серия: Зыков Виталий - Наёмник Его Величества

[greyMEG]

Виталий Зыков - Безымянный раб (Наёмник Его Величества 1)

Человек — это существо, которое ленится делать абсолютно все: учиться, готовить, выбрасывать мусор, работать, собираться на работу… особенно собираться на работу.

Особенно тяжело было слушать разглагольствования своих ровесников, которые, дескать, не были бы такими идиотами, как он, и у них просто дух захватывает при мысли о том, как они смогли бы зажигать в Америке, и вообще, Россию надо любить издалека, дабы она, не дай бог, не ответила тебе взаимностью.

— Знак Ир'рг. Знак памяти и концентрации, — неожиданно произнес шипящий голос. — Повтори!
Последнее слово заметалось по каменной темнице.
— Ирр'г, — не особо напрягаясь, ошеломленно повторил Ярослав. Не успел он закончить, как его пронзила еще одна молния боли, еще более сильная, заставившая заскрежетать зубами.
— Неправильно, — удовлетворенно заметил неведомый собеседник. — Ир'рг! Повтори!
Так началось обучение у невидимки. Ярик был вынужден повторять непонятные слова, добиваясь идеального произношения. За малейшую ошибку следовало неотвратимое наказание. Обучение всячески стимулировалось. Кнутом служила адская боль, а пряником… пряников не было.

Жажда была действительно всем, а имидж — ничем. Да и какой там у Ярика сейчас имидж. Полуголое тело, драные обрывки штанов и не менее драные туфли с отваливающимися подметками. Обрывки одежды как-то очень легко сползли с плеч, и их пришлось выбросить. Этим и объяснялось голое тело. Правда, принято говорить торс, но Ярик и торс — это несовместимые вещи. Торс — это тело Геракла до пояса, а у Ярика было то же самое, только в слишком уж усохшем варианте.

Беглый осмотр показал, что мясо хоть и обуглилось частично, но в принципе было съедобно. Ощущения, которым Ярик теперь доверял абсолютно, об опасности отравления ничего не говорили. И он принялся за еду. Отхватив зубами приличный кусок, он начал жевать. Жевать было невообразимо трудно, не только потому, что мясо оказалось на вкус подобно жесткой подметке, но и потому, что это была вонючая подметка.

Отвлекшись на эти невеселые размышления, он перестал смотреть под ноги, а корабль такого не терпит. Нога скользнула мимо ступеньки трапа, и Олег торжественно сверзился почти с самой палубы вниз. Только приземлившись (или прикораблившись?), Олег прочувствовал весь смак слова «сверзиться». Умом понять такое невозможно, только прочувствовать. В полном смысле этого слова, и именно тем местом, которое, по слухам, является очень мягким, но в нужный момент всю мягкость теряет.

— Ничего, мы еще повоюем! — произнес капитан, впервые отступающий с поля боя (да куда там отступающий?! драпающий!)

Ночевал Ярик на деревьях, пускай и не таких удобных, как баобаб, но столь же успешно защищающих от ночных посетителей. Ночь, когда он был атакован гигантской жабой, научила его главному: если хочешь жить — не высовывайся. И Ярик в меру своих способностей старался не высовываться, он таился, пытаясь идти как можно незаметней. Теперь он спешил подготовить ночлег задолго до наступления темноты.
Иногда он охотился на зверей, ну а чаще всего — они на него. Добычей Ярослава становились либо ящеропудели, либо крысоморды. Крысомордами Ярик назвал тварей, похожих на крыс-переростков, достигающих размеров кавказских овчарок с Земли. Как и большинство здешних животных, они были покрыты костяной шипастой броней, с когтистыми лапами и огромными зубищами. Магия у них тоже была, мерзкая такая магия — магия невидимости. Нет, Ярик понимал, что невидимость — это, конечно, круто, он, например, от такой магии не отказался бы, но вот враг-невидимка — совсем не то, что нужно его изнеженному организму.

Перед ним стояла задача: достичь другого берега по возможности — живым, а еще лучше — целым.

Той доли секунды, что ург уделил подозрительному звуку, хватило Ярику на то, чтобы атакующим прыжком скакнуть к бедолаге и легонько коснуться его лба. Правда, на такой скорости Яриково касание вылилось в припечатывающий удар. Несчастный зеленокожий закатил глаза и упал в банальный обморок, человек еле успел его подхватить и бережно опустить на землю. Такая заботливость была обусловлена не любовью к ближнему, а всего лишь боязнью шума.

Места наверху было порядочно: где-то десять на десять метров. Площадка совершенно ровная, с единственным углублением в центре. В этом углублении у Ярика хранился запас пищи и кожаный бурдюк с водой. Все это было благополучно украдено у ургов. Правда, Ярик называл это несколько иначе, более благородно — военные трофеи.

Когда Сила сталкивается с Искусством, последнее выигрывает гораздо чаще.

Первым пришел в себя Ярик. В ушах звенит, глаза, рот и нос забиты мелкой пылью, что-то придавило ноги. По всему телу ожоги. Но все это ерунда, главное, что жизнь продолжается, а болячки… болячки заживут. Не впервой! Честно говоря, Ярик никак не ожидал, что его плетение возымеет такой эффект. Кряхтя, он встал на ноги. Тот груз, что отдавил ноги, оказался ургом Гхоррой, но он все еще не пришел в себя.
— Шут с тобой, — проговорил Ярик, занятый более важной задачей: он искал следы стаи Отродий.
Ничего найти не удалось. Да и что тут можно найти! Это на вершине скалы пыль да мелкие камни, а внизу… мало что есть внизу. Только спекшийся камень и двадцатиметровая оплавленная воронка. Да еще несколько теней на камнях. Тех самых, что остались от испепеленных людей после атомной бомбардировки Хиросимы и Нагасаки. Только здесь тени мерзких тварей, которых было ничуть не жалко. В некоторых местах камень в основании скалы расплавился настолько, что превратился в желтоватую стекловидную массу.
— М-да, порезвились!

— А не пора ли нам рвать когти? — вслух спросил у внутреннего голоса Ярослав, но этот подлец молчал, затаившись.

Трое тарков держали в лапах (руками их назвать язык не поворачивался!) по сучковатой дубинке, отполированной частым использованием.

У Ярика начался новый этап его жизни. Такая ожидаемая встреча с представителями его собственной расы произошла Теперь столь же остро хотелось избавиться от этих самых родственничков по эволюционному древу.

Через пару недель старик сдался, что ознаменовалось для Ярика чудовищной болью, подаренной ему через ошейник. Зловредный дед не собирался прощать своих неудач!

Лучшая защита — нападение! Этот принцип прочно впитался в его кровь в Лесу. Правда, еще лучше бегство, но если это невозможно, то бить надо первым.

Противный голос этого самого Дукана, затянувшего какую-то бесконечную песню, прервал размышления устало бредущего раба. Эту песню Ярик за все дни их бесконечного похода слышал бесконечное число раз. Смысл ее сводился к тому, что хорошо быть гордым жителем Лихоземья, пасти шестилапов, воевать с врагами рода человеческого — троллями (так, оказывается, здесь звали тарков!), бить презренных людишек из других племен и охотиться на забредающих в человеческие земли Отродий. А самое главное — это ждать, ждать своего часа, когда проснутся боги-братья и призовут своих детей к оружию. Вот тогда-то они всем и покажут. Эта краткая выжимка дает слишком уж отдаленное представление об этой песне. Простые слова в ней перемежались кошмарным количеством ругательств, описанием различных особенностей быта и уклада жизни всех врагов племени, растягивая песню на двести с лишним куплетов. Судя по всему, когда у безымянного автора не хватало слов для рифмы, он пользовался заимствованиями из чужих языков. Ни одного заимствования-неругательства не было!

Ярик лежал на своем месте под колесами повозки. Он был, пожалуй, единственным человеком в лагере, который оставался совершенно спокоен. И это не было связано с непониманием опасности, просто жизнь научила Ярослава здоровому фатализму: если от тебя ничего не зависит, то не суетись и займись другими делами.

Прямая угроза нападения таинственных Крыльев миновала, и люди расслабились. Теперь единственное, чего опасался Дарг, были обычные разбойники… или представители местной власти, что по отдельным репликам, достигшим ушей Ярослава, было одно и то же.

Дом! Две комнаты на чердаке трехэтажного дома за пять серебряных келатов в две седмицы. И это при его стипендии в два фарлонга! Хотя для столицы Нолда это была еще вполне божеская цена. Сдавала комнаты пожилая дама, которая только этим и жила. Олег вспомнил ее лицо, когда он пришел позавчера ночью, пьяный до одури, и пытался залезть по крутой лестнице к себе на чердак. Будь она магом, ее взгляд испепелил бы его в мгновение ока.
Эти воспоминания вытянули из глубин памяти и то, в каком состоянии он был на следующее утро. Бррр! Вспоминать просто жутко. Олег не мог пошевелить не то что пальцем, открыть глаза было пыткой. Ворочавшиеся мысли не помещались в голове, порождая страх перед тем, что она просто-напросто лопнет.
— На, выпей! Полегчает, — раздался тогда над ухом чей-то подозрительно знакомый голос.
Олег не мог нормально соображать, только этим объясняется то, что он открыл рот и сделал глоток из ткнувшейся в губы посудины. О, все боги мира! Что это был за напиток. Горечь желчи, привкус навоза, аромат нашатыря! Он успел сделать только два глотка, как его подбросило чуть ли не к юму потолку, затрясло мелкой дрожью, от которой противно застучали зубы, затем напал страшный чих…
Наконец, немного успокоившись и протерев слезящиеся глаза, он повернулся к так называемому «благодетелю».
— Это что за отрава?!
— Незаменимая вещь после пьянок по поводу окончания года обучения… Вне зависимости — первого ли курса, или десятого, — раздался тот же голос. В глазах у Олега двоилось, и он никак не мог разглядеть своего гостя.

— Ну чего ты так напрягся? — засмеялся Айрунг. — К настоящей работе ты будешь готов не скоро. А пока же мы займемся твоим образованием… У вас сейчас, кроме общих предметов типа истории Торна, математики, законов магии, основ медитации и минимальных практических занятий, что-то преподают?
Олег быстро прикинул в уме и ответил:
— Нет! А этого что, мало?
— Да нет, в самый раз! — опять засмеялся Айрунг. — В самый раз для рядового мага, который дальше своей лаборатории и носа не высунет!
— Но ведь, как нам говорили, программа обучения выверена и одобрена Советом Мастеров… — несколько недоумевающе протянул Олег.
— Да! Выверена! Но насколько я помню, по истории у тебя ведь стоит отлично? — дождавшись утвердительного кивка, Айрунг яростно продолжил: — Когда последний раз Нолд воевал? Отметь, не участвовал в рядовых конфликтах, а воевал, выкладываясь на всю катушку? А?
Олег, и сам увлекшись подкинутой задачкой, быстро посчитал в уме и растерянно произнес:
— Получается, что с момента своего основания и не воевал. Это аж со времен войн Падения.
— То есть две тысячи сто двадцать семь лет назад? Так? — Айрунг просто кипел. — Война ушла из нашей крови. Я не обладаю допуском к секретной информации, но по моим прикидкам у нас сейчас не больше тысячи магов-практиков, причем реальный боевой опыт есть разве что у сотни входящих в отряды Наказующих.
Произнося название элитных отрядов Нолда, карающей длани Нолда, Айрунг немного понизил голос.
— Вот у вас, на Земле, твоя страна сколько не воевала?
— Да не помню такого я! Какой период из истории нашего государства со времени основания ни возьмешь, мы все время с кем-нибудь воюем. — Олег был даже немного смущен.
— М-да, ну это, конечно, уже перебор.

— Все зашевелились.
— Зашевелились не то слово. Трупы уже лежат штабелями.

Вода в котелке закипела очень быстро, и теперь Ярик пытался сварганить что-то вроде похлебки, используя подобранные корешки, остатки мяса и какой-то крупы. Обязанность по готовке лежала на нем все время путешествия, но, судя по страдальческим гримасам хозяина перед каждым обедом, тот был от этого не в восторге. Сам, правда, готовить не пытался — видимо, не умел и так, поэтому каждый обед проходил под знаком перекошенного от отвращения лица и гневного сопения.
— Надо рецепт запомнить. Пленников пытать самое то! — нарушил молчание Дарг, шумно прихлебывая из ложки. — Хотя на этот раз получше. По крайней мере, не лезет назад, как в первый раз.
Ярик благодарно кивнул. Денег было мало, приходилось экономить, вот он и приправлял похлебку кореньями да травами, экспериментальным путем узнавая воздействие их на организм. Радовало, что хоть опасные для жизни он отличал интуитивно.

Заар'х'дор всегда что-то забирает и дает взамен! Если выживешь, конечно.

Ситуация была стара, как и сам человек. Шестеро оборванцев, подбадривая себя криками и размахивая здоровенными ножами, демонстрировали чудеса отваги, напав на двух весьма нетрезвых моряков. Последние стояли на мостовой так, будто вокруг разыгрывался девятибалльный шторм — качаясь и матерясь для сохранения равновесия. О том, что моряки люди бывалые, говорило хотя бы то, что даже в таком состоянии они ухитрялись успешно защищаться.

Встреча с местными борцами с пиратством из таинственного Нолда его довольно сильно впечатлила. С контрабандистами тут, видать, строго. Вон даже на разбойника рукой махнули: отогнали и ладно, а вот безобидный корабль проверить на предмет контрабанды — это всегда пожалуйста. Тем более если он и сопротивления-то оказать не может…

******************************
Виталий Зыков - ДОРОГА ДОМОЙ (Наёмник Его Величества 2)
******************************

- Они же целыми днями купаются. Когда следить-то будут, и ведь никакой чужой магической сети я не заметил...
Поймав откровенно презрительный взгляд Мирголы маг осёкся.
- Целыми днями купается только девушка, парни же через день меняются. Один развлекается, а второй сидит на чердаке домика и следит за подопечными через шар наблюдателя.
- Что?! - довольно громко воскликнул Аврас, но тут же сбавил тон: - Я что по вашему, двух мужиков отличить друг от друга не смогу?!
Своим замечанием маг вызвал презрительный смех вампира:
- Это близнецы. Я была ночью около их окна и всё прекрасно рассмотрела.
Тут уже изумление мага сменилось на раздражение:
- Я конечно помню про субординацию и всё такое, но не кажется ли вам, что если бы вас заметили, то вся операция оказалась бы сорвана?!
Вампир ответила холодной улыбкой:
- Не думаю. Сильно сомневаюсь, что кого-то заинтересовала бы безобидная летучая мышь!
На этом спор прекратился, заставив Авраса лихорадочно припоминать прочие способности вампиров, упоминавшиеся в мифах и легендах. Ему с трудом удавалось сохранять спокойное выражение лица и лихорадочный блеск глаз - спутница оказалась ещё опаснее, чем он думал раньше.
После этого разговора рутину пассивного наблюдения за подопечными ничто не нарушало целых три дня, в течение которых мага просто поражала мысль о странности бытия - едва ли не впервые на этом курорте для богачей, встретилось такое количество человек, которые не отдыхали, а лишь имитировали отдых. Какой-то немыслимо извращённый цинизм усматривался в этой ситуации.

В полку сержанта Мургаба называли не иначе как Крокодилом, понятное дело за глаза и совершенно точно не от хорошей жизни. Этот человек не признавал уступок и альтернатив, находясь с миром в состоянии постоянной войны. Наверное, сержант был параноиком, но талантливым параноиком. Столь одарённого человека в плане способностей искалечить себе подобного К'ирсан ещё не встречал. В руках Мургаба в оружие превращалось буквально всё, вплоть до вилки или ложки, причём в смертельно опасное оружие.

К'ирсан никогда не забудет, свой первый день на плацу. После капитана эл'Фарута он встретился с сержантом, который тут же с матерком послал его к снабженцу. Им оказался внешне благодушный толстяк, всё благодушие которого смело одно только упоминание о просьбе выдать полагающуюся амуницию. Каждую тряпку пришлось буквально отвоёвывать, надсаживаясь в крике и призывая всех богов в свидетели. Пока, наконец, капрал не выделил новобранцу два комплекта полевой формы, одеяло и валик-подушку.

Несмотря на неудачу своих подельников Тёрн шёл уверенно, легонько покачивая палкой. Всё-таки он был тоже далеко не самым плохим учеником Крокодила, хотя у сержанта и не бывает плохих учеников. Все ои либо становятся хорошими солдатами, либо гибнут в процессе обучения. Умирать не хочет никто, поэтому выкладываются все.

Засевших на вершине легионеров спасло то, что, наверное, можно считать бичом армий всех времён и народов - неорганизованность и несогласованность действий противника.

Пролитая совместно своя и чужая кровь роднит людей, только, к сожалению, не надолго.

М'Ллеур, Тёмные эльфы, Предавшие Братство - слишком много имён для народа, об истинном облике которого уже начали забывать на Торне. Страшные сказки, поучительные мифы, героические легенды кочевали по миру, обрастая всё новыми и новыми небылицами. Лишь извечные соседи - агрессивно прямодушные орки на севере, да вечно мятущиеся в поисках былого жители Тлантоса на юге, могли хоть что-то поведать искателю диковинных легенд. Лишь они всё ещё находили в себе смелость или наглость (а скорее, безумие) пересекать расплывчатые границы земель эльфов Ночи, пробуя силу их защитников. Иногда некоторые даже возвращались домой, чтобы рассказать о нравах таинственных соседей, и тогда на несколько лет вновь становилось тихо на окраинах дремучих лесов.