоверение, чуть ли не пробуя его на зуб, потом ему на помощь пришел другой, которого я также не узнавал. Общими усилиями идентифицировав мою личность, они проводили меня к лифту "первого уровня".

Если мы не поспешим и не сделаем нечто, что невозможно скрыть от всего мира за стенами секретного "ящика", то нашу команду либо разгонят, либо засекретят до полного безумия ровно через неделю...

А нельзя вызвать какого-нибудь начальника и побеседовать с ним ? Или хотя бы вырвать ему сердце...

- Заканчивайте привал, пора выступать...
- Перед кем ?

Роль мне отводилась унизительно вспомогательная, но, как это ни парадоксально, ключевая.

- Подопечный - ваша "Альфа" при любых обстоятельствах.
Последние, не более понятные, чем все предыдущие, инструкции он адресовал двум приклеившимся ко мне солдатам. Те в ответ совершенно серьезно закивали и подняли щиты, закрывая от меня вид на лабораторию, словно мне уже начала угрожать непосредственная опасность. Недоумевать по этому поводу мне пришлось совсем недолго. Только мы вышли на опушку, по щитам щелкнула пара потерявших на излете большую часть энергии игольчатых пуль. Вступление обнадеживало.

Экипаж корабля, состоящий всего лишь из командира, двух пилотов и канонира, посматривал на нашу компанию с большим интересом. Дремов и Круг были для них чем-то вроде ходячих легенд, а мы с Антончиком и Васильевым - вовсе ожившими ископаемыми.

Связь прервалась, и я снова взялся за бумаги. Мне предстояло довести "ловушку" до ума и превратить ее в портал за неделю. Поскольку иначе, несмотря на проявленный нами героизм, руководители Конторы в сто третий раз грозились распустить лабораторию на все четыре стороны...

@темы: Книги, Цитаты

---

книга: Вячеслав Кумин - Берсерк

Шамиль гордился своей сестрой. Несмотря на свои восемнадцать лет, она уже была вдовой.

- Открывай, хозяева! - кричал Кика, молотя кулаком в ворота. - А то взорву щас все к чертовой матери!

- Господин лейтенант, разрешите мне попробовать достать этого снайпера.
- Я не то что разрешаю, я тебе это приказываю. Достань этого ублюдка во что бы то ни стало! - Лейтенант Винтек даже грохнул кулаком по столу - Кстати, как ты это собираешься сделать?
- Выйду в поле и сыграю с ним по его правилам. А играют они без правил.
- Да?! А ты знаешь о печальном опыте твоих самонадеянных предшественников?
- Так точно, сэр.
- Ну ладно, разрешаю. Если снимешь его, я тебе даже медальку дам, у меня вон в столе одна завалялась…
Лейтенант, шумно покопавшись в бумагах, вытащил медаль из ящика стола и прочитал надпись:
- За отлично проведенную переправу. Хм-м… не по профилю, конечно, но все же лучше, чем ничего…

- Это комплекс ускоренного обучения. Вы после усиленной тренировки, как сейчас, вводитесь в гипнотический транс, и начинается процесс обучения через вот этот симпатичный шлем. Компьютер работает с вашим подсознанием. Получается очень быстро и качественно. Сразу после сеанса проводятся практические занятия по закреплению.
- Господин сержант, разрешите вопрос?
- Разрешаю.
- А почему эту систему не используют в обычных войсках, если все так просто?
- А потому, боец, что нам не нужны сотни тысяч отморозков, которые вернутся после службы домой и начнут резать каждого, кто на них косо посмотрел. Вы, демобилизовавшись, будете каждый день отмечаться в полиции как потенциально опасные лица.

- Ну что там, Кот?
- Патрулирование вот этого района. - Миха показал на карте, какого именно. - Над ним пролегает воздушная трасса. Сообщается, что в последнее время в районе отмечали следы деятельности бандформирований. Предполагается, что здесь скрываются боевики с зенитными комплексами, намеревающиеся затруднить перемещение авиатранспорта. Нам нужно обезвредить эту группу в кратчайшие сроки.
- Это все? - спросил Ломонос.
- Здесь еще говорится, что в этом же квадрате бродят еще две группы десантников с аналогичным заданием и для усложнения задачи мы должны их обнаружить, о чем доложить в штаб и ни в коем случае не быть обнаруженными ими, так как о нашем обнаружении они тоже доложат в свой штаб. Теперь все.

- Что будет с нами?
- Да ничего не будет. - Полковник позволил себе легкую улыбку. - Хотя вас сначала хотели расстрелять, потом наградить, в итоге решили просто отпустить. Служи дальше, сержант.

- Ломонос, с каких пор ты стал доверять разведке? Мухоморов наелся?

- У меня есть две новости, - во всеуслышание объявил Кемпл. - Хорошая и плохая.
- Давай с хорошей, - попросил Пироман.
- Мы идем в верном направлении.
- А плохая?
- Сейчас нас будут убивать…

@темы: Книги, Цитаты

---

книга: Балашов Дмитрий - Безымянное

Все как на подбор были рослыми парнями с мускулами и маленькими головами - самые типичные представители быстро расширяющейся цивилизации - безумные покорители планет... Безумные потому, что голова их не могла вместить того, что обычно называют сознанием...

В общем, тест мне показался очень даже несложным... Вот только результаты получились не очень хорошими. Hе в пример лучшими были результаты Криза. Как потом стало известно, он выдёргивал правильные ответы из мыслей Дрейка. И этот факт тоже отразился в тестах...
Потом были тесты физической подготовки. Вот что всегда у меня получалось на отлично - это боевые искусства. Экзаменатора я уложил со второго удара. Все очень удивились... Да я и сам не предполагал, что смогу это сделать...
У экзаменатора был, как потом оказалось, пятый уровень... Он был удивлён своим поражением не меньше, чем моим стилем боя. Сказал, что никогда такого не встречал...
Уже вечером, после всех испытаний, на которых мы стреляли из различных видов оружия, в чём я, кстати, тоже преуспел, было последнее испытание, так называемая "территория смерти" - область повышенной опасности для проверки на выживаемость. Я пришёл вторым. После Архо, который просто взял да и перелетел всю площадь...

Весь Бар состоял из множества небольших залов, переходы из которых пересекались под самыми неожиданными углами в и самых неожиданных местах. Каждый "пузырь" Бара чем-то отличался от всех остальных. "Пузырей" было много. Их было очень много. Hикто так и не смог мне сказать, сколько их на самом деле, потому что никто не мог посчитать. Если кто-то задавался целью пересчитать залы, он начинал с самого первого, постепенно переходя из одного в другой, но в конце концов не удерживался и присоединялся к разным компаниям, отмечающим какое-нибудь событие... В конце концов несчастный, возжелавший обойти все пузыри Бара, просыпался в своём номере, страдал от похмелья и зарекался впредь считать что бы то ни было ещё...

В общем, завтра утром на занятия все пришли с больной головой... Сначала нас заставляли бегать до потери пульса. И мы теряли пульс...

Помимо нашего желания нам всем вживили медблоки и второе сердце. Всем, кроме Архо. У него их и без этого было пять...

Окончание третьего месяца обучения ознаменовалось грандиознейшей пирушкой в Баре с большой буквы, о которой мы сами мало что помнили, но бармен и солдаты, поднимавшие наши проспиртованные тела, разнимавшие дерущихся механистов и медики, зашивавшие многочисленные порезы как на нас самих, так и на солдатах, оставленные моими или Оби-Вана лезвиями, переломы, скорее всего сделанные Грондом или Метаргом и разрывы, предположительно, произошедшие из-за ссоры с Уникой, ожоги от молний Криза или огня Раша, рассказывали, что такого расхода спиртсодержащих жидкостей и такого страшного побоища Бар в своей истории ещё не знал...

Примерно через неделю, когда раны уже зажили, все захотели повторить празднование, но, к великому нашему сожалению и возмущению, начальство запретило появляться в Баре группами больше четырёх человек... Во избежание всяких подобных недоразумений...

Если раньше я думал, что на современной войне достаточно обычной техники, то теперь стал понимать, что хорошо обученный и вооружённый солдат способен доставить противнику не меньше хлопот, чем мощный робот, хотя по стоимости и робот и солдат в броне различались не очень заметно...

@темы: Книги, Цитаты

---

книга: Кук Глен - Башня страха

Торго придвинулся поближе.
- Вы видели, как мы вошли, госпожа?
- Кое-что видела. Не обращай внимания. Не раздражайся - ты только доставишь ему удовольствие.
- Он угрожал мне.
- Забудь. Такой уж у него характер.
- Так вы ничего не хотите предпринимать против него?
- Пока нет. Он еще пригодится. Дел впереди много.
- Но...
- Если сочту необходимым убрать его, я дам тебе знать. Торго поклонился, удовлетворенный лишь отчасти. Нет, она не поручит Торго расправиться с Эйзелом. Только если решит, что Торго пришла пора умереть.

В душе Талига понимал, что он просто паразит, и ненавидел Эйзела, потому что тот заставлял его взглянуть фактам в лицо.

Мачио, не смей больше так врываться. Даже если через пять секунд ожидается конец света, ты должен стучаться и ждать. Понял?

- Нас распустили из-за приезда нового градоначальника. Всех геродиан собирают слушать речи генерала Кадо и этого.., нового. Кажется, его зовут Суллой.
- И охота время терять, - проворчала Рахеб.
- Как так?
- Да так - кто-нибудь его прихлопнет, и вся недолга. В первый раз что ли?
Аарон с удивлением осознал, что Рахеб права. Восемь градоначальников за шесть лет. Через каждые несколько месяцев - новые похороны. Кушмаррах дольше ожидал приезда нового градоначальника, чем жил под его властью.

Мума поднялся.
Эйзел проследил за ним глазами. Мума остановился у двери в кухню. Через секунду на пороге возник хромой человек. Хромой-то хромой, но на руку он был изрядно ловок. Эйзел чуть не пропустил момент передачи письма.
Мума подозвал младшего из сыновей, и тот вышел вместе с калекой. Мума выждал минуту и вернулся к столику Эйзела.
- Мне?
- Тебе. Воробышек прилетел.
- Сходи за пивом.
Мума осклабился; нескольких зубов у него не хватало.
- Не намерен срываться из-за этого?
- Намерен чуток расслабиться, пожрать и выпить. Варево в котелке вскипит и без моего присмотра.
- Не сомневаюсь. Слишком много у тебя хозяев, всех не обслужишь.
- Хозяин у меня один. Я сам.
- Пусть один, но очень требовательный, спуску не дает.
- Может, и так.

- Что, собственно, происходит? Старик-то, похоже, в курсе.
- Да.
- Большой секрет?
- Да. Еще вопросы?
- Вам не кажется, что не мешало бы и меня посвятить?
- Нет, это было бы неуместно. Генерал и так думает, что об этом деле знает слишком много народу. Слишком много - значит кто-то, кроме него.

- Пошли ко мне домой, потолкуем.
- Но ваш отец...
- Он безвредный старик, почти ослеп и слышит не лучше, чем положено в его возрасте. И потом, он занят - он умирает, ему не до тебя.

@темы: Книги, Цитаты

---

книга: Камп Спрэг де - Башня гоблинов

- Забавный у вас обычай, - произнес варвар, - раз в пять лет отрубать королю голову. Трудненько, поди, найти желающих на трон!
- Кандидатов всегда предостаточно, принц Вилимир, - ответил варвару сидящий на местах для знати канцлер Таронус. - Взгляните, какая давка у западного края помоста!
- А голову что, в ту сторону будут бросать? - поинтересовался принц Вилимир, ковыряя ногтем в зубах и пытаясь извлечь застрявший кусок жаркого. Вилимир был гладко выбрит, но длинные, светлые, тронутые сединой волосы, меховая шапка, куртка на меху и отороченные мехом сапоги для верховой езды делали принца похожим на дикаря. Многочисленные литые украшения из золота и серебра бренчали при ходьбе. В свое время Вилимир стал предводителем клана, потерпевшего поражение в междоусобной войне за право сесть на ханский трон Гендингов, и с тех пор находился в изгнании. Его соперник, он же дядя, по сию пору правил свирепой кочевой ордой...
Таронус кивнул.
- Угу, кто первый поймает, тот и будет нашим новым королем.

Сегодня по Жребию Имбала корона Ксилара перейдет в руки нового избранника богов. И если руки эти сильны, справедливы, милосердны, мы будем верными и достойными подданными, если же нет - не будем.

@темы: Книги, Цитаты

---

книга: Якимец Кирилл, Воробьев Кирилл - Бар "Дракон"

"Пароль стандартный - пройден. Пароль специальный - пройден. Сеть доступна. F1 - войти в сеть, F2 - уничтожить сеть, F3 - уничтожить сеть вместе с пользователями."
Дмитрий решил, что малопонятная заставка - просто шутка. Поскольку уничтожить вот так запросто чужую сеть, да еще "вместе с пользователями", то есть со всей мерлинской братвой, невозможно. Впрочем, изготовители программных самопалов любят мрачно пошутить. И Дмитрий надавил клавишу F1.
"Вы уверены, что сначала хотите поглядеть?" - осведомилась программа и предложила на выбор три варианта: "Да", "Нет", "Затрудняюсь ответить". Дмитрий выбрал "Да".
И увидел седого гномика в синей тибетской шапке, вокруг которого вилась надпись: "Добро пожаловать в базы данных Мерлина!" Этого гномика Дмитрий рисовал собственноручно. Ужас! Ведь Дмитрий установил на сеть "Мерлин-пресс" хитрющую двойную защиту, а эта чертова программа справилась с паролями за полсекунды! "Клай Бонифаций, п.г." уложил Дмитрия на обе лопатки.
Картинку с гномиком перечеркнула черная полоса, на которой появилась белая надпись: "Вскрываем дальше?"
Дмитрий ответил: "Нет". Он теперь знал, что медвежатнику из нелепого "княжества Руника" никакие пароли нипочем. Дмитий просто набрал очередной пароль и принялся просматривать документы рекламного агентства "Мерлин-пресс". По некоторым документам это действительно было рекламное агентство, по другим - подставная фирма каких-то торговцев лесом. Обычное дело. А вот по третьим...
Третья страничка называлась "Спецзаказы". Когда Дмитрий попытался ее открыть, с него снова потребовали пароль. Но ведь Дмитрий не ставил на эту страничку никакого пароля! Значит, тут уже портачила мерлинская братва.
"Ломаем?" - услужливо спросила программа.
"Да," - ответил Дмитрий. И увидел невероятное.
"Платина, 32 тонны, Йормунград, Руника - оплачено, нал.
Платина, 50 тонн, Йормунград, Руника - оплачено, нал.
Платина, 44 тонны, Йормунград, Руника - представить к оплате.
Алмазы граненые, 1.5 карата, 20 кг, Йормунград, Руника - оплачено, нал.
Меч, подлинник, 1 шт. Аркона, Руника - оплачено, нал."
Меч? Подлинник? Наверное, какой-нибудь особый меч. Из могилы Зигфрида или короля Артура. Меч, сравнимый по цене с сорока тоннами платины! Ну и дела! Дмитрий понял, что постороннего человека, имеющего доступ к таким документам, непременно должны убить. Просто обязаны.

Четверть часа никто не говорил ни слова. Только пыхтел тоненько старичок, да Толик, которого неожиданно превратили в оруженосца героя, бормотал себе под нос что-то из разряда химических ругательств. До Дмитрия доносились валентности, разного рода радикалы, короче, ничего осмысленного, кроме разве что единственной фразы: "Декан пропил бутан!.."
Наконец, Толику это надоело и он, завистливо поглядывая на силуэт Дмитрия, идущего налегке, достал пачку "Магны". Открыв ее, он щелчком извлек сигарету, точнее, попытался извлечь. Из фольги показалось что-то толстое и черное - даже в слабом свете факелов было видно, что это вовсе не обычный фильтр. Ухватив за конец непонятный предмет, Толик извлек длиннющую сигару, которая никак не могла помещаться в сигаретной пачке. Удивленно крутя ее в пальцах, он прочел надпись, тлеющую на глянцевой ленточке:
- Ишь ты, "Аркона клаб"!
Примостив сигару во рту, Толик извлек зажигалку. Та, как оказалось, претерпела еще более странные изменения. Обычный "Крикет" трансформировался в небольшую светящуюся ящерку. Толик, не зная, что с ней делать, слегка щелкнул ящерку по голове. Ящерка разинула пасть, и оттуда вырвался язычок пламени. Прикурив от него, Толик засунул живую зажигалку в карман, где она завозилась, устраивая себе временное гнездышко.

Алмис была права: боевые начинания кочерыжек мало чего стоили. Нет, арсенал у нах оказался великолепный - только его никто не охранял. "Все мозги ушли в пыльцу,"

К кабине подскочил седой кимор в форменной одежде, похожей на обычный мешок с прорезями для конечностей. Забравшись на подножку, кимор постучал коготком в окно. Нифнир опустил стекло:
- Чего надо?
- Шоколада. И карту клада. И ключи от райского сада...
- Ладно, дело говори.
- Пусть будет дело. Что везешь?
Нифнир уже хотел было ответить, но тут вперед просунулась голова Добужина.
- А ты от кого, зема? - Спросил Добужин, осклабившись.
- А ты? - Кимор хмыкнул бесформенным носиком.
Добужин оперся о спинку сидения обеими руками и яростно процедил:
- Вша болотная! Зови сюда Горлопана, или тобой тут все до пришествия Тромпа будут задницу вытирать! Скажи, Доб едет. Живо!
Кимор кубарем скатился с подножки и исчез, а через пять минут к "Колхиде" приковылял старый эквапырь. Эквапырь опирался на костыль и носил вокруг шеи поддерживающий корсет. В остальном же Горлопан выглядел исключительно эллегантно: строгий серый камзол, синяя бархатная мантия, на ногах серебристые сандалии, кончик хвоста забран в чехольчик под цвет мантии.
- Бон Добужин! - Просипел Горлопан. Судя по голосу, горло эквапыря пострадало от ножевого ранения.
- Бон Поппериус! - Приветливо откликнулся Добужин, - как шея?
- Да все так же, - скривился эквапырь, - уже лучше не станет. Ты, я вижу, куда-то собрался?
- Да, вот, к обезьянам.
- Везешь чего-нибудь эдакое?
Нифнир, наконец, не выдержал:
- Предъяви бумаги, крыса, чтобы я знал, кому откусил яйца. Ты что...
Но Добужин положил ладонь Нифниру на плечо:
- Стоп. Лучше по-хорошему. Да и быстрее. - Он снова обратился к Горлопану, который стоял, как ни в чем ни бывало - даже усом не повел:
- Бон Поппериус, извини, мы торопимся. И ничего эдакого не везем, в этом тебе моя гарантия.
- Хорошо, - кивнул эквапырь, - тебе без очереди, досмотра и регистрации - полтора косаря.
- А с регистрацией? - Спросил Нифнир.
- Косарь, - не раздумывая, ответил Горлопан.
Нифнир оглядел своих пассажиров:
- Деньги есть у нас? Чтоб сразу...
- Есть, - ответил Дмитрий, - Предложи ему восемьсот.
Эквапырь слышал этот разговор и поспешил уточнить:
- Девять сотен и ни одним лепром меньше.
Дмитрий молча кивнул.
Бармен прижимал к груди кошель Силена:
- Дармоеды...
- Давай, давай, - Дмитрий отобрал у бармена кошель, отсчитал девяносто пять квадратиков и ссыпал себе в карман, а остальное протянул эквапырю:
- Можешь считать, если не лень.
Тот прикинул кошель на вес, пошевелил усами, цыкнул зубом. Наконец, сказал:
- Все верно. Значит, я регистрирую. Компания...
- "Авторун", - ответил Нифнир.
- "Авторун"... Хм, давненько ваши не ездили легальным путем...
- Все-таки я откушу тебе яйца, крыса! - Весело проговорил Нифнир.
Эквапырь снова хмыкнул носом и взвесил на руке кошель:
- Рейс...
- Запиши: "Земля первый, порожняком"...
- И поставь вчерашнее число, - добавил Дмитрий.
- Вчерашнее? Еще червонец, пожалуйста.

- Все правильно, - признал Нифнир, - к вечеру доедем.
Дмитрий попытался узнать места, но досчатые домики были такими стандартными, что это оказалось просто невозможно сделать.
- Где мы? - Спросил он.
- Впереди Москва, сзади Тула, в паре километров. Жалко, в апреле яблок нет еще. Обезьяны думают, что драконы питаются принцессами. Дерьмо Тромпа!.. Прости, рыцарь. - Нифнир включил дворники, прибавил газу и легко подрезал грязно-бордовый "Икарус". - Принцессы - гадость. Не пробовал, но уверен. А больше всего на свете я люблю тульские яблоки, чтоб желтенькие и с червячком.

В холодильнике нашлась початая бутылка вермута, пара котлет и три яйца. Поджарив на одной сковородке ломтики чуть подплесневевшего хлеба с котлетами и огрызочками сыра, Алмис уверенно залила это все болтушкой из яиц.
- Разве это можно жрать? - удивился Радкевич.
Алмис хмыкнула и разлила вермут:
- За твое здоровье!
Ей не понравилось, что хозяин ее разглядывает так, словно не знает, что с ней делать - то ли живьем съесть, то ли прожарить до хрустящей корочки.

Арконцы уходят, не прощаясь, гельвенцы прощаются, но не уходят, а увлапонцы предпочитают не ходить в гости.

- Я успела. В общем, тут... Ты нам нужен, Тромп.
- Я не...
- Нужен, - не дала себя перебить девушка. - Вот ты знаешь, кого едят мыши?
Дмитрий удивленно помотал головой.
- Тараканов! - Алмис произнесла это слово очень серьезно, даже с оттенком ужаса. - Теперь, если в доме завелся кот, мышей там не будет. Но появятся тараканы.
- И что?
- Ты истребил наших драконов. Теперь во всех мирах кишат агаботы. У нас, во всяком случае... Да и здесь, я уверена. Они еще к тебе заявятся, предложат работу. Но я успела первая...
- Черта с два. Щетина Тромпа! Да я лучше...
- Тромп - это ты! Вспомни! - Закричала Алмис.
- Помню, - спокойно ответил Дмитрий, - и не приду. Именно поэтому.
- Разумеется! - Алмис презрительно скривилась. - Волчок из Предместий охотится только для себя!
Дмитрий попытался погладить Алмис по волосам. Она отдернула голову. Дмитрий присел на край тахты, упершись ладонями себе в колени и расставив локти:
- Значит, так. Волчок из Предместий - это не я. Волчка назвали Тромпом, знаешь, почему? Он был убийцей-маньяком. А Толик знаешь, почему Тромп? Потому что делает оружие. Оружие такое, оружие сякое... Тромп - это вообще не человек. Это символ.
Алмис сидела, так и не сняв пальто, насупленно молчала. Дмитрий придвинулся к ней чуть ближе.
- Я хорошенько пошарил по сетям, не торопился. И нарыл кое-что. Институт увлапонского народа, открытый доступ. В закрытом у них то же самое. Выражение такое, "Вызвать Тромпа"... Древнее выражение, вы его позабыли. А увлапонцы помнят. Означает простую вещь. "Вызвать Тромпа" - то же самое, что "совершить самоубийство". Синонимы! Ясно? Вашим там что, жить надоело?
По щекам Алмис катились слезинки.
- Что же делать? - Проговорила девушка тихо.
Дмитрий пожал плечами:
- А сами как? Князь, армия, рогачи...
- Князь исчез, как только ты убил Старшего. Рассыпался. Он и раньше был мертвый, мы просто не замечали. А рогачи, армия... Болваны. Илион бушует, уже не только в Предместьях. Весь Ермунград ему платит. Рогачи при Илионе. И при агаботах. Может, кербы помогут? Они пропали...
- Они здесь, - усмехнулся Дмитрий.
Алмис удивленно вскинула брови. Дмитрий выудил из кармана сигарету, закурил:
- На Земле. В Москве, если конкретно.
Глаза Алмис расширились от ужаса. Дмитрий не выдержал, рассмеялся:
- Они тут заявились ко мне сами, мол, царь, хотим женщину. Я им говорю: хоть тонну! Легко. Они при переходе слегка... Меняются. Ладно, сейчас покажу. - И Дмитрий мелодично свистнул.
Из-за занавески выглянула острая мордочка, рядом - еще одна... И на стол вышла вперевалку жирная лиловая крыса. Крыса была трехголовая!
- Вот, - Дмитрий театрально указал на крысу, - знакомься. Это Кульп.
- Ты что, князь, птицемора схавал? - Злобно заверещала крыса всеми тремя головами, - я Тертульп, Тертульп я, понятно? А Кульп и Трульп у тебя в правом кармане, в пуховике! Помоги им выбраться, а то задохнутся. - И крыса, подхватив ловкими лапками резистор, перекусила его пополам.
Алмис перестала плакать. Улыбнулась, наконец.
- Так ты теперь - крысиный царь?
- Да! - Радостно воскликнул Дмитрий и, обняв девушку, повалил на постель, - я Дима Фленджер, царь крыс. Мое царство растет, не зная границ. Подданные изголодались по дамской ласке. Скоро в Москве все крысы будут о трех головах!
Дмитрий поцеловал девушку в волосы, потом в лобик, потом в губки, потом снова в лобик. Она не отстранялась. Наоборот, обняла его, прижалась, тоже поцеловала в щетинистый подбородок. Потом высвободилась, села:
- А как же агаботы?
- Проще простого. Любой, у кого перебор с мерностью, в конце-концов зовет Тромпа. - Еще раз поцеловав Алмис в шейку, Дмитрий оскалился. - И я прихожу.

@темы: Книги, Цитаты

---

книга: Егоров Андрей - Балансовая служба

"Направо пойдешь - от жажды загнешься, - подумал он, - налево - от обезвоживания организма".
- Всегда любил ходить налево, - пробормотал Митрохин и, шатаясь, побрел по дороге навстречу закатному светилу.

- Плоский у тебя юмор.
- Зато складывать удобно

@темы: Книги, Цитаты

---

книга: Михаил Бабкин - Ахтимаг

Дыра в низких осенних облаках еще не успела затянуться - полет на вертокрыле к месту происшествия занял не более минуты. Благо лететь от мэрии было недалеко, а само происшествие ожидалось.
Туша мертвого дракона напрочь перегораживала широкую улицу: обрубок шеи упирался в стену продуктового магазина, залитую черной вязкой кровью, а тяжелый хвост, неприлично задранный, лежал на промятой крыше сапожной будки, что располагалась напротив магазина. Вывернутое ударом крыло возвышалось яхтенным парусом и лениво покачивалось на сыром ветерке, - казалось, что дракон делает всем ручкой, прощаясь с жестоким миром навсегда.
Двое дорожных полицейских, установив в нескольких шагах перед драконьей тушей предупредительный знак, деловито растягивали за ним желтую оградительную ленту, еще двое, громко свистя в уставные свистки и размахивая уставными дубинками, пытались справиться с транспортной пробкой. Получалось у них неважно: самоходные кареты стояли плотно, чуть ли не впритирку, и свисти не свисти, а пока не уберутся задние, то и передним ходу не будет. Поняв это, полицейские трусцой направились в конец затора, грубо расталкивая зевак на тротуаре и зло стуча дубинками по кабинам ближних самоходок. Зеваки обиженно улюлюкали и свистели вослед полицейским, водители самоходок, запертые в кабинах, возмущенно надавили на клаксоны - от пронзительных сигналов у Ройда неприятно заныло в левом, когда-то покалеченном ухе. По другую сторону дракона, судя по крикам и гудкам, полицейские тоже решили проявить разумную инициативу.
- А почему они, собственно, поставили знак «Идут дорожные работы»? - на секунду оторвав взгляд от золотых часов-луковицы, удивился мэр. - Какие здесь, к черту, дорожные работы! Оно на старом кладбище уместнее, мы через него трассу прокладываем. А тут-то зачем?
- Думаю, потому что у полицейских не был припасен нужный, - сказал Ройд и, прикурив от спички, щелчком отправил ее в нарисованного человечка-землекопа: - Типа «Идет драконоуборка» или что-нибудь вроде этого... Не каждый день, поди, драконы к вам на улицы падают! Вот и не подсуетились вовремя нарисовать.
- Это да, - рассеянно согласился мэр. - Не каждый. Всего лишь второй за эту неделю, шестой за месяц... Нет, ну как тебе это нравится? - Мэр с досадой защелкнул крышку часов, сунул их в карман пальто. - На учениях так мигом приезжают: и полиция в полном составе, и пожарные, и медики, и служба уборки, а тут... Четверть часа прошло, и никого! За что я им только деньги из городской казны выделяю, а?
- Затор, вот и опаздывают. - Ройд посмотрел в ту сторону, куда убежали полицейские: там далеко-далеко красным бугром высилась махина пожарной самоходки -лестница была поднята и выдвинута, на ней, блестя касками, расположились любопытствующие пожарные. Мол, все одно ничего не горит, да и проехать невозможно - отчего ж не поглазеть с высоты на происходящее?
- Урежу им всем зарплату, - пообещал мэр. - Тогда и попляшут. У тебя сигареты остались?
- Да, конечно. - Ройд протянул ему пачку вместе с коробком спичек.
- Полгода не курил, держался, - сообщил мэр, с жадностью затягиваясь, - целых полгода! А теперь все, теперь пиши пропало... нервы ни к черту с этим безобразием. Безголовые драконы, мать их! Ну где это видано, чтобы с неба убитые драконы то и дело падали... Ну ладно, уж коли падают, пускай, но почему на город? Не в лес, не в озеро, не на мусорную свалку, а конкретно на город? И даже не на окраинные кварталы, а в центр... Здесь что, на крышах написано: «Склад безголовых драконов», а? Ума не приложу, в чем дело. И что происходит. - Мэр раздраженно швырнул окурок на брусчатку мостовой, растер его лакированной туфлей. - А вдруг провокация какая? Выборы ж скоро... Вообще-то я тебя по этому поводу и пригласил. Мои сыскари ничего объяснить не могут, - бестолочи, а не сыскари, уровень не тот... им я тоже жалованье урежу.
- Кстати о жалованье: мой гонорар, надеюсь, не урежется заодно ненароком? А то разное бывает, - на всякий случай уточнил Ройд, хотя и был уверен в ответе.
- Разумеется. - Вспомнив сумму, мэр поморщился. - Только ты, главное, найди причину, отчего и почему драконье безобразие происходит, а уж мы сами управимся как-нибудь... честно говоря, плевать мне на ту причину! И на драконов плевать - мне главное, чтобы они больше на мой город не падали, а там пусть хоть все сдохнут, пропади они пропадом. Чтоб гарантированно не падали!

Срез на шее дракона оказался удивительно ровным, словно голову снесли остро отточенным клинком, причем одним махом... хотел бы Ройд увидеть тот клинок! Перерубить разом всю броневую чешую и позвоночник матерому дракону - это, знаете ли... С подобными вещами Ройд никогда раньше не сталкивался. И об оружии, способном на такое, слыхом не слыхивал. Впрочем, если здесь замешано военное ведомство с их секретными разработками, то всяко может статься: у военных в загашниках много чего припрятано - и технического, и магического. Может, какой меч-сокрушитель испытывают? Но тогда почему не на полигоне, почему над городом?
Ройд огляделся. Неподалеку от него стоял и с интересом разглядывал заезжего сыщика второй полицейский с мотком желтой ленты в руке, молодой, совсем еще мальчишка. Юный полицейский то и дело несолидно шмыгал носом и украдкой вытирал его рукавом - вот уж у кого точно можно подцепить грипп! Но работа есть работа: Ройд улыбнулся парню и подошел к нему, стараясь, однако, слишком не приближаться - не хватало еще слечь в самом начале расследования.
- Здравствуйте, уважаемый. - Ройд слегка приподнял шляпу, не очень-то стремясь здороваться с гриппозником за руку. - Вы, случаем, не подскажете, видел ли кто из полицейских, как упал дракон?
- Я и видел, - кашлянув, насморочным голосом сообщил полицейский. - Он чуть нас не при­шиб. Здоровущий, ужас! Как грохнулся, так аж мостовая под ногами вздрогнула... Мы тут по вызову на аварию приехали, а он, представляете, рухнул прямо на нашу самоходку! Хорошо, в кабине никого не было... Теперь объяснительными рапортами замучают. - Юный полицейский, взглянув на дракона, вдруг закручинился: - Казенная самоходка, новенькая, старший ее только сегодня утром получил. У нас там два ящика пива в багажнике лежало, обмыть вечером думали... С-скотина безголовая!
- М-да, не повезло вам, - согласился Ройд. - Ничего, новую выдадут, куда денутся!
- Пиво жалко, - вздохнул парень. - Хорошее пиво было, дорогое. Скидывались ведь, тратились...

Принц был привидением-секретарем, призраком, которого Ройд года четыре тому назад случайно вызволил из заточения во время очередного заказного расследования. Дело о банде охотников за душами вкладчиков, не успевших обналичить свои счета в банке перед смертью, получилось настолько громким, что охотники не смогли откупиться от праведного суда и надолго сели в тюрьму.
Собственно, Принц не был призраком в полном смысле этого слова: где-то глубоко под землей - по словам Принца, - в лабиринте карстовых пещер, в хрустальном гробу лежало его заколдованное тело, охраняемое цепными гоблинами. Лежало, дожидаясь предсказанного момента, когда Принца найдет боевая принцесса-красавица и разбудит-оживит его страстным поцелуем. Где находится тот гроб, Принц не ведал... или притворялся, что не ведает: как понял Ройд, особого стремления оживать и жениться на спасительнице у Принца не было - участь бессмертного, нестареющего духа его вполне устраивала.
Кто и как заколдовал Принца, Ройд за эти годы узнать так и не смог, хотя неоднократно пытался выяснить это у самого Принца. Однако истории каждый раз были разные, в них появлялись то зачарованное веретено, то снотворный яд в ухо, то злодей-гипнотизер, то ревнивая фея... Принц или не помнил ничего, или же врал напропалую.
Впрочем, работником Принц был толковым, единственно что бестелесным, но и это вполне решалось магией голосового управления: на то имелся лицензионный комплект «Магоофис-про», легкий в установке и нехитрый в применении. Тем более что платить Принцу было не нужно: он поклялся отслужить Ройду верой и правдой тридцать три года три месяца и три дня - у призрака, несомненно, был пунктик на цифре «три», Ройд, понятное дело, не отказался.
- Привет ударникам офисного труда. - Ройд подмигнул фигурке над тату-инфо. - Что новенького?
- Шеф, за время вашего отсутствия по линии связи пришло два письма, - приветственно помахав рукой, отрапортовал Принц. - Одно от королевской налоговой инспекции, другое от вашей любовницы... мм-м, не знаю от которой -нет подписи.
- Что, денег требуют и ругаются? - усмехнулся Ройд.
- Да, и там, и там, - весело подтвердил Принц. - Причем крепко ругаются. Но во втором письме не в пример сильнее!

Маг Орсун, известнейший в свое время чародей, был личностью неоднозначной: служил при королевском дворе, занимая высокий пост наставника драконов, то есть работая укротителем-воспитателем с драконьим молодняком - армейские драконы в ту пору составляли основную ударную силу в войсках. А заодно Орсун тайно занимался перепродажей земельных участков под новостройки и разнообразными дворцовыми интригами, нажив тем самым приличное состояние и массу высокопоставленных врагов. В конце концов интриги для Орсуна закончились плачевно: в один далеко не прекрасный день он был официально разжалован королем из элитных магов в сельские колдуны - на главной площади столицы, под бой барабанов, с обязательным ломанием волшебной палочки над головой - и сослан в глухую провинцию, без права появления в столице и выезда за границу. Где ему, Орсуну, и надлежало отныне прозябать в безвестности.
Творческая натура колдуна не могла, однако, смириться с таким положением дел: для начала Орсун построил в центре городка высокую каменную башню, вбухав в ту постройку немало средств, потом закупил множество разнообразных магических книг и артефактов, которые везли к башне из столицы на шести подводах с охраной. А после разжалованный чародей объявил себя бароном, владельцем всех окружающих земель, и навсегда удалился в башню - более Орсун в городке не появлялся.
Местным жителям, ленивым и неспешным, деловой колдун был настолько чужд и непонятен, что о его самозваном баронстве никто и не подумал доложить куда следует: провинциальная общественность решила, что опальный маг окончательно тронулся умом от горя, а какой прок заявлять на сумасшедшего? Ни награды, ни уважения, одни лишь пустые хлопоты.
И все же интерес к Орсуну у жителей городка имелся: нанятая колдуном прислуга охотно рассказывала о том, что творилось в башне. А творилось там всякое разное, удивительное и странное, - одно слово, разгулялся безумный чародей без надзору! Ставит непонятные эксперименты в своей лаборатории день и ночь, отчего по всей башне то страшная вонь, то сквозняки с незнакомыми запахами. А то и привидение какое в темном зале углядишь... но это, скорее всего, прислуга врала, цену себе набивала.
Впрочем, никакого вреда от тех странностей здешнему народу не случалось, и потому на деятельность изгнанного мага смотрели сквозь пальцы: в конце концов, он у себя дома и имеет право хоть вино до одури пить, хоть колдовать до потери сознания - его проблемы.
Еще громадный интерес у сплетников вызвало дивное окно, устроенное колдуном на крыше башни в подвижной кабине, кабина та могла поворачиваться в любую сторону, позволяя смотреть через окно куда угодно. Но самое невероятное заключалось в том, что окно показывало не то, что есть, а то, что произойдет лишь через полгода!
Особо поражало воображение стекло: оно было сделано из неощутимого, опасного «ничего», легко отрывающего конечности, если, разумеется, те конечности в него сунуть, - в чем слуги однажды и убедились: один из них с дурна ума решил подышать воздухом будущего... Голову, к сожалению, ни друзья, ни родственники найти не смогли, хотя старательно искали вокруг башни, тело пришлось хоронить в закрытом гробу. Но в конце концов голова нашлась - через полгода, под башней: свежая, только что оторванная.
Неприятный случай колдун замял крупной денежной суммой, выплаченной родственникам погибшего, после чего немедленно рассчитал слуг и выписал себе из дальних краев чернокожих людей, которые по-местному говорить не умели и потому ничего интересного рассказать не могли.
Вот тогда-то и возникло у наиболее именитых жителей городка подозрение, что колдун Орсун замышляет что-то вредное и крайне непотребное: возможно, свержение короля с престола, а может, и того ужаснее - насылание града на их посевы, мора на их скот и реальный захват местной власти...

Когда чародей умер от старости и защитные чары башни исчезли, королевская следственная комиссия нашла в его рабочем кабинете завещание, обстоятельное и подробное. Во-первых, колдун благодарил городские власти за его пышные похороны на следующей неделе, которые ему очень понравились, за удачно выбранное место для могилы и за мраморный, радующий глаз па­мятник. Далее была указана сумма, заранее переведенная в городской филиал королевского банка на имя мэра - очень внушительная сумма! - исключительно на похороны, последующие за ними всегородские поминки и, разумеется, на памятник. Особо указывалось, что мэру дозволено присвоить не более десяти процентов от перечисленного в банк, иначе он будет посмертно проклят (кстати, мэр оказался добропорядочным человеком и действительно более десяти процентов не взял, хотя и мог).

- Добрый вечер, - Ройд вежливо приподнял шляпу, - не помешал?
- Ни в коем разе, - оживился мэр. - Я думал, это... А ну их к черту! - Он махнул рукой. - Возьми рюмку в баре и садись, потолкуем. Колбасу будешь?
- Не откажусь. - Ройд подошел к шкафу со стеклянными дверцами, потянулся было открыть их и замер, оторопев: на полке, среди рюмок-бутылок, скалил зубы череп в серебряном обруче-короне, с вставленными в глазницы алыми самосветными линзами. Мэр за спиной Ройда коротко хохотнул.
- Пробирает, а? - сочувственно сказал мэр. - Черный юмор, н-да-а... Чтоб гости поменьше за выпивкой лазили.
Ройд осторожно, стараясь не задеть череп рукой, взял рюмку, еще раз взглянул на коронованные кем-то останки, тихо закрыл дверцы и вернулся к столу.

Осенняя гроза полыхала над столицей бирюзовыми молниями, едва различимый гром то и дело заглушался недовольным ревом драконов из дальних ангаров - ящеров перед вылетом специально не кормили, потому как голодный дракон, предвкушая кормежку в конце пути, летит гораздо быстрее сытого.
Хотя гроза гуляла вовсю, на улице было сухо - всепогодный магический купол прикрывал столицу и от ливня, и от ветра, и от холодных осенне-зимних сезонов: в городе всегда стояло нежаркое лето. Откровенно говоря, Ройд был против столь тепличных условий, но при сотворении купола - лет десять тому назад - никто его мнения не спрашивал. Лично он, Ройд, предпочитал вечному искусственному лету нормальную смену времен года, пусть и с дождем, и со снегом, и с прочими погодными неожиданностями: так оно, по мнению Ройда, было куда правильнее и интереснее.
В свое время добрейший король Дибри Второй пообещал, что подобные купола будут установлены над всеми городами королевства, но после внезапной смерти правителя дорогостоящий про­ект закрыли - и всепогодная защита осталась только над столицей. Что, разумеется, не порадовало остальных, нестоличных жителей: по королевству даже прокатилась волна «погодных» бунтов, грозивших перейти в вооруженный конфликт со столицей, - однако регулярные войска под предводительством брата покойного короля немедленно подавили назревавшую смуту. Зачинщиков принародно, с трансляцией по всем линиям связи, наказали: кого необратимо казнили, кого «преобразовали» в неодушевленные предметы - на том волнения и закончились. А «преобразованных» поместили в столичный Музей Наказания, приобщив к коллекции прочих заколдованных смутьянов: за многие века здесь накопилось преизрядное количество самых разных экспонатов - «преобразованных», хоть историю королевства по ним изучай! Впрочем, ее и изучали: экскурсии в Музей входили в обязательную школьную программу и всемерно поощрялись властями как полезное для воспитания дело.

Расплатившись с таксистом, Ройд вылез из самоходки. Идти сразу в офис не хотелось, он остановился на тротуаре подышать свежим воздухом: в такси-самоходке отчаянно воняло болотным газом, - видимо, топливная труба прохудилась. Или же не прохудилась, а нарочно была продырявлена, по городу ходили упорные слухи, что многие из таксистов - тайные наркоманы-газонюхальщики. Прежде Ройд с усмешкой относился к тем слухам, но после нынешней поездки невольно призадумался...

Офис Ройда - он же и место его проживания - располагался на первом этаже небольшого дворца, построенного более века тому назад именитым купцом для своей любовницы, известной в то время столичной актрисы. Любовница восприняла подарок благосклонно и вышла замуж за дарителя, на том их страстная любовь, увы, закончилась: через полгода, в приступе ревности, купец удавил жену брючным ремнем, на котором сам же немедля и повесился. Единственным свидетельством давнего романа остался только этот дворец: каменный, четырехэтажный, с одним подъездом, с зарешеченными узкими окнами и декоративными, ныне грязными от времени башенками, ржавыми шпилями и выцветшими вымпелами на них... Зато на стене перед входом гордо красовалась бронзовая табличка с надписью: «Памятник старины. Здание охраняется государством». К сожалению, о квартирах на табличке ничего не говорилось, потому жильцы охраняемого здания не жалели сил и средств для защиты своих владений от бомжей, шпаны, воров и прочих «любителей старины».
Кодовый замок подъездной двери - в который уже раз! - оказался сломанным, заходи кто хочет. Кто-то, пользуясь моментом, и захотел: мраморные стены подъезда были от души разрисованы непристойными граффити, ладно хоть дверь офиса не замарали... лампочку-светляка на площадке, разумеется, тоже украли. Перешагивая через разбросанные по ступенькам банки из-под пива, Ройд поднялся к себе на площадку и приложил большой палец правой руки к дверному замку - уж на чем другом, а на двери и замке экономить в столице никак нельзя! Потому дверь в офисе стояла бронированная, а замок из самых дорогих, индивидуально зачарованных, распознающих хозяина по отпечатку пальца и голосу.

- Вы, милейший, будто в лес по грибы собрались, а не принца спасать! Без оружия, да еще в какой-то неподобающей, несообразной спасению великосветской персоны одежонке... и одеколон у вас дешевый, фе. В моем королевств

---

книга: Шалыган Вячеслав - Экзамен для гуманоидов

Бодрый, словно всю ночь бессовестно дрых

Второй неизвестный был замечательным представителем той категории людей, которые не поддаются описанию по причине крайней типичности. Если вы видели такого человека в толпе, то на просьбу описать его сможете ответить — белый, в смысле не китаец или негр.

О том, что ты профан, знают все, в том числе и Гость и коллеги из НАТО, и вообще — это у тебя на лице написано

Нет, надо же: «голубые каски», космический десант. То ли повезло, то ли наоборот...

— Ненавижу дождь, мокрый асфальт и вообще все, что приводит к коррозии, — гнусаво протянул Макс.
— Обожаю дождь и ненавижу зануд, — отозвался я, — в тебе нет ни одной ржавеющей детали. Так что не гунди, а начинай тормозить и остановись рядом с тем автомобилем.
Я натянул куртку и принялся шнуровать кроссовки.
— Я и сам уже догадался, — сбрасывая скорость, ехидно продолжил прения Макс.
— Встретить бы того, кто писал тебе такую богатую эмоциями программу, да покатать до полного осознания допущенных ошибок, — я включил тонировку стекол на максимум.
— Программа здесь ни при чем, начальник, я самообучающийся кибернетический субъект и всем эмоциям выучился у тебя.
— И слава богу, потому, что будь ты таким занудой, как при нашей первой встрече, я давно уже свихнулся бы от скуки.
— Спасибо за комплимент, начальник.
— Не называй меня «начальником».
— Да, начальник.
Я махнул рукой. Упрямству он, видимо, тоже самообучился. Угадайте, у кого.

Под дождь вышла, конечно же, девушка. Ошибочное мнение, что это увеличивает шансы остановить попутку, торжествовало, превращая красивую барышню в мокрую кошку.

Парень был просто воплощением мужественности. Некая смесь Аполлона Бельведерского и семикратного мистера Олимпия.

капрал морской пехоты США с редкой фамилией Смит.

— Макс, читай по губам.
— Подслушивать нехорошо, — буркнул Макс.
— Жизнь шпиона аморальна и в целом и в частностях, — вздохнул я.
Картинка дополнилась звуком.

Я не стал притворяться, что все еще сплю, и принялся шевелить всем, что откликалось на приказы мозга.

— Здравствуйте, Алекс, или как вас там?
— Как Вас Там, это мой вьетнамский псевдоним...

я запросил его личное дело. Этот обер-лейтенант, оказывается, настолько непорочен, что дева Мария рядом с ним и не стояла. Подозреваю, что вся его биография чистая «липа», но от этого не легче

а пока пойду готовиться, я сегодня по батальону дежурю. Причина, кстати, бродить где угодно, не вызывая подозрений. Почти шапка-невидимка: надел на рукав повязку и сразу же выпал из общества — все тебя видят, но никто не замечает. Красота!

— Не дави на меня, Палыч, я от этого быстрее соображать не стану.
— Я не давлю, а стимулирую

Анна и Вик застыли, внимательно разглядывая мои руки. Убедившись, что оружия в них нет, они медленно двинулись в атаку, обходя меня с флангов. Шансы выстоять в рукопашном бою против двух клайров были приблизительно нулевые или меньше

— Ну и дела, — произнес подполковник Шахрин, выслушав мой рассказ о положении дел в Галактике, — а моя агентура здесь чуть с ума не сошла: подземные взрывы, инопланетная аппаратура, летающие тарелки поднимаются и садятся через каждые пять минут! Я думал, допились от безделья до белой горячки, а выходит, все так и есть на самом деле.

Не видишь результата, ну и что? Выполни свой долг, а результат проявится, когда придет время. Пристало ли винтику в колесе обсуждать работу мотора? И уж совсем не пристало вмешиваться в нее.

— Правильно, начальник?
— Правильно, Максик, только учти: ты теперь не бесформенный разведбот, ты имеешь собственное лицо... назовешь меня еще раз начальником, я тебе его расквашу, понял?
— Понял, товарищ Главный Разведчик! Когда вылетаем?
— Немедленно.

Уважать даже стремление к самоуничтожению (до определенного момента, конечно)

— Что ж, раз Хозяин отправляет нас в отпуск, летим, — я покосился на изувеченного Макса, — корпус бы тебе сменить.
— На женский?
— На целый.

— Макс, ты ничего не замечаешь?
— Тепло сегодня...
— Я не об этом. Вон там, на востоке...
— Ах, это... Это «Призрак» садится. Я уже пять минут, как его позывные принял. Мы туда и летим.
— Что же ты молчишь?
— Не хочу портить вам последние часы на Земле.
— Ты что, нам яду в кофе подсыпал? — с иронией спросил Сергей.
— Нет, просто Анна передает, что нас перебрасывают на Иго, есть такая планетка у самого Рубежа. Вместе со стажером.
Сергей радостно вскрикнул, а я вздохнул. Отпуск кончился. Нас снова звал Великий Долг.

Если жена не полетит, то... мало ли вдов по стране? При живом муже, конечно, мало, но я могу поспеть как раз к рождению правнуков, хотя и надеюсь вернуться несколько раньше.

Исключение составляли «смертники», которые должны были вернуться вместе с кораблем и экипажем обратно, поставив своего рода рекорд пребывания в анабиозе. Ради науки, а в случае неудачи — во славу правосудия.

Я — гений всемирного масштаба. И насколько этот факт противен окружающим, меня мало беспокоит. А противен он, видимо, до крайности.
В полет мировое научное сообщество отпустило меня единогласно, посчитав, что в мое отсутствие прогресс замедлится ровно настолько, чтобы весь ученый мир взял отпуск и восстановил нервы после моих выходок. Тем хуже для них.
В мои планы входила разработка еще одной занятной штучки, и обстановка на корабле, где, кроме меня, будут бодрствовать только двое, подходила для этого по всем статьям. В конце концов потребуется и пара-другая рабочих рук, но разбудить их — не проблема. Если все пройдет гладко, а по-другому быть не может, шестьдесят первого месяца вахты просто не будет.
Такой вот сюрприз для мировой науки: только выйдут из неврологических отделений, а я уже вернулся. Только бы инфарктов было не слишком много, иначе шутка получится грустной.

— Выход там, генерал, — я махнул рукой на дверь — Хочу отдохнуть.
— Конечно. Старт через двадцать шесть часов. Вам следует хорошенько выспаться перед анабиозом. Я ухмыльнулся, оценив юмор, и кивнул.

Когда на Землю наложили десятилетний карантин на контакты с другими разумными расами, именно Флоту было поручено следить за тем, чтобы ни одна инопланетная особь не подошла к планете ближе парсека. В результате за их пресловутый кордон пробрался Целый крейсер амфибий. При чем здесь земляне?
То ли дело Планетарная Разведка. Хозяин еще раз улыбнулся.
Есть карантин, нет карантина — всегда на посту. Причем никаких нарушений.
Нельзя высаживаться иноземцам? Ради бога! В Разведке есть кто угодно, люди в том числе. А их хоть за руку лови — нет нарушения закона!

Вы уж с ним помягче там, в полете, обращайтесь. Он у нас натура нежная и ранимая, почти интеллигентная

Медики и биологи косились на развалившегося за отдельным столиком академика Афанасьева. Личность неординарную настолько, что представить себя беседующим с ним или, не дай бог, несущим вахту, воображения хватало у единиц.

«Товарищи дачники, паром до созвездия Ориона задерживается на два часа. На рейс Капустин Яр — Сириус посадка заканчивается через пять минут...»

Сознание заработало в энергосберегающем режиме

Последняя версия — я умер от передозировки коньяка

Настроение мое резко упало до нуля и продолжило бы спуск еще ниже, если бы не тонизирующее действие «гейзера». Это и называется встать не с той ноги.

Как говорили древние римляне: хочешь мира — имей «парабеллум»!

О реальном положении дел вокруг проекта «Ермак» они могли только догадываться. Но уста младенцев довольно часто глаголют истину, и при жестком дефиците хорошей аналитической команды я был вынужден прибегнуть к такому сомнительному способу.

Проблема межзвездных сообщений на половину состоит из несовершенства технологий, а еще половину занимает упрямая теория относительности.

— А что мы предпримем по поводу вскрытого контейнера?
— Ничего. Там и в самом деле удобрения, так что пусть шпионы пороются в дерьме. Это неплохо расшатывает нервы. Не все же одним нам переживать стрессы. Идем, пока весть о содержимом контейнера не распространилась по кораблю в виде запаха.

Ситуация напоминала шахматную партию, когда никто не идет на «размен», но пытается расположить фигуры так, чтобы запутать соперника и при первом удобном случае нанести один мощный удар. Стратеги подмороженные!

Агентура Мобильного Флота предположительно обнаружена. Судя по грубой работе, это...

Только машины не устают, а просто ломаются...

Не так уж я непогрешим, как мне того хотелось.

Тем более что среди членов экипажа, коллектива выдающегося по насыщенности шпионами, так мало людей. Возможно, только я да Паша... И те агенты внеземной разведки...

Надо же, я расстраиваюсь из — за того, что в меня не стреляют!

Готовь сани летом, телегу зимой, а аэропорт ежедневно!

Сколько сталкиваюсь с величайшими Воинами Вселенной, столько и удивляюсь — как они умудряются выигрывать все свои битвы? Пропаганда?

Ох уж эти военные, когда надо — их не дождешься, а когда не просят — лезут за орденами на любые амбразуры! В основном на те, где боекомплект уже закончился.

Все новые подвиги — только после ужина.

@темы: Книги, Цитаты

---

книга: Виталий Полосухин - Черный зверь

Мозг уже работал на все сто процентов. Вернее, на все те проценты, на которые он работал обычно.

- Скажите, вы верите в привидений?
Я засмеялся:
- Вы что, хотите сколотить свою команду «охотников за привидениями»? - Я просвистел песенку из фильма «Ghost busters».
- Да, - просто сказал Навигатор. - Так вы верите в привидений?
- Вообще-то... - нерешительно начал я и уверенно закончил: - Нет.
- Ну и не надо, - миролюбиво согласился Навигатор. - Это, в принципе, не обязательно. Потом поверите.

- Тебе чаю или кофе?
- Чай в пакетиках?
- Ага...
- Жертва прогресса! Тогда давай кофе.

Полдела сделано. Мы с Джулией - это уже сила. Вдвоем мы свернем горы. А вчетвером мы свернем кому угодно что угодно.

По коридору сновали в разные стороны женщины (в основном пожилые), девушки (в основном весьма легко одетые), мужчины (в основном с фотоаппаратами или пачками каких-то бумаг).

- Послушайте, у вас что, других дел нету, кроме как за мной следить? - спросил я.
- Вы же не поверите, что у меня интуиция?
- Заколебала меня ваша интуиция, - пробурчал я, усаживаясь на заднее сиденье.
- Не то слово, - ответствовал Навигатор, трогаясь с места. - Зато как удобно!

Бродя между киосков в переходе, я думал, что опять попал в какую-то ловушку. Навигатор водил меня за нос с завидным мастерством. Мне при этом казалось, что он делает это из лучших ко мне побуждений.

- Ты в чем-нибудь не разбираешься?

Снизу доносились звуки того, что нынче принято называть музыкой.

Не знаю, что значит «сложно» в понимании Навигатора, но Винни-Пуха освободили на следующий же день. Поневоле задумаешься об особенностях нашей правовой и судебной систем.

теория, мой друг, суха, как памперсы, а древо жизни, тудыть его, оно, знаешь ли, зеленеет. И это все портит.

Дома у Винни-Пуха мало что изменилось. Все тот же диван, усыпанный разобранными микросхемами, развинченными модемами и принтерами. Незаправленная постель, полки с книгами по разным языкам, из которых ни одного человеческого. И как алтарь в центре всего этого - огромный монитор с разобранным системным блоком, обставленный всевозможнейшей периферией. Пыльное однокомнатное обиталище для компьютера с приставленным к нему человеком.

«Моя ложная личность мечтает познакомиться с вампиром не старше трехсот лет для совместного (раздельного) питания хоббитами, не хоббитами, не совсем хоббитами и совсем не хоббитами»

Я уже начинал тихо подвывать от безделья и скуки, а Винни-Пух, казалось, мог просидеть в этом шлеме всю свою жизнь. Его пальцы шустро перебирали клавиши, из шлема доносились знакомые мотивы «Ме-таллики» (вот жлоб, хоть бы через колонки пустил).

- Я ее видел.
- Ну и как?
Я издал неопределенный звук, что-то среднее между кашлем, стоном и пожатием плечами.

- Спасибо. Я никак не ожидал, что вы справитесь с этим так быстро.
- Фирма веников не вяжет, - скромно отозвался я. - А если вяжет, то только фирменные.

мужчина лет тридцат лицом бывшего панка, сделавшего карьеру бухгалтера

Он выглядел как Венера Милосская в музее постмодерна.

Во-первых, делать выводы рано. Во-вторых, это могло быть простым совпадением, и неполадки со зрением в самом деле могли быть от нервов. В-третьих, даже если я и заразился, боржом пить уже поздно.

Я огляделся. Дачка явно находилась в стадии «under construction».

переоделись в более приличную (как им казалось) одежду

- Что такое модель? Эталон, образец, к которому все должны стремиться. Но я спрашиваю себя: что было, если бы все девушки были похожи на виновницу нашего торжества? И отвечаю: я давно сошел бы с ума. Так выпьем же за твою уникальность!

Говорила мне мама: десантник - это диагноз.

Он долго не подходил.
- Мне даже не нужен определитель, чтобы догадаться, какая сволочь звонит мне в такую рань, - прогундел Винни-Пух в трубку.
- Я тоже чертовски рад тебя слышать. Окажи услугу.

- Что это?
- Снотворное. Особая формула. Укладывает моментально слона или мышку с одинаковой эффективностью без до-зирования и вреда для организма.

Знаете, когда человек может считать себя законченным бездельником? Когда он лежит на диване и у него единственное желание: плюнуть вверх так сильно, чтобы доплюнуть до белого штукатуренного потолка и посмотреть, упадет это дело обратно или повиснет. Это желание было у меня уже несколько дней. Но проверить лень: неохота потом идти умываться.

Пофигизм - это такая современная форма фатализма

@темы: Книги, Цитаты

---

книга: Бартон Ли - Человек-тень

- Ну, что скажете? - Это очень странно.
- И это все, что вы можете сказать? Донован почему-то ощутил раздражение.
- А как я, черт побери, должен отреагировать? Стать на голову и заорать от радости?
Картер отступил на шаг, как будто получил пощечину.
- Мне очень жаль, сэр.
- Ну, хорошо, - улыбнулся Донован. - Если хотите знать, это описание глубоко поразило меня.
- Да, так оно действует на большинство людей. Видите ту царапину на стекле? Я еле успел помешать одному парню уничтожить этот манускрипт.
- Могу понять этого человека.
- Но я думал, вас интересуют сверхъестественные вещи.
Донован глубоко вздохнул и пожал плечами.
- Да, конечно. Некоторые люди проявляют странный интерес к болезням, но это ведь не означает, что они сами хотели бы заболеть.

- Вы считаете, что нам лучше вернуться?
- О нет! Я страдаю ужасной болезнью, именуемой любопытство, и не могу избавиться от нее уже много лет.

@темы: Книги, Цитаты

---

книга: Воронин Дмитрий - Чаша Торна

Таверна существовала благодаря полному отсутствию здоровой конкуренции.

молодые парни, кого силой бог не обидел - за счет ума, как правило

Как-то Рон поинтересовался у Архимага Сандора, почему его ученики и ученицы в массе своей такие посредственности. Сандор, которому, говорят, было под силу движением брови превратить гору в лужу пылающей лавы, только усмехнулся, заметив, что цель школы не вбить в юные головы типовой набор боевых заклятий, а научить ПОЛЬЗОВАТЬСЯ силой. Достигший этого умения должен освоить и тонкие нюансы мастерства, идя своим собственным путем. Лишь те, кто сумел самостоятельно пройти этот путь, и становились истинными магами. Прав был старый колдун или нет, но выпускников школы было много, а опытных боевых магов - мало

Этот человек всегда был настороже, а тот факт, что он до сих пор еще жив, доказывал правильность такой линии поведения.

лучше принять меры и ошибиться, чем не принять и попасть в неприятности

Зомби же являются, согласно точной терминологии, активированными путем магического воздействия телами лишенных жизни существ.

Не бывает благородных войн, бывают только выигранные или проигранные.

Король ждал, что дракон заснет, - Гранит любезно объяснил, что в текущем столетии уже два раза спал.

Наемникам же нужно не только золото, но и возможность его потратить.

Мы жестоки. Мы беспощадны. К врагам, разумеется. И мы абсолютно убеждены, что тот, кто поднял на одного из нас оружие, - враг. И должен быть уничтожен.

@темы: Книги, Цитаты

---

книга: Юрий Никитин - Чародей звездолета «Агуди»

Да чтоб вам всю жизнь в тетрис на двенадцатой скорости!..

- Привет преступному режиму!
Добрейший Каганов заерзал и пробормотал в великом недоумении:
- Почему так уж и преступный? Зачем же вы так, Глебушка...
- А что, - спросил Павлов, - разве в России с точки зрения русского интеллигента хоть когда-то был не преступный? Всегда - преступный! Всегда бесчеловечный.

Если в кране нет воды, значит - жива еще российская интеллигенция...

- Что это вы там язык показывали? Мне или кому?
- Это я не язык вам показываю, Дмитрий Дмитриевич, это у меня после тех банкетов и приемов печень торчит.

- Показать вертикаль власти? Сразу поменяете на горизонталь секса.

- Капля никотина убивает лошадь, а капля Fairy убивает жирного хряка.

- Почему на сигаретах пишут «легкие», а на водке не пишут «печень»?

А вы случаем не смотрели вчерашние результаты опроса населения отношения к демократии: послать на... - сорок три процента, послать к... - тридцать один процент, послать в... - семнадцать процентов, а не определились, куда послать вас, - всего девять процентов!

когда дерутся два тигра, от этой схватки выигрывает только сидящий на пальме китаец

Сколько ни проводи конверсию, а этот проклятый ВПК еще как-то дышит...

В этой стране, действительно, только две беды, но каждый день разные.

- Рэкет - когда нелегально, - уточнил я холодно, - когда конкуренты, именуемые преступностью. А когда за крышу взимает плату правительство, это уже налоги.

Идеалы гуманизма можно и нужно соблюдать, когда их соблюдают все. Во всяком случае, противники. Иначе получается, что мы воюем по каким-то связывающим наши руки правилам, а противник - без всяких правил. И потому одерживает одну победу за другой.

- Для улучшения пищеварения я пью пиво, при отсутствии аппетита пью белое вино, при низком давлении - красное, при повышенном - коньяк, при ангине - водку.
- А воду?
- Такой болезни у меня еще не было.

Вы останетесь демократом, хотя вам и придется пользоваться властью... как властью. Дмитрий Дмитриевич, для России все формы правления гибельны, кроме диктатуры! Это я вам говорю, демократ и общечеловек, который в шестидесятые завершил капитальный труд о формах правления, за что на двадцать лет угодил в лагеря. Во главе России должен стоять, как это ни парадоксально, демократ, пользующийся диктаторскими полномочиями.

Только в России сословия различались не правами, а повинностями. Каждый либо оборонял государство, либо кормил обороняющих. Были командиры, солдаты и работники, но не было граждан, все граждане - солдаты или работники. А как иначе? В тыща пятисотом году в Италии и Германии жило по одиннадцать миллионов человек, а в России даже в тысяча шестьсот семьдесят восьмом - всего лишь пять с половиной миллионов жителей!.. Россия зародилась как осажденная крепость и существовала так все века, постоянно отражая натиск извне. Вы знаете, что только в период своего становления, то есть за двести тридцать четыре года, это с тысяча двести двадцать восьмого и по тысяча четыреста шестьдесят второй год, Россия вынесла сто шестьдесят внешних войн?

Наукой доказано, что слоны топчут кур куда лучше, чем петухи.

Закрадывается крамольная мысль, что радикальные формы ислама существуют только для того, чтобы отвлекать внимание от тихого ислама.

Ум хорошо, а министром обороны лучше.

- Но зачем, зачем им эти ракеты?
- Учитывают и результаты нашего совещания, - сказал Сигуранцев с кривой усмешкой. - Эти ребята умеют просчитывать разные варианты.
- Точнее, за них просчитывают другие специалисты, - сказал Громов хмуро.
- В арабских странах?
- Арабы только финансируют, - возразил Сигуранцев. - А операции им рассчитывают стратеги из ЦРУ. Для них терроризмом является только то, что направлено против США. А если против нас, то это борцы за свободу.

- Люди, - воззвал Громов, - наш Новодворский только что признался, что он антисемит, фашыст, шовинист, националист, евреев и коммунистов - под нож, а Россию продаст Саудовской Аравии за хорошие бабки!..
- Что? - взвизгнул Новодворский. - Какая Саудовская Аравия?
- Вот видите, - провозгласил Громов, - насчет фашыста и антисемита согласен, насчет под нож - промолчал, а про Саудовскую Аравию... ладно, это я готов снять, идя навстречу добровольному признанию.

Я не знаю, какой враг составлял эти законы, но это враг: умный, талантливый, сумевший надеть на Россию стальной тяжелый панцирь с дырой напротив сердца.

У демократа не может быть глобальных целей.

- Лучше в лагеря! Лагеря - это класс. Особенно - гулаговские. Вчера смотрел по жвачнику телеинтервью с одной девяностодвухлетней правозащитницей, отсидела в сталинских лагерях двадцать пять лет. Долго и красочно рассказывала о бесчеловечных условиях жизни и работы, о лишениях и тяжких испытаниях, о том, как многие умирали, не вынеся этих бесчеловечных условий... Вскользь пожаловалась, что когда вышла из лагеря, то как будто попала в другой мир: все ее одноклассники и сверстники уже умерли...
Убийло спросил подозрительно:
- Это вы к чему?
Забайкалец сдвинул плечами:
- Да так просто. Помню, тогда подумал, что, по ее логике, эти на свободе померли, не выдержав условий сытой жизни.
Сигуранцев хмыкнул:
- Я разговаривал с Волковым, вы его помните, он просидел в сталинских лагерях двадцать пять лет в самых жутких условиях. Так вот в девяносто пять он еще на велосипеде по лесу носился!.. А все те, кто жил богато и сыто, перемерли от старости. Так что это для вашей же пользы пересажаем, уроды!

не нужно бороться за чистоту, а нужно просто убирать мусор

И пошли приговоры, жестокие, крутые, прямо бесчеловечные, если по старым меркам, но зато принимаемые народом с восторгом. Тем самым народом, которого закон как раз и обязуется защищать. В Мытищинском суде рассматривалось дело к гражданину Зиморохову, чьи дети развлекались тем, что с семнадцатого этажа швыряли сырые яйца на голову прохожим.
В доме напротив семья купила видеокамеру, опробовали новинку, снимая из окна все, что попадало в кадр, случайно засняли на видео и эти подвиги. Эти кадры послужили неопровержимой уликой. Адвокат победно доказывал, что детям всего девять и одиннадцать лет, они неподсудны, им можно все, суд не стал спорить и опровергать, а просто постановил в течение недели выселить семью из этой квартиры и предоставить такую же по площади на первом этаже в новостройках с видом на помойку. В городской управе это приняли с энтузиазмом, тут же предоставили, ошалевшую семью подняли с постели, в течение трех часов собрали и вывезли за государственный счет к только что принятому госкомиссией дому.

пингвины - это просто растолстевшие ласточки

Гарантия мира, закопать топор войны вместе с врагом.

- Удача, всегда ставит на тех, кто сам крепко стоит на ногах, а на лежачих она просто кладет.

@темы: Книги, Цитаты

---

книга: Вячеслав Грацкий - Цитадель

- Обет может накладывать на себя любой, у кого хватит на это силы духа

демона довольно легко убить. Если знать как…

@темы: Книги, Цитаты

---

книга: Сергей Садов - Цена победы

Эти земляне были странным народом. Достаточно сказать, что они единственные в обитаемом космосе содержали военный флот, тратя на него огромные деньги. С кем они собираются воевать – было непонятно, поскольку все цивилизации уже давно отказались от войн, сочтя их экономически невыгодными и морально не оправданными

- А свой возраст я не скажу. Мама говорит, что женщинам столько лет, на сколько они выглядят.
– Тогда ты младенец, – отрезал Алур. – Ибо на больше ты не тянешь.

– А вот это возьми, может и пригодиться. Другой я возьму себе. Остальные получат Алур, Велса, Петер и Шора. Как ими пользоваться всем понятно?
– Не глупее некоторых, – фыркнул Петер.
– Возможно, вам кажется, что все очень просто, – кивнул Виктор. – Но я все же хочу сказать, что оружие это тоже инструмент и им надо уметь пользоваться. Просто навести его на цель и нажать кнопку недостаточно. Необходимо еще думать. Но, надеюсь, этого вам понять не придется. Компьютер, когда посадка?

– Прикажите уничтожить их?
– Ты считаешь меня способным убить детей? Нет уж. Сами сдохнут.

– А ну всем взять свои вещи!!! Быстро!!! За мной строиться!!! Или я вам сейчас начну головы отрывать!!!!!

- Всем все ясно?
– Конечно ясно, – отозвался Алур. – Не дураки же мы.
– А вот это выяснится во время движения.

В этом и была сила этого человека, за которым с готовностью шли разные люди. Он всегда готов был признать свои ошибки и, самое главное, учиться на них. Мог он и слушать тех, кто с ним спорил. Единственных людей, которых он не терпел, были те, кто пел ему гимны, кто готов был ползать перед ним. Таким людям он тоже находил применение, но в душе презирал.

О боже, как отец мог набрать таких фанатиков? Да, с ними хорошо сворачивать горы, но они ведь под этой горой погребут всех!!!

– Палатки поставили? – осведомился Виктор.
– Поставили, – мрачно отозвался тот. – Хорошо, что насос работает сам и не нуждается в утверждении своей работы большинством голосов.

– Ты действительно хочешь что-то делать?
– Линка работает… – Хонг смутился и отвернулся.
– Хорошо, тогда иди помоги Алуру.
– Не нужен он мне! – завопил Алур. – Он мне все перепутает!
– Алур, если ты не сможешь найти для него дело и он все перепутает, то виноват будешь только ты.
– Это еще почему?!
– Потому что плохой командир. Не смог найти ему дело по силам и плохо объяснил. Неужели ты не можешь найти что-то, с чем он справится?
– Ну… – Алур задумался. – Он мог бы следить за сумкой с инструментами.

– И не переживайте. Возможно, все не так мрачно, – немного подбодрил всех Виктор.
– Ага, – буркнул Алур. – Все не так уж и мрачно, просто очень темно.

Давно пора было избавиться от этих кровожадных монстров. Нет, Хозяин вовсе не считал себя невинным ангелом и ради достижения цели он готов был убивать, но даже ему претила кровожадность этих монстров, готовых уничтожить все, что не вписывается в их представление о мире.

– Принесите что-нибудь поесть на ваше усмотрение, а солдату еще вина за мой счет.
– Эй, я не просил! – солдат слегка удивленно посмотрел на землянина.
– И что? Ты откажешься?

– А, ты боишься оставить нас одних, – догадался Руп. – Да что тут может случиться? К тому же тут я!
Виктор покосился на шпагу, по-прежнему висящую на боку Рупа, и тихонько пробормотал:
– Это меня и пугает.

– Что это было? – слабо спросил он.
– Ничего, – Виктор взвел курок и показал пистолет Гийому. – Просто хочу сообщить, что отныне вы мой пленник.
– Дьявольщина. Что тебе надо, сопляк?
– На вашем месте, я бы все-таки подбирал выражения. Впрочем, если вам доставляет это удовольствие, то можете обзываться. Этим вы только себя унижаете.
– Вот как? – ненатурально усмехнулся Гийом, изо всех сил стараясь казаться уверенным и невозмутимым.
– Именно так. Если я сопляк, то кто же тогда вы, если я вас пленил?

Теперь я понимаю то, что говорил Виктор о двойных технологиях. Ведь металл такого качества можно использовать не только для изготовления мечей, но именно для их изготовления такое качество и могло понадобиться.

– Фэтр, – начал священник. – Мне бы хотелось поговорить с вами о вчерашнем безобразии.
– О, я прошу прощения, вещатель. Мы, конечно, перестарались, но я обещаю, что мы наведем порядок.
– Да причем здесь это?!! – раздраженно бросил священник. – Хоть весь дом разнесите! Слуги его за пару суток восстановят.
– Тогда я не понимаю…
– Я говорю о вашем неподобающем поведении! Вы роняете авторитет фэтра!
– А, вот вы о чем, – поскучнел Виктор. Он уже настолько привык, что священник не вмешивается в его дела, что никак не ожидал подобного разговора.
– Именно об этом! – Делок вовсе не выглядел успокоенным. – Фэтр – господин! Пока нет Императора, он только перед богом несет ответственность! А вы позорите это имя! Вы опускаетесь до уровня этих крестьян, когда затеваете все эти игры с ними! Вы фэтр, так ведите себя достойно!
– То есть ходить с важным видом, грабить крестьян и насиловать крестьянок? Вы это хотите сказать?
– Нет!!! Но ваше вчерашнее поведение никуда не годится! Как вы хотите добиться уважения всех этих холопов, если скачите вместе с ними в их странных танцах?

- Парень, твоя смелость мне понравилась. Если ты сдашься, то обещаю сохранить твою жизнь.
– Благодарю. С вашей стороны очень мило подарить то, что вам не принадлежит.

Я же говорю, тот город не имеет почти никаких укреплений. Единственная причина, по которой его еще не взяли, так это та, что он никому не нужен.

А потом нужно будет позаботиться о появлении четвертой власти.
– Что есть еще одна? – с испугом спросил Грепп. – А это еще что за власть?
– Ну… первые эпитеты, которые у меня лезут в голову об этой четвертой власти, так это: подлая, продажная, назойливая, неуемная, настырная, разрушительная и… необходимая.

он в свою очередь сделал вид, что не догадался о том, что они догадались.

– Ну, погоди! – прохрипел тот охотнику, когда его волокли в сторону. – Мы еще встретимся с тобой!
Виктор подошел к фэтру и встал перед ним, холодно глядя прямо ему в глаза.
– Почему ты решил, что у тебя будет это потом?
Фэтр позеленел.
– Я заплачу любой выкуп! Я богат!
– А почему ты решил, что мне нужен выкуп? – И не слушая больше воплей фэтра, он отошел.

Он не святой, но и ты не архангел, чтобы судить его.

– Что?! Всего лишь три тысячи?! А у нас всего семьсот!!!
– Просто это говорит о том, что нас уважают.
– Избави меня Император от подобного уважения.

@темы: Книги, Цитаты

---

книга: Владимир Гусев - Хранитель Виртуальности

— Поедем ко мне? — предложил я, едва танец кончился.
— А какой у тебя дом?
— У меня дворец, а не дом.
— Какой у тебя дворец? — терпеливо переспросила она.
— Роскошный! Великолепный! Чудесный!
— Типовой образец за тысячу двести баксов с мажордомом и полудюжиной слуг в шитых золотом ливреях?
— Вы у меня уже были? — удивился я.

Самое надежное средство от излишних знаний — смерть.

Человек — разумное существо, в каждой жизненной ситуации выбирающее наименее разумный способ действий.

Две вещи угрожают миру — порядок и беспорядок.

Комплиментов не бывает много. Их бывает мало или очень мало.

— В реале вы еще привлекательнее, чем в вирте, — говорит мне Клеопатра, протягивая узкую ладонь. Я, как и накануне в вирте, не пожимаю ее, но целую.
— О вас я такого сказать не могу.
— Почему? — обиженно приподнимает правую бровь Клеопатра.
Одета она классически: темный английский костюм, белая блузка, на лацкане изысканной формы брошь, поверх — распахнутый светлый плащ.
— Потому что вы — эталон красоты и в реале, и вирте. А красивее эталона быть невозможно. С ним можно только сравниться.
— А говорили, не умеете делать комплименты.
— До встречи с вами не умел. Да и теперь не умею. Это — констатация факта, а не комплимент.

Судя по сравнению, Клеопатра живет в мире еще менее реальном, чем вирт. Кого сейчас интересует Моцарт? И многие ли знают, что такое партитура? А самое забавное — почему она решила, что я ее боюсь? Впрочем, с женщиной лучше не спорить. Это — самое нерациональное занятие на свете.

лучше стремиться к ложной цели, чем не стремиться ни к какой...

Зря я их не убил... А теперь мне при всем желании не удастся сделать это. Во всяком случае, в ближайшие минуты.

— Дорогая, меня недавно убили, и теперь я не могу добраться домой, потому что одежда непоправимо испорчена, да и осталась в другом месте. Я сейчас включу маячок, а ты возьми такси и приезжай за мной с полным комплектом одежды и обуви.

Когда я кладу на стол начальнику Управления заявление о пропаже несовершеннолетней дочери, которую, возможно, соблазнил Заратустра, он в первые полторы секунды радуется — тому, что против Заратустры теперь можно выдвинуть очень серьезное обвинение, — и лишь потом, спохватившись, выражает сочувствие.

Хоть бы в коридоре никого не было. Начнется потом паломничество верующих в гостиницу, где горничная видела ангела. У меня, соответственно, начнутся крупные неприятности. Чудеса должны быть строго локальными и тщательно контролируемыми. Причем непременно — с устранением очевидцев.

— Аверьян Никанорович, я сегодня работаю в реале, по индивидуальному графику. Вы за старшего. Со всей полнотой ответственности.
— Вот-вот... Как только начинает пахнуть жареным, так вся полнота ответственности перекладывается на заместителя... — кривится Авер.
— Разве когда-нибудь где-нибудь бывало иначе? Мы же в демократическом обществе живем, не в тоталитарном.

@темы: Книги, Цитаты

---

книга: Громов Александр Н. - Феодал

симбиоз по определению взаимовыгоден

Лишь идеалисты вроде Георгия Сергеевича искренне полагают, будто социальные законы строятся на морали. Чушь! Они строятся на присущем социуму инстинкте выживания и, конечно, на выводах, сделанных из тяжелейших ошибок, на крови и костях неудачливых экспериментаторов, на найденном в муках поколений приемлемом укладе жизни. А мораль уже подгоняется под этот уклад.

Это же уму непостижимо, сколько народу перемерло, прежде чем выжившие уяснили, что шампиньон кушать можно, а сильно смахивающую на него бледную поганку — ни-ни! О рыбе фугу и говорить нечего. Не одни лишь боевые уставы «пишутся кровью», поваренные книги тоже.

— Быть может, вы просто рано меня разбудили? Зачем? Я ведь вполне мог выспать что-нибудь еще...
— Что? Крылатый бронепоезд? Подводную тачанку? Асфальтовый каток космического базирования?

Идиотизм живет не сам по себе и возникает не от сырости. Идиотизм берется от идиотов. Каков человек, такова и жизнь, понял? Мы ее сами делаем. Какой сделаем, такова она и будет. Перестал работать — околел. Перестал мыслить — и готово, зарос мохом. С виду вроде человек, присмотришься — живой труп, а присмотришься получше — говно обыкновенное.

Не все так уж плохо! Прорвемся! Будем живы — прорвемся обязательно!
Куда? Глупый вопрос. Важно не «куда», а «откуда».

Как там было сказано: природа имеет — или умеет? — много гитик. А природа Плоскости — втройне. Георгий Сергеевич, правда, не устает повторять, что та, реальная человеческая Вселенная с ее нормальным Солнцем и нормальной планетой Земля, ничуть не менее удивительна, чем Плоскость, просто у человечества было время к ней приспособиться. Может быть, может быть... Да как, твою мать, приспособишься к Плоскости, когда каждый второй новичок погибает здесь в течение года, когда на прожившего пятнадцать лет смотрят как на аксакала, а на прожившего двадцать — как на чудо заморское? И заняты все не тем. Нет тех, кто систематизировал бы местные чудеса и анализировал результаты наблюдений, нет надежной связи, обмена знаниями, нет, как говорит Георгий Сергеевич, единого информационного пространства. Поди приспособься! Некогда приспосабливаться, выжить надо.

бывают места, где победил не тот, кто победил, а тот, кто остался жив. И это настоящая, а не мнимая победа.

Не женское это дело — совесть иметь.

@темы: Книги, Цитаты

---

книга: Дмитрий Самохин - У смерти твои глаза

Я выдержал минутную паузу, когда-то ведь играл в театре в современной постановке «Гамлета». Моя роль была короткой, но зато лаконичной. Я играл бедного Йорика, вернее, его череп.

– Замнет?
– Выхода нет, – обнадежил Гонза.
– Тогда за работу, как сказал римлянин, приколачивая осужденного христианина к кресту.

Вещали о подготовке празднования трехсотлетия Санкт-Петрополиса и как обычно катили бочку на нашего губернатора – Владислава Пятиримова. Суть всего наезда сводилась к тому, что добрая половина выделенных на празднование денег куда-то исчезла. Доподлинно было известно, что из Москвы деньги ушли, а Пятиримов разводил руками и убеждал прессу, что никогда не видел вышеозначенной суммы, а все слухи о том, что сумма эта покинула Москву, – навет прессы, тщательно спланированный и по нотам сыгранный спектакль. Пятиримов даже грозился указать на режиссера представления, но его никто не слушал.
Лично для меня ясно было одно – политической карьере Владислава Пятиримова крышка. Ему дадут отпраздновать трехсотлетие и даже, возможно, дадут досидеть губернаторский срок, после чего упекут за расхищение по указу императора. Грешно тырить в таких масштабах, да притом так нагло.

Мы ни на волос не приблизились к разгадке тайны исчезновения Романа Романова, однако два осиных гнезда уже потревожили. Парадокс! Кто-то, видимо уверовав, что этот орешек мне не по зубам, решил расправиться со мной на всякий случай.

Я в который раз пожалел, что человечество докумекало до компьютера. Сколько полезного можно было черпнуть из карандашных заметок, смятых страничек и подчеркнутых строчек. Интернет украл целый пласт полезной для следствия информации, взамен подарив оперативность и вседоступность.

– Как чувствуете себя?
– Как картошка.
– Это как?
– Перезимую – посадят. Не перезимую – съедят.

Темное пиво – эмблема печали. Светлое пиво – эмблема любви.

Администратор засуетился, как заботливая медсестра около умирающего миллионера.

Дубай протянул мне вторую книжечку, вдвое меньшую, в которую уже вклеили свежую фотографию. Я раскрыл ее и прочитал: «Иван Николаевич Сапож­ников. Помощник вице-губернатора по вопросам капитального строительства и реконструкции жилого фонда».
– Э, Вань, я в этом ни хрена не понимаю, – растерянно пробормотал я.
– А вам и не надо. Там есть люди, которые сами во всем разберутся. Ломайте голову только над своей проблемой. А то в городе полная разруха настанет, если вы жильем займетесь.

– Вы любите пиво?
– Обожаю. У мужчины должно быть три ключа: от квартиры, от машины и от пивной бутылки.

Будить спящего человека можно двумя способами. Способ первый: резко включить свет в спальне, одновременно нажимая клавишу «play» на магнитофоне, заряженном Сорок первой симфонией Моцарта или, на худой случай, последним альбомом группы Metallica. Чем плох этот способ. Во-первых, так можно не просто человека разбудить, но и в гроб прямехонько уложить, если у особы плохо с сердцем. Во-вторых, может и не подействовать, если будимый на ночь надевает повязку на глаза и вставляет затычки в уши. Второй способ – будить медленно и нежно, чтобы пробуждение напоминало медленное всплытие из океана дремы.

– Ты обиделся? – с тревогой спросила она.
– Почему я должен обидеться? – удивился я. Мне и самому нынешнее лицо ужас внушало.
– Ну все-таки…
– Нисколько. Ты во всем права. Но, по-моему, у нас есть восемь минут на быстрый подъем, одевание и умывание… – скомандовал я, поднимаясь с постели.
– И еще полчаса на косметику, – умоляюще попросила она.
– Согласен. А затем по коням, как сказал Денис Давыдов, запрыгивая на спину пленному французу.

Озираясь по сторонам, как загнанный в угол террорист, позабывший пояс шахида дома, но уже вышедший на точку взрыва

Я повернул ручку и распахнул дверь, благоразумно устранившись с прохода. Захлопали выстрелы. Дверь нашпиговали свинцом так, что в пору ее использовать как средство противорадиационной защиты.

– А это кто? – поинтересовался я, кивнув на Стеблина.
– Мой новый напарник, – с ехидной усмешкой отозвался Кубинец.
– А что старый? – возмутился я.
– Пока мертв. А там по обстоятельствам. Воскрес­нет. Разберемся, – пообещал Кубинец и зловеще ухмыльнулся.
Ему нравилась шутка. Мне нет.

За месяц труда в порту я научился дипломатии, изворотливости и актерскому мастерству. Слишком часто приходилось строить из себя заправского идиота. И надо сказать, у меня это получалось превосходно. То ли во мне умер гениальный лицедей, то ли я и впрямь стал идиотом.

Войдя в рубку, я обнаружил, что оказался единственным, отнесшимся к предстоящей операции несерьезно. В рубке сидело восемь человек, вооруженных так, точно они собрались штурмовать Петропавловскую крепость, где с грузом золота укрылся гарнизон в тысячу человек.

– Какой ты умный, – изумился я и на полном серьезе продолжил: – Я вот где-то слышал, что все полицейские в старости страдают мозговыми расстройствами и раком мозга. Фуражки делают специально на размер меньше, чтобы они давили на череп и деформировали мозг. Зачем? Чтобы меньше пенсию платить. Большая часть контингента поумирает. Так что ты вовремя из полиции слинял.
Стеблин выругался. Подумал. И снова выругался.

Я опустился на колени и выглянул из-за колоны. Пуля высекла искру из камня возле моего уха. Осторожнее, господин частный сыщик. А то так ненароком можно и на тот свет угодить. А в мои планы это не входило.

– Через два дня после твоих похорон пришло приглашение на похороны Аграника Маркаряна. Конфуз страшный. Покойника на похороны зовут. Непонятно только в качестве кого.

– Так этот загадочный Моисей все же дамба? – поинтересовался Кубинец.
– Неужели ты не догадался, когда увидел эти чертежи? – ответил я вопросом на вопрос.
– Я ожидал увидеть другое. Но мысль о дамбе проскальзывала.
– А что ты ожидал увидеть?
– Какие-нибудь указатели. Может, протоколы чего-нибудь. Или компромат какой. А тут чертежи. Я их когда увидел, готов был монитором в стену запустить.
– Что тебя удержало?
– Стоимость нового монитора.

Поправил рубашку, накинул пиджак на плечи, хотел было повязать галстук, да передумал. Зачем мне галстук в лесу?

На берегу, освещенный фонарями, спал фанерный городок, где по документам проживали строители, на деле же лица непонятной профессии. По крайней мере у строителей не может быть автоматов, пулеметов и собак-убийц, натасканных на людей. Часовой на вышке дремал, обняв пулемет.

Я послушался. Я вообще послушный, если только мое послушание не угрожает моему здоровью.

@темы: Книги, Цитаты