< Хроническое исключение > Когда все считают, что ты маленький, белый и пушистый, не спеши показывать свои когти и зубы
Город роскошен. Не дороговизной архитектурных украшений - каленусийцы предпочитают роскошь смелых идей.
Больше власти - меньше свободы. Чем меньше облеченных реальной властью, тем больше свободных.
читать дальшеНаказание смягчено - привилегия помилования Верхней палаты Сената Вечно-благословенной Каленусии, старые они, милосердные перд... [далее густо зачеркнуто].
- Чем занимаетесь, Стриж?
- Риторический вопрос. На этой неделе - копаю дренажные канавы.
- Ну и как?
- Достиг поразительных результатов. А вам, что, собственно, надо? Я не верю, что в Форт-Харай вас привело бескорыстное желание осмотреть главную местную достопримечательность. Меня, то есть.
- С чего вы так решили?
- Практика - критерий истины. Я по опыту знаю, чем оборачивается общение с вами, колонель. Сначала вы объявляете человеку о близкой смерти. Потом расписываете ее пикантные подробности. Когда несчастный, доверчивый дурак уже на грани безумия, вы как бы нехотя предлагаете ему выход: пойди туда-то, сделай то-то, расскажи про кое-что. По-видимому, предполагается, что оболваненная жертва должна еще и испытывать признательность. Со мною любовную прелюдию можно пропустить: я не обижусь.
Примите мои искренние и глубокие соболезнования - я жив.
Геония бедна на минералы, необходимые для ядерных технологий. Может быть, это обстоятельство спасло потомкам жизнь - после того, как предки с максимальным эффектом истратили привезенный запас.
- Алекс, вы сможете влезть на этот склон?
- Попробую.
- Надо не пробовать, а лезть. Окажетесь наверху - сразу спускайте веревку. Остальные пойдут за вами. Справитесь?
- Да.
- Эй, колонель, скалолазание не входило в программу. Мы договаривались насчет хорошей тропы. Чем скорее мы вернемся вниз, тем лучше - у ваших людей нет навыков.
- Такие навыки есть у всех - в зачаточном состоянии.
- У того, кто сорвется, они в зачаточном состоянии и останутся.
- Я читал дребедень про такое. Это называется портал в другие миры.
Стриж скривился, словно попробовал лимон.
- Это называется "потеря ориентира в горах". Классика. А для тебя, парень, звучит как "заблудились". Переходу в мир иной порой способствует весьма.
Нам не дано охватить опытом и принять логику, которая, будь она проклята, чужда изначально. Легче и приятнее считать, что ее нет совсем.
- Вы негодяй.
- Конечно. Я ужасно раскаиваюсь.
- Вы раскаиваетесь по понедельникам и пятницам и пакостите в остальные дни.
- Эй, что там?
- А я знаю? Сортир зеленых человечков.
- Чума на ваше острословие! Нашли?
- Что-то нашел. Не уверен то ли мы ищем, но только ничего другого тут попросту нет...
- Давайте сюда. Прикрепите к веревке сеть, кладите туда, я подниму, потом помогу вам подняться.
- Не жадничайте, колонель.
- Не понял?
- Да не спешите вы так. Этот ящик Пандоры совсем небольшой. Мы с ним вылезем вместе.
Хиллориан на несколько секунд замолчал, а когда заговорил, голос его казался обиженным.
- Вы параноик, Алекс. Неужели вы вообразили, что я брошу вас подыхать на дне?
- И в мыслях не держал. Скажем так - я берегу ваши усилия.
В этом месте было что-то странное, Стриж понял - ни единой надписи на стене. Он едва не расхохотался - может быть, к его приезду в камере специально сделали ремонт?
Департамент Обзора в целом не был ни исключительно карающей, ни чрезмерно жестокой организацией. Совершенные ими незаконные убийства собственных граждан, пожалуй, можно было сосчитать по пальцам одной руки.
Вообще-то вы зашли в частное владение. Это мой дом. Теперь я разрываюсь между законным желанием выставить вас и скукой, проистекающей от отсутствия собутыльника. Вам налить?
- Что вы делаете?!
- Надеваю на вас наручники. Вчера купил в хозяйственном магазине. Симпатичная модель, правда?
- Мне не видно за спиной.
- И не надо...
- Разум милосердный!
- О милосердии надо было думать раньше - когда отаптывали свои грязные делишки.
- Если я заговорю, меня пристрелят.
- А если не заговорите - я вас утоплю. Что выбираете?
Я не садист. Я чернорабочий справедливости...
- Ваша машина на ходу?
- Конечно. Там, в гараже, за домом.
- Возьмите ключи. Сядете за руль.
- Вы мне настолько доверяете?
- А куда вы денетесь?
налицо было полное отсутствие даже следов престижа
Считайте, что вас приговаривают к жизни, Хэри Майер, вы только мелкая, болтливая, скользкая мразь...
Сердце Пирамиды гудело как потревоженное гнездо насекомых. Пчелки-техники трудились над терминалами Системы, легкие на подъем осы-оперативники появлялись и исчезали с невероятно озабоченным видом, руководство ворочалось озабоченно и тяжеловесно, сродни солидным шмелям. Надо всем царил грозный шершень-Фантом. Начальственное жало легко находило виновных в разгильдяйстве, сурово поражая их в самую незащищенную часть тела - в самолюбие.
Вы знаете, леди, политический режим у меня на родине во многих проявлениях ужасен. Но и у него есть одно, всего одно, но зато очень приятное достоинство... Там нет свободной прессы!..
- Вы давно на себя не смотрели?
- Нет, а что?
- Вид у вас замечательный - небритый, потрепанный, злобный, иллирианский, как две капли воды - государственный преступник в бегах, самая настоящая "дурная компания" для заблудшего меня.
Уродлив как видение алкоголика.
- Ты машина, Макс. На тебя распространяется фундаментальное исключение Калассиана - ты не сможешь.
- Я псионик, Фантом. Носитель - эта металлическая свинья - не имеет значения, у меня есть душа, я получил ее в наследство от человека.
"Хотел бы я знать, от которого из двух" - подумал Фантом.
- Пол и мораль зачавших мою ментальность значения не имеют - у меня были родители.
"Он читает мысли?"
- Нет, только угадываю.
Раз не поражение, значит, победа.
- Чего вы там шарите, Хэри?
- Собираю грибы и собираюсь их съесть. Я голоден, Алекс, я сугубо голоден, а голодный ученый зол по определению.
Я вел себя несдержанно, если быть точным - вел себя как скотина.
регулярной армии, следовательно, нет и гражданских
- Возьмите ствол, ваше превосходительство.
- Не надо. Консулу стрелять в собственный народ - паскудство, одиночке в толпу - глупость.
Вас всего-то один раз пырнули ножом и закидали грязью - да, но и при этом - ни единого выстрела. При вашей сомнительной биографии, и учитывая общие неважные обстоятельства, такое положение вещей можно смело считать верхом народной популярности.
Выигрывает тот, кто дольше проживет.
- ...увы, как честный человек я теперь обязан жениться...
- В этих наглых намерениях я тебя никогда не поощряла!
- Для начала тебе придется порвать с псионической практикой...
- Что?!
- Будешь слушаться меня. Никаких боевых вылазок...
- Да я тебя слушаться и не подумаю!
- Никаких опасных приключений...
- А ну-ка, отпусти меня.
- Слишком поздно. Кстати, у нас, иллирианцев, нет этих бесполезных идей о равноправии женщин...
- Я ухожу, отдавай мое платье.
- Сейчас поищу... Удивительно, платья нигде нет. Потерялось. Кстати, выскакивать нагишом в коридор категорически не советую - кажется, вернулся часовой.
- Ты тиран, а я влипла.
- Без сомнения.
- Ты классический злодей из сказки.
- Конечно. Я честно предупреждал, какой я нехороший.
Больше власти - меньше свободы. Чем меньше облеченных реальной властью, тем больше свободных.
читать дальшеНаказание смягчено - привилегия помилования Верхней палаты Сената Вечно-благословенной Каленусии, старые они, милосердные перд... [далее густо зачеркнуто].
- Чем занимаетесь, Стриж?
- Риторический вопрос. На этой неделе - копаю дренажные канавы.
- Ну и как?
- Достиг поразительных результатов. А вам, что, собственно, надо? Я не верю, что в Форт-Харай вас привело бескорыстное желание осмотреть главную местную достопримечательность. Меня, то есть.
- С чего вы так решили?
- Практика - критерий истины. Я по опыту знаю, чем оборачивается общение с вами, колонель. Сначала вы объявляете человеку о близкой смерти. Потом расписываете ее пикантные подробности. Когда несчастный, доверчивый дурак уже на грани безумия, вы как бы нехотя предлагаете ему выход: пойди туда-то, сделай то-то, расскажи про кое-что. По-видимому, предполагается, что оболваненная жертва должна еще и испытывать признательность. Со мною любовную прелюдию можно пропустить: я не обижусь.
Примите мои искренние и глубокие соболезнования - я жив.
Геония бедна на минералы, необходимые для ядерных технологий. Может быть, это обстоятельство спасло потомкам жизнь - после того, как предки с максимальным эффектом истратили привезенный запас.
- Алекс, вы сможете влезть на этот склон?
- Попробую.
- Надо не пробовать, а лезть. Окажетесь наверху - сразу спускайте веревку. Остальные пойдут за вами. Справитесь?
- Да.
- Эй, колонель, скалолазание не входило в программу. Мы договаривались насчет хорошей тропы. Чем скорее мы вернемся вниз, тем лучше - у ваших людей нет навыков.
- Такие навыки есть у всех - в зачаточном состоянии.
- У того, кто сорвется, они в зачаточном состоянии и останутся.
- Я читал дребедень про такое. Это называется портал в другие миры.
Стриж скривился, словно попробовал лимон.
- Это называется "потеря ориентира в горах". Классика. А для тебя, парень, звучит как "заблудились". Переходу в мир иной порой способствует весьма.
Нам не дано охватить опытом и принять логику, которая, будь она проклята, чужда изначально. Легче и приятнее считать, что ее нет совсем.
- Вы негодяй.
- Конечно. Я ужасно раскаиваюсь.
- Вы раскаиваетесь по понедельникам и пятницам и пакостите в остальные дни.
- Эй, что там?
- А я знаю? Сортир зеленых человечков.
- Чума на ваше острословие! Нашли?
- Что-то нашел. Не уверен то ли мы ищем, но только ничего другого тут попросту нет...
- Давайте сюда. Прикрепите к веревке сеть, кладите туда, я подниму, потом помогу вам подняться.
- Не жадничайте, колонель.
- Не понял?
- Да не спешите вы так. Этот ящик Пандоры совсем небольшой. Мы с ним вылезем вместе.
Хиллориан на несколько секунд замолчал, а когда заговорил, голос его казался обиженным.
- Вы параноик, Алекс. Неужели вы вообразили, что я брошу вас подыхать на дне?
- И в мыслях не держал. Скажем так - я берегу ваши усилия.
В этом месте было что-то странное, Стриж понял - ни единой надписи на стене. Он едва не расхохотался - может быть, к его приезду в камере специально сделали ремонт?
Департамент Обзора в целом не был ни исключительно карающей, ни чрезмерно жестокой организацией. Совершенные ими незаконные убийства собственных граждан, пожалуй, можно было сосчитать по пальцам одной руки.
Вообще-то вы зашли в частное владение. Это мой дом. Теперь я разрываюсь между законным желанием выставить вас и скукой, проистекающей от отсутствия собутыльника. Вам налить?
- Что вы делаете?!
- Надеваю на вас наручники. Вчера купил в хозяйственном магазине. Симпатичная модель, правда?
- Мне не видно за спиной.
- И не надо...
- Разум милосердный!
- О милосердии надо было думать раньше - когда отаптывали свои грязные делишки.
- Если я заговорю, меня пристрелят.
- А если не заговорите - я вас утоплю. Что выбираете?
Я не садист. Я чернорабочий справедливости...
- Ваша машина на ходу?
- Конечно. Там, в гараже, за домом.
- Возьмите ключи. Сядете за руль.
- Вы мне настолько доверяете?
- А куда вы денетесь?
налицо было полное отсутствие даже следов престижа
Считайте, что вас приговаривают к жизни, Хэри Майер, вы только мелкая, болтливая, скользкая мразь...
Сердце Пирамиды гудело как потревоженное гнездо насекомых. Пчелки-техники трудились над терминалами Системы, легкие на подъем осы-оперативники появлялись и исчезали с невероятно озабоченным видом, руководство ворочалось озабоченно и тяжеловесно, сродни солидным шмелям. Надо всем царил грозный шершень-Фантом. Начальственное жало легко находило виновных в разгильдяйстве, сурово поражая их в самую незащищенную часть тела - в самолюбие.
Вы знаете, леди, политический режим у меня на родине во многих проявлениях ужасен. Но и у него есть одно, всего одно, но зато очень приятное достоинство... Там нет свободной прессы!..
- Вы давно на себя не смотрели?
- Нет, а что?
- Вид у вас замечательный - небритый, потрепанный, злобный, иллирианский, как две капли воды - государственный преступник в бегах, самая настоящая "дурная компания" для заблудшего меня.
Уродлив как видение алкоголика.
- Ты машина, Макс. На тебя распространяется фундаментальное исключение Калассиана - ты не сможешь.
- Я псионик, Фантом. Носитель - эта металлическая свинья - не имеет значения, у меня есть душа, я получил ее в наследство от человека.
"Хотел бы я знать, от которого из двух" - подумал Фантом.
- Пол и мораль зачавших мою ментальность значения не имеют - у меня были родители.
"Он читает мысли?"
- Нет, только угадываю.
Раз не поражение, значит, победа.
- Чего вы там шарите, Хэри?
- Собираю грибы и собираюсь их съесть. Я голоден, Алекс, я сугубо голоден, а голодный ученый зол по определению.
Я вел себя несдержанно, если быть точным - вел себя как скотина.
регулярной армии, следовательно, нет и гражданских
- Возьмите ствол, ваше превосходительство.
- Не надо. Консулу стрелять в собственный народ - паскудство, одиночке в толпу - глупость.
Вас всего-то один раз пырнули ножом и закидали грязью - да, но и при этом - ни единого выстрела. При вашей сомнительной биографии, и учитывая общие неважные обстоятельства, такое положение вещей можно смело считать верхом народной популярности.
Выигрывает тот, кто дольше проживет.
- ...увы, как честный человек я теперь обязан жениться...
- В этих наглых намерениях я тебя никогда не поощряла!
- Для начала тебе придется порвать с псионической практикой...
- Что?!
- Будешь слушаться меня. Никаких боевых вылазок...
- Да я тебя слушаться и не подумаю!
- Никаких опасных приключений...
- А ну-ка, отпусти меня.
- Слишком поздно. Кстати, у нас, иллирианцев, нет этих бесполезных идей о равноправии женщин...
- Я ухожу, отдавай мое платье.
- Сейчас поищу... Удивительно, платья нигде нет. Потерялось. Кстати, выскакивать нагишом в коридор категорически не советую - кажется, вернулся часовой.
- Ты тиран, а я влипла.
- Без сомнения.
- Ты классический злодей из сказки.
- Конечно. Я честно предупреждал, какой я нехороший.