< Хроническое исключение > Когда все считают, что ты маленький, белый и пушистый, не спеши показывать свои когти и зубы
началоГай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки (Ричард Длинные Руки - 1)
***
В этом сезоне модно именно это. А мода, как известно, рулит нами круче, чем канцелярия президента или таинственные Олигархи.
топором, как это ни странно звучит, надо еще уметь, а для махания мечом ума не надо, как и особого умения
Там, где живут умом, не может быть верности слову.
- Такой мирный лес. Впрочем, не найдется ли у вас запасного коня? А то мой пал. Она сказала с жаром:
- Не иначе как в битве с драконом?
- Нет, у меня конь был не настолько драчливый. Хотя кто знает...
- Геенна огненная, адский огонь, сын мой, это все для простого люда. Заботы о пропитании не дают вместить более сложные понятия. Но ты, человек с оружием, избавленный от необходимости пахать землю и собирать урожай, мог бы понять и более высокую истину: нет божественного огня и нет адского...
Мы все молчали, ошарашенные. Бернард буркнул озадаченно:
- А что есть?
- Есть один огонь! - отрезал священник. - Он весь - от бога. В одном и том же огне чистые души находят радость и ликование душевное, а другие - я говорю о нечестивых, испытывают страшные муки.
Что для русского здорово, вспомнил я старую премудрость, то для немца смерть. А вообще-то интересный взгляд на проблему единства ада и рая.
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки - ВОИН Господа (Ричард Длинные Руки - 2)
***
Как где мордой о пень, подумал я мрачно, так все валим на колдунов.
- Сэр Ричард, как Господь допускает такое?
- Чтоб мы видели, - ответил я.
- А зачем?
- Чтоб делали выводы.
- Что не так? - спросил я с подозрением.
- Все так, - ответил он испуганно. - Только чего вы такой умный? Вы не совсем рыцарь, да? Или болеете чем?
Эх, не все то золото, что плохо лежит...
- Дик!
- Да, Бернард?
- Это женщина, Дик, ты не видишь?
- Бери выше, Бернард, - ответил я высокопарно. - Она не просто женщина, а человек!
Бернард вскипел:
- Ублюдок! Как ты смеешь такое говорить о женщине?
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки - паладин Господа (Ричард Длинные Руки - 3)
***
Бог дает тем, кто дерется за свое, а лодыри да убогие только в молитвах счастливы.
между нами пробежала кошка размером с откормленного слона
Если человек берет от кого-то дар, то тем самым молча обязуется ответить таким же по стоимости даром, так? Или хотя бы прекратить войну против дарящего...
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки - сеньор (Ричард Длинные Руки - 4)
***
- Еретик не тот, кто горит на костре, а тот, кто зажигает костер...
Он не понял, переспросил:
- Костер? Но ведь на кострах жгут ведьм, колдунов, всякую нечисть!
- С теми, кто считает, что обладает истиной, и не ищет ее, спорить невозможно.
Добро всегда побеждает зло. Правда, его же оружием.
- Жизнь состоит, - сказал я наставительно, - на десятую долю из того, что с нами происходит, а на девять десятых из того, как мы на это реагируем. Реагируй весело! Иначе она покажется как лестница в курятнике - короткая и в дерьме.
друг - это человек, который знает о тебе все, но при этом все еще не считает тебя сволочью!
- Прислушайся к голосу разума! Слышишь? Слышишь, какую фигню несет?
вообще, у женщины нет недостатков, пока не похвалишь ее перед подругами
- Нет ничего внезапней любви. Вот разве расстройство желудка...
А вообще-то Зигфрид хорош, мелькнуло в голове. Вроде бы увалень, а соображает быстро. И понимает, почему я осторожно подбирал слова для дипломатичной учтивости. Дипломат - это человек, который может послать таким образом, что с предвкушением будете ждать путешествия. А если и нагадит кому в душу, у того во рту остается легкий привкус лесных ягод...
Но если он это понимает, то и сам, как истинный дипломат, может умильным голосом произносить «хороший песик» до тех пор, пока под руку не попадется хороший булыжник.
Золото надо тратить с умом...
- Зачем? - удивился я. - Ум еще может пригодиться.
Она врубилась не сразу, улыбнулась, лицо осветилось, помолодело.
- Вы правы, сэр паладин. Женщина встречает по одежке, а провожает...
- ... по утру, - подсказал я.
Ничто так не украшает женщину, как временное отсутствие мужа...
- В мире существует слишком много причин для смерти, - ответил я нагло, - чтобы умирать еще и от скромности.
Призрак внимательно слушал, я поклонился учтиво, обошел, хотя был соблазн пройти насквозь, но призрак мог расценить это как неуважение, а правило уживаемости в обществе гласит, что к любому человеку нужно относиться так, будто он хороший человек, и так поступать до тех пор, пока эта сволочь не докажет обратное. Понятно, такое правило не распространяется на гомосеков, любителей кошек и фанатов футбола, но призраки в их число не входят по определению.
***
Гай Юлий Орловский - Ричард де Амальфи (Ричард Длинные Руки - 5)
***
Ты еще не знаешь, что есть свои террористы, а есть чужие, только свои уже не террористы, а благородные и пламенные борцы за нужное дописать.
Когда люди нарушают закон, их надо наказывать, а когда ведут себя добродетельно с них надо брать налоги.
Желание жить в мире вовсе не значит, что дам сесть на шею и свесить ноги.
Проблем не меньше, но стало проще.
дурочками бывают только служаночки да крестьяночки. А у благородных это зовется иначе.
Фамильное дерево, пояснил я, это дерево, на котором ветви столь неинтересны, что вынуждены хвастать о своих корнях.
Дорогой Алан, генеалогия это история происхождения от некоего предка, который сам отнюдь не стремился выяснить свою родословную. Иначе генеалогия могла бы стать еще длиннее.
Сомневаться в Боге, сообщил монах, значит верить в него.
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки - властелин трех замков (Ричард Длинные Руки - 6)
***
просто светишься здоровьем, хоть и не чернобыльская сторожевая…
- Счастье - это когда тебя понимают. А когда поймут - беда!
Ересь - признак богатства
- Где эта сволочь, что искалечила моего брата?
Все молчали, переводили взгляды с ворвавшегося буяна на меня и обратно. Тот все понял, ринулся, задевая гуляк, к нашему столу.
Я сказал Улинде:
- Сиди спокойно. С этим придется серьезнее…
Он прокричал шагов с пяти:
- Ты эта сволочь?
- Нехорошо, - ответил я, - нехорошо так о своих родителях.
- Разница между ребенком и взрослым человеком в том, что ребенок ищет счастья, а взрослый избегает несчастий. Альдер же ищет богатства, чтобы убедиться, что не в деньгах счастье.
Брат Кадфаэль покачал головой.
- Будьте осторожны. Навалившееся громадное счастье может и задавить.
- Да, - согласился я, - я такое видывал… А вот даже самое громадное духовное богатство налогами не облагается. И отнять его нельзя.
- Кто хочет жениться на умной, красивой и богатой, тому придется жениться три раза.
- Не жадничай, - ответил я. - Деньги - зло.
- Так причините мне такого зла побольше!
- Нет, Альдер, я тебя слишком ценю…
- Не высовываться, - прошептал отчетливо. - Я попробую снять его стрелами…
- Снять? - переспросил Альдер.
- Снять, - буркнул я. Вообще-то у этого слова много значений, есть совсем непристойные, но я выбрал из военного сленга, известного каждому ребенку. - Снять, убрать, ликвидировать, отправить к праотцам, замочить, прихлопнуть, решить проблему, склеить ласты…
Альдер прошептал с уважением:
- Ну и драчливый народ в королевстве, откуда вы родом! Столько слов для простого убийства. Знать, обожаете это дело.
Бесшумно взорвав склад со снарядами, партизаны пошли дальше…
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки - виконт (Ричард Длинные Руки - 7)
***
В борьбе со здравым смыслом победа будет за нами!
Когда Бог раздавал мозги, рыцари были в крестовом походе...
даже небольшим умом можно блистать, если тщательно натереть его о книги
Книга в самом деле - лучший друг. Не ноет, жрать не просит и драться не лезет... К тому же всегда свою точку зрения можно вычитать из книги! А на следующей странице поменять...
Но мне кажется, деньги все-таки не зло. Зло так быстро не кончается.
- В жизни всегда есть место празднику, - сказал я примирительно, - нужно только уметь в это место попасть.
Добро должно быть с кулаками, если у него нет под рукой дубинок, мечей, топоров, автоматов...
- Допивайте вино, - посоветовал я. - Но особенно не налегайте, чтобы завтра никто не сказал, что вчера у нас был бой с пьянством и пьянство победило.
я буду с соседом сражаться, но не враждовать!
- Ого, - сказал я, подходя к столу, - давно пирогов не видел. Свежие?
- Нет, с мясом
Если честно, то я признаю, все эти турниры - не состязания рыцарей, а состязания их коней. Это вам нужно отдавать высшие турнирные награды...
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки - барон (Ричард Длинные Руки - 8)
***
- Зачем я буду рассказывать? Все равно убьешь... А пыток не боюсь...
Я спросил у Смита:
- Доблестный сэр, я видел, как вы самолично точили меч, хотя можно бы поручить такую важную работу оруженосцам... Впрочем, их с нами нет. У вас еще сохранился точильный камешек?
Недоумевая, он вытащил из сумки небольшой брусок размером в половину ладони.
- Прекрасно, - сказал я. - Сточите этому наивному передние зубы. А то он почему-то ждет, что будем бить или прижигать огнем, как будто мы варвары, а не миротворствующие христиане...
- Чудо - событие, описанное людьми, услышавшими о нем от тех, кто его не видел.
кто ударит первым - тот и прав, кто победит - тот и добрый...
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки - ярл (Ричард Длинные Руки - 9)
***
От разделенной любви рождаются дети, а от неразделенной - стихи.
- Мужчины, - объяснил я доверительно, - только делают вид, что не понимают женщин. Это обходится дешевле.
- Много есть вредно, - сообщил я всем с набитым ртом, - а мало - скучно.
люди, не имеющие недостатков, имеют очень мало достоинств
- Да уж, от скромности вы не умрете!
- Никогда не говори о себе плохо, - ответил я мудро, - за тебя это сделают другие.
- В споре с женщиной последнее слово может сказать только эхо.
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки - граф (Ричард Длинные Руки - 10)
***
- Утро вечера мудренее, - сказал он, - поэтому утром так не хочется вставать на работу.
- Я люблю свою работу! - возразил я. - Могу часами на нее смотреть.
- Нетрудно показать себя с лучшей стороны, - ответил я рассудительно, - трудно понять - какая же лучшая.
- Самая главная мудрость, это когда неприятности отступают, главное - их не преследовать.
Дурак может учить тому, что он знает. Истинно велик тот учитель, который учит тому, чего сам не знает.
Лысина - это полянка, вытоптанная мыслями.
- Да, я толст, лыс и злопамятен! Сколько можно завидовать?
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки - бургграф (Ричард Длинные Руки - 11)
***
Бобик посматривал на меня вопросительно, я предостерегающе поднял палец. Это не наша война, мы просто идем мимо. Он посмотрел с тем же вопросом, я покачал головой.
- Из-за баб, - пояснил глупой собачке. - Из-за чего еще настоящим мужчинам драться?
Он ощерил клыки, мол, а мы разве не настоящие? Я ощутил затруднение, постарался вывернуться:
- Бобик, а мы вообще такая круть, что пусть бабы из-за нас дерутся.
- Я что, похож на умного?.. Оскорбительно даже...
- Хорошие люди живут незаметно, - согласился я. - Потому и кажется, что мир заполнен дурными.
- В грозу достается всем. Но топит тех, кто слабее.
- Молись, сын мой, - ответил он смиренно. - Господь даст тебе веру.
Я пробормотал:
- Да он мне ее дал. Только церковь ужаснулась бы, увидев, что за веру мне дал Господь...
- Хороших людей много! Полезных мало...
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки - ландлорд (Ричард Длинные Руки - 12)
***
хотя Зайчик прыгает так, что стадо горных баранов удавится от зависти, но с его весом приходится осторожничать, иначе окружающая среда поможет нам спуститься быстрее, чем планируем
На нормальных мир держится, это истина, но тащат его ненормальные.
- Собачка у вас, сэр, боевая?
Я вскинул брови.
- Шутите? Боевые псы у меня впятеро больше. А это так... ручная болоночка.
Пес улыбнулся Саксону, показав огненную пасть, куда поместится голова быка, и острые клыки длиной с ножи.
- У вас редкий дар противоречить.
- Это кажется только тем, кто привык слышать лесть
- Да. Где-то здесь посеял Разумное, Доброе, Вечное - никто не находил?
Он раздраженно посмотрел по сторонам, ответил уже спокойнее:
- Если давно, то лучше не искать. Народ не столько вороватый, как запасливый. Даже если не знают, что это, - все равно приберут и спрячут.
- Какое оружие предпочитаете?
- Выбирайте вы, маркиз, - ответил я любезно.
- Нет, это же я вас вызвал!
- Да мне по фигу, - ответил я, - так все это осточертело, что постараюсь покончить с этим делом сразу. Думал, вчера разобрались с данным вопросом, а сегодня с утра все сначала!
Он тонко улыбнулся.
- Ах, сэр Светлый, я несколько отличаюсь от прочих мужланов, возомнивших себя благородными баронами и графами!
- Вы не представляете, маркиз, сколько раз я это слышал!
Он сказал раздраженно:
- Вы сейчас увидите разницу.
- А я постараюсь доказать вам, что разницы нет, - ответил я тоже с раздражением.
- Вы, сэр Светлый, недостаточно куртуазны.
- А вы, маркиз, грубоваты.
- Я бы даже сказал, что вы не умеете себя вести!
- А вам, маркиз, только бы свиней пасти вместе с теми баронами, которых вы так... опускаете.
- Сэр Светлый, я с удовольствием выпущу вам кишки и плюну на них!
- А я тебя, говнюк, смешаю с дерьмом, чем ты и являешься!
- Грубая скотина!
- Пидар вонючий!
- Хам!
- ... (убрано цензурой)...
- (убрано цензурой)...
- (убрано цензурой)!!!
И вообще не пытайтесь понять женщину, а то, не дай бог, еще поймете!
- Одни едят, чтобы жить, другие живут, чтобы пить, а я пью, чтобы не замечать этой жизни.
- Знаете, сэр Росчертский, - сказал я, - только дурак запоминает обиды. Я же запоминаю обидчиков.
- Я знаю, что, когда человека кусает вампир, он превращается в вампира. А вашего друга, судя по всему, бараны покусали.
- Так я ж странствующий рыцарь, - объяснил я невинно. - Мне надлежит быть задиристым, дабы показать себя. Но еще лучше, когда со мной задираются другие.
- Странный вы человек, сэр Светлый...
- Странность есть в каждом, - сказал я, защищаясь. - Да и что во мне странного?
- В вас как будто два человека, - произнесла она. - А то и три...
- Так мало? - спросил я обеспокоенно. - А я считал себя сложной натурой.
- Все короли - тираны, - сообщил я. - Только одни грамотные, за это их называют просвещенными монархами, а другие - нет, за что их называют великими полководцами.
- Выходя замуж, женщина меняет внимание многих на невнимание одного.
легче нести ахинею, чем бревно
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки - пфальцграф (Ричард Длинные Руки - 13)
***
- Благородных противников хоронят обычно весьма достойно. Я уверен, что вас закопают даже с пением священников.
- А что будут петь? - спросил я.
- А что вы хотели бы послушать?
- Я - настоящий король!
Я полюбопытствовал:
- А что есть настоящий?
Он сказал раздраженно:
- Правитель, который благополучно миновал детский драчливый возраст. Теперь мне куда важнее не сколько народа я извел в битвах, а сколько накормил.
- Я вообще-то пофигист… тьфу, пацифист. Не люблю, когда дерутся, а я далеко, и мне ни черта не видно.
Увы, совесть и человек взаимозависимы: нет человека - нет совести, нет совести - нет человека. Но даже когда совесть есть, она все равно не уберегает от греха. Зато, проклятая, мешает получать удовольствие.
Говорят, что находя богатство, теряете совесть. Находя женщину, теряете рассудок. Находя истину, теряете веру. Находя власть, теряете честь. И только потеряв все - находите свободу. Но я же не буддист, на фиг мне такая свобода?
- Чем-то провинились? Макс развел руками:
- Почему?
- Вас отсылают от двора! Макс покачал головой:
- Осмелюсь возразить, моя леди. Просто у Его Величества все поставлено с ног на голову. Он держит возле себя тех, за кем нужен глаз да глаз, а верным людям позволяет отлучаться.
- Добрый человек не тот, - сказал я невесело, - кто умеет делать добро… и великие злодеи его иногда делают, а тот, кто не умеет делать зла. Увы, я умею… да еще как умею!
Человек должен выжить - вот главная заповедь Господа. А уже затем - стремиться прийти к Нему.
Все лорды стремятся стать королями, считая, что именно их способ ограбления населения наиболее справедливый.
- Красиво жить не запретишь. Но помешать можно…
- Будете убегать, - сказал я премудрость, - умрете вспотевшими.
Так что и овцы будут целы, и волки сыты. Правда, пастух… ну кем-то же надо жертвовать?
- Мы вошли вовремя. Надеюсь, этот старый дурак ничего не заметит.
Растер фыркнул, как огромный кит:
- Какой же он старый? Недавно женихался.
- Но что дурак, вы не спорите, доблестный сэр… сэр?
- Победа становится неизбежной, - сказал я скромно, - если для поражения не остается ни одного шанса.
- Женщины и мысли, - сказал он, - обнажаются не сразу. Не спешите, все прояснится.
- Настоящая свобода мысли возможна только в пустой голове, - сказал я горько. - Вообще мне кажется, что в мою голову мысли приходят умирать.
Он усмехнулся:
- Глупые мысли бывают у всякого, только умный их не высказывает.
- Если не удается решить проблему, - объяснил я, - нужно создать другую, которая отменит первую.
- Безумная любовь, безумная любовь… а потом удивляемся: «Откуда дураки берутся?»
- Вера, Надежда и Любовь вместе могут свернуть горы, если по отдельности пообещать на них жениться.
- Если хотите, чтобы ваши сны стали реальностью, - не спите!
- Счастье, - объяснил я, - есть удовольствие без раскаяния.
- Плохой человек отличается от хорошего тем, что первый раскаивается в содеянном, а второй - в несодеянном.
- Властители душ, - пробормотал я. - Опасные люди…
Митчелл прислушался к незнакомому определению, брови подвигались и встали на место.
- Да… что-то вроде. А вам он не нравится?
- Ни разу не слышал, - отмахнулся я. - Просто вообще боюсь властителей душ.
- Почему?
- А что они делают с телами?
Митчелл посмотрел непонимающе. Я пояснил:
- Даже король не может поднять народ на борьбу, скажем, с иностранным королем или на войну с сусликами. А бард - может. Тем бард и опасен. Потому что у барда в отличие от короля сердце горячее, а в голове - опилки.
- Острите? Да, герои должны острить. Еще у нас говорят: героями не рождаются, героями умирают…
- А еще, - добавил я, - герой должен быть один. Если героев много, они называются бандой разбойников.
- Сэр Ричард, - спросил он с надеждой, - а вы смогли бы вернуть ему жизнь?
Я буркнул:
- Такому мерзавцу? Ни за что!
- Эх, жаль-то как…
- А зачем?
- Я бы его тоже убил. А потом еще и еще.
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки – оверлорд (Ричард Длинные Руки - 14)
***
– Честно говоря, не могу сэра Вудлонга представить этим, ну, помогающим страждущим! Раньше он так помогал, что все зубы оставались на полу. А где проходил во славу церкви с мечом в руке, там даже трава лет десять страшилась высовываться на свет божий.
тот, кто не пережил ни одной войны, никогда не узнает, в какое прекрасное довоенное время он жил
Сидение на троне очищает! И чем дольше сидишь, тем легитимнее и легитимнее.
– Истинный рыцарь, как бы он ни был беден, никогда не унизится до какой-либо полезной работы. Потому мы так хороши в сражениях, их полезным делом назвать трудно…
– Из гордости выросло христианство, – сказал я вслух, чтобы самому услышать такую крамольную мысль, – из гордости и чувства достоинства… А смирение, послушание – брехня, все брехня. Из смирения только буддизм вырастет…
– Я не претендую на чистоту, святые отцы. Более того, уверен, что чистый душой человек угоден Богу, но не политике. Потому я лучше пока побуду нужным церкви человеком, чем… безгрешным перед Богом.
тот, кто бьет ниже пояса, пусть не жалуется, если его ударят в спину
– Успех одного отважного человека всегда побуждает к рвению и мужеству целое поколение!
– Сэр Ричард, а что вы молчите так упорно? Нет предмета для беседы? Или это в вас так проступает природная глупость?
За столом разом наступило молчание, все замерли, и за более безобидные слова вызывают на поединок. Я ответил вежливо и очень кротко:
– Сэр, ни одному дураку не удается смолчать за столом, если его не спрашивают.
– Как вам искусство нашего повара?
– Ваше Величество, – ответил я скромно, – у меня непритязательный вкус, мне вполне достаточно самого лучшего.
– Я рад, что вам нравится наш пир.
Мне почудилось, что произнес чересчур горделиво, я ответил спокойно:
– У кого дела идут хорошо, у того всегда пир.
– А у вас идут хорошо, – произнес он полувопросительно, – хотя едите что-то мало…
– Всякое излишество, – пояснил я, – портит или нравы, или вкус.
– И чем ваш кузен лучше?
– Он верит, – сказал сэр Эбервиль, – что каждая женщина – леди, а вы полагаете, что каждая леди – женщина.
– Любое прославление павшего на войне означает трех погибших в следующей.
– Власть теряет все свое очарование, если ею не злоупотреблять.
– А я понимаю, – заметил я, – почему Его Величество не злоупотребляет. Слабые натуры ведут себя исключительно властно с теми, кого находят еще более слабыми.
Нет такого плохого положения, из которого правитель не смог бы сделать еще худшее!
– Вы как раз из тех великолепных женщин, на которых смотришь и удивляешься, как это вас все еще не задушили?..
Человек вообще должен быть разносторонним, а государь – обязан.
Любой закон, как я понимаю, лишь суррогат нравственности.
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки – коннетабль (Ричард Длинные Руки - 15)
***
– Если сначала думать, а потом говорить, то другой успеет вставить свой анекдот раньше!
Кто у нас главный враг?.. Понятно же, что не какие-то там драконы, орки, тролли или гномы, а кто?.. Правильно – соседи!
– Не значит ли, что вы замыслили не просто избавить Орочий лес от троллей?
– Сперва была только эта идея, – признался я. – Но, как всякий политик, я стараюсь выжать максимум возможностей. Уже простым переселением убиваем двух зайцев: тролли перестают вредить нам и будут вредить Гиллеберду. Это в духе нормальной разумной политики добрососедства, так везде, с этим все как у людей. Второе, я буду поддерживать с ними связь. Они хорошие воины, размножаются быстро, стоят очень дешево. Почему не снабжать их всем необходимым для жизни, я имею в виду – современным оружием, не указывая страну происхождения?
сейчас при слове «культура» не хватается за пистолет, ишь, легкой смерти захотела!
– Счастье человека – где-то между свободой и дисциплиной.
«Во дворе добрая собака. Не обижайте ее».
У правителя должно быть чистое сердце и благородные помыслы, хитрая изворотливая душа и руки в крови. Правитель должен сочетать в себе идеалиста, мечтающего построить на земле совершеннейшее государство, где все будут счастливы, и хладнокровного мерзавца, который ни перед чем не остановится, чтобы этого достичь.
Церковь старается сделать нас хорошими, упирая на то, что "…так Бог велел", я же, как политик, должен стремиться выстроить в Армландии все так, чтобы каждому было выгодно "быть хорошим".
Этот корабль выглядит, как если бы корпус боевого ракетного истребителя пятого поколения с его хищно-ультрасовременными обводами облепили чугунные пушки времен Петра Первого, а то и Ивана Грозного, люки закрыли железными щитами крестоносцев, а весь корпус украсили барельефами, изображениями крылатых грифов, нацепили гроздья амулетов от дурного глаза. А потом все это безобразие вообще окаменело.
Чуть что – насморк. Чуть переборщу с насморком – воспаление легких. А не успею полечить воспаление – брык, и в могилу.
Она поинтересовалась ехидно:
– А часто… не успевал лечить воспаление?
– Да всегда не успевал
никогда не прибегаю к насилию. Кроме тех случаев, когда я сильнее.
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки – маркиз (Ричард Длинные Руки - 16)
***
это безобидные зверушки, если убить их первым
я ценю человеческую жизнь, а человеческая – в первую очередь это моя
– Воспитанный человек никогда не ест, – сказал герцог нравоучительно. – Он только завтракает, обедает и ужинает.
Родиться провинциалом, как и дураком, не стыдно, стыдно умирать дураком. Да и жить, гм… вообще-то…
Вы могли бы вполне стать самым знаменитым острословом в их обществе, но вы предпочитаете блистать своим отсутствием!
чем меньше женщину мы любим, тем больше денег в кошельке
– Ого, – сказал он иронически, – вы впервые увидели меня и уже поняли, что я великий монарх?
– Ну да, – ответил я уверенно и нагло посмотрел ему в глаза. – А как же?
– По каким признакам? – полюбопытствовал он.
– А покушение? – напомнил я. – Будь вы ничтожеством, на хрен вас убивать, вы и так навредите королевству больше, чем вражеская армия. А пытаются убить – значит уважают.
бедные бунтовали очень редко и только против плохой власти, а вот богатые – всегда и против любой
– Сэр Ричард, – выпалил он, – сэр Ричард!..
– Ну-ну, – сказал я, – что хочешь?
– Хотел увидеть умное лицо, – ответил он мажорно, – да зеркала не оказалось. Дай, думаю, посмотрю на маркиза!
– Вполне естественно умереть за Отечество, в котором жить невозможно.
первым уступает тот, кто умнее. На этом держится наше мировое господство дурости.
Я много бродяжничал и потому много видел. Это не добавило мне ума, но добавило знаний.
– Я по своей бесконечной доброте и кротости понимаю только вежливое обращение. А кто хамит, того я, как истинный гуманист, с печалью в милосердном сердце размажу по стенам!
Не только замыслы Творца неведомы Сатане, но даже замыслы человека! В каждом частичка Творца, душа, потому и человек для Сатаны – непостижим.
Для Творца – да, но это не задевает, потому что Творец не вмешивается, однажды запустив сложную машину мироздания.
Шутка – как стрела: ей мало быть острой, еще надо попасть в цель.
***
Гай Юлий Орловский - Гроссграф (Ричард Длинные Руки - 17)
***
я с детства не мог понять, как мушкетеры могут гордиться и даже бахвалиться, что по дороге загнали насмерть десяток лошадей? А сейчас, когда я вдруг гуманист и почему-то за культуру, тем более не понимаю. Я даже мух не убиваю, а ловлю и выбрасываю за окно. Особенно зимой.
- А если он не примет вас?
- Вышибу дверь, - пообещал я. - Как вы полагаете, благородный человек может настаивать на разговоре?
будьте проще, и тролли к вам потянутся.
- Да здравствует культура!… - пропищал Серфик.
- Молодец, малявка, - одобрил я. - Руби, ломай!… За высокую нравственность!…
Любого человека, как и страну, куда проще ограбить без всяких войн!…
мы все иной раз трижды в день проходим через ад, ибо нет его нигде, кроме как в наших душах! А тот, что с чертями и кипящими котлами, - это для простолюдинов. Они мук совести не знают, потому для них разработаны именно телесные муки.
- Пока что, - произнес я государственным голосом, - Армландия - государство. Можно еще - страна. На державу не тянет, хотя, если очень хочется, то можно. А вот отечеством называть пока рано. У нас мирный период истории. Это когда придет необходимая пора напасть на кого-нибудь, тогда назовем его отечеством. Даже Отечеством! И призовем народ на защиту… даже если это будет далеко от священных границ Богом избранной Армландии.
Альбрехт пробормотал, морща лоб и двигая бровями:
- Отечество - это когда готовимся убивать множество людей… страна - когда пасем овец, государство - когда торгуемся с другими королями, держава… гм… когда требуем уступить нам какие-то пограничные земли?
Рыцарство рыцарством, забота о благе Армландии тоже хорошо, но обещанная морковка - проверенное временем и всеми экономическими системами средство.
- Мы не собираемся нападать, - подчеркнул я. - Это совсем другое дело! А вот сдачу нападающим давать обязаны. Даже заранее. Где бы те ни находились. И даже если они еще не подозревают, что собираются вскоре напасть на мирные земли Армландии.
Мне показалось, что поглядывает испытующе. Уловил, что моя уверенность и решимость проводить крутые реформы тает с ростом моего могущества. Это как грузчик или дровосек, что за кружкой пива уверенно и громогласно рассуждает с такими же тупоголовыми, как бы он обустроил страну, какие бы ввел законы и как бы все стало хорошо и замечательно. По мере того как постепенно из шкуры дровосека переползает в шкуру властелина судеб, то решимость испаряется, как утренний туман под лучами жаркого солнца.
И все потому, что с ужасом видишь, как все непросто. И личная супермощь, и волшебный меч, а у меня их уже с десяток, никак не поможет.
А помешать сумеет.
- Совещания не родили ни одной великой мысли, - ответил он замедленно, - но похоронили некоторое число идиотских.
- Впереди у нас все цветет, - сказал я с кривой усмешкой, - за нами все горит. И надо думать, с нами тот, кто все за нас решит!… В смысле, это я все и за всех решу.
Он покачал головой.
- Лорды никогда не отдадут вам столько власти.
- Да мне столько и не надо, - ответил я с неудовольствием. - Дурак я, что ли, все тащить на себе? Пусть и другие будут хоть в чем-то виноваты. Для того и нужна оппозиция!…
- Сэр Ричард, я вас понял.
- Хреновый из меня стратег, - признался я, - если понимают. Да еще сразу.
- Только я понял, - утешил он. - Только вы никому, пожалуйста, о своей задумке. Ее могут понять так… как следует.
- А что я задумал? - пробормотал я. - Да еще такое, чего надо стыдиться?
- Вы решили, что граф Уилбур нападет ночью на беззащитный лагерь и постарается перебить спящих? А мы тут и ударим на него внезапно с тыла… Не знаю, сэр Ричард, среди каких подлых народов вы скитались, но неужели вы подумали, что граф Отважный способен на такую гнусность?
Я буркнул:
- При чем здесь гнусность? Обычная военная хитрость. Хитрость на хитрость. Кто перехитрит, тот и прав.
Он покачал головой:
- Сэр Ричард, что-нибудь придумайте иное, а то и наши рыцари оскорбятся. Это же пятно на все рыцарство!
- Да ладно, - вяло пробормотал я. - Оправдываться я умею. Вся жизнь на отмазках. Свалю на ритуал. На ритуалы, кстати, можно валить все. Ритуалы не требуют объяснений.
- Героев собрать и похоронить с воинским почестями.
Он спросил наивно:
- А которые среди них герои?
Я пояснил сурово:
- Мертвых солдат той армии, которая выиграла войну, называют героями, понял? А погибших солдат противника… гм…
Подошел Растер, прислушался и спросил деловито:
- Говнюками?
Я помотал головой.
- Нет, о мертвых вроде бы нехорошо без уважения… Словом, это были слепые орудия, одураченные вражеской пропагандой, которые не поняли нашей высокой правоты и не уверовали в нашу историческую миссию.
- Есть еще граф Трояндер. Не богат, не знатен, но горд, горд… И не желает подчиняться даже Богу.
- Я не Бог, - сообщил я, - мне подчиниться придется.
- Можно быть святым и без Бога, - заметил я, - однако я христианин, хоть и не выставляю это напоказ. Святость - тоже соблазн
Иногда меня посещает совсем уж крамольная мысль, что ближе всего к Богу тот человек, который его отрицает. Во всяком случае, набожность уж точно не приближает к Богу, а скорее ставит между человеком и Богом некий незримый забор.
- Ах, сэр Ричард! Если бы вы были моим мужем, я бы вам вместо вина подала чашу с ядом!
Рыцари заинтересованно прислушивались. Я поклонился и ответил не менее любезно:
- Ах, леди Филиппа! Если вы я был вашим мужем, я бы… тут же выпил тот яд! С великой охотой.
- Переговоры всегда цивилизованные, - уточнил я, - а вот сражения - не всегда.
Я развел руками, слов много, но нет таких, чтобы объяснить путь человека этим лежебокам, которые помнят, как совсем недавно с деревьев слезла некая обезьяна, быстро перебила всех зверей, свела нафиг леса, плодородные земли превратила в пустыни, настроила массу городов из камня, потом вдруг исчезла в страшном грохоте, дыму, огне и падающих с неба камнях… А затем уцелевшие особи вылезли из пещер, снова понастроили городов, и снова все исчезли в грохоте, огне и падающей с неба воды… И так несколько раз, а разница лишь в том, что всякий раз ухитрялись уничтожать себя по-разному.
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки - лорд-протектор (Ричард Длинные Руки - 18)
***
Красота - это… когда всего в избытке.
- Отдельные люди, - сказал я убежденно, - сволочи. Не все, конечно, но в абсолютном большинстве. Но как человечество… это прекрасно! Потому я буду душить отдельных и радеть о человечестве… В смысле, об Армландии. Все остальные королевства пока лежат вне признаваемого человечеством.
Чтобы обладать свободой, необходимо ее ограничивать. Свобода есть право делать все, что дозволено законами. Ибо если каждый может делать то, что законами запрещается, у него не будет свободы! Потому что то же самое могут делать и все прочие… А такая свобода, извините, это разбой, междоусобица, грабежи, войны… Свобода - это роскошь, которую не каждый может себе позволить!
мир почему-то так устроен, что о свободе громче всех кричат надсмотрщики негров.
- Я не люблю убивать…
- Ты не поверишь, - ответил я тихонько, - но я тоже. Правда, еще больше не люблю, когда убивают меня.
- Понятно, - сказал он, - почему появление такого дракона предвещает мор, войну и всякие беды…
- Почему?
- Дохнет огнем, - напомнил он, - будут трупы. Если не похоронить в такую жару быстро, начнется разложение, пойдет зараза… А сосед прежде всего думает о том, как захватить ослабленную землю. А ему постараются не дать это сделать другие соседи… Вот и война.
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки - майордом (Ричард Длинные Руки - 19)
***
Почему «ничто человеческое мне не чуждо» никогда не звучит в том смысле, что кому-то захотелось почитать книгу, послушать литургию, полюбоваться чем-то прекрасным?
– Ох, сын мой!.. – произнес он хриплым от недосыпа голосом. – Прости меня, я нередко сомневался в тебе…
– Да я понимаю, – пробормотал я. – Сам в себе сомневаюсь!
– Но сейчас скажу, – закончил отец Дитрих, – ты никогда еще не делал столь богоугодного дела, как вот сейчас.
– Польщен, – пробормотал я осторожно, – а какое самое богоугодное дело имеете в виду? А то они у меня все богоугодные… очень даже, а натворил их столько, что сам по утрам пугаюсь. А к ночи так вообще лучше не вспоминать.
Дипломат – это человек, который дважды подумает, прежде чем ничего не скажет.
читать дальше
– Эх, когда же придет Царство Небесное?
– Никогда, – отрубил монах. – Господь велел строить самим.
– У них нет чести.
– Зато есть деньги, – возразил я, – умение и желание работать. Просто нужно каждого использовать там, где принесет наибольше пользы. Благородного человека на благородной работе, отважного – на охране наших священных границ, трусливого – на строительстве укреплений, умного – в дипломатии, умеющего рисковать – в торговле…
– Ну и жук вы, сэр Ричард!
– Я? – спросил я встревоженно.
– Ну да, – подтвердил он. – С какой искренностью говорили о возрождении древних традиций рыцарства! Как у вас горели глаза! Как дрожал и срывался от восторга голос!.. Были мгновения, когда верил даже я.
Я в великом смущении развел руками.
– Дорогой барон, вы еще больше удивитесь, если скажу, что я не врал. Я в самом деле восхищен рыцарством, в восторге от обетов, от принципов верности и чести…
Он нахмурился.
– А как же с похвалами в адрес торговцев?
Я ответил со вздохом:
– Тоже говорил совершенно искренне! Я понимаю правоту тех и других. Я сочувствую тем и другим. И хотя они бьются друг с другом на полное истребление, но я тупо стараюсь их как-то примирить… или заставить сосуществовать. Уж мне ли не знать, кто кого похоронит! Но вот пытаюсь. Правда, барон, я и тогда был искренним.
Он опасливо отодвинулся от меня, словно шизофрения в виде раздвоения личности бывает заразной.
– Сэр Ричард, – спросил он шокированно, – как можно быть искренним… провозглашая такие разные цели?
Благодаря мудрой политике нашего гроссграфа, войско укомплектовано большим отрядом священников, а также магов, что едут на разных концах войска и делают вид, что не замечают друг друга!
Беда рыцарства в том, что в нем изначально не может быть патриотов. Патриоты, это когда за «своих», а рыцари всегда «за справедливость».
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки – маркграф (Ричард Длинные Руки - 20)
***
– Искушение – самый строгий экзаменатор нравственности. Увы, я слаб, потому отец Дитрих прав: крепкое вино надо в унитаз… в смысле, в выгребную яму. Словом, лучше избавиться от искушения, чем с ним бороться.
Он пожал плечами.
– Есть несколько способов, – ответил он холодновато, – с ним справиться. Самый верный – трусость.
Говорят, смерть равняет всех, но это отговорка простолюдинов. Смерть как раз показывает, кто чего стоил. Только после нее видим подлинную цену человека.
Если порыться в истории, где образовывалось майордомство, у законных королей оставалось разве что небольшое поместье с крохотным доходом. Если королю куда-то ехать, ему подавали простую повозку, запряженную волами. Все верно: у меровингов деревянная телега, упряжка волов и длинные волосы королей считались священными атрибутами власти, но вся полнота власти сосредотачивалась в руках майордомов.
Горе тому государственному деятелю, который не позаботится найти такое основание для войны, которое и после нее сохранит свое значение.
Он летел впереди, легкий и эфирный, а я тяжело ломился сквозь плотный воздух, врезался всей массой, мощно рубил толстыми крыльями, а когда уставал – раздвигал пошире и парил, медленно скользя в ту сторону, куда унесся Логирд.
Иногда он возвращался, придирчиво смотрел, как я модифицирую крылья и тело, добиваясь большей аэродинамичности, сказал с непонятной завистью:
– И здесь вы знаете, что делать! Многогранный вы человек, ваша светлость!
Я прокаркал сипло:
– Это значит, я гад, сволочь, паразит и мерзавец одновременно?
– Подумать только, – восхитился он. – Уже майордом, а разговаривает!
– Вот смотрю и понимаю, почему самых знатных и могущественных лордов называют птицами высокого полета! У таких птиц красоты не увидишь, пения не услышишь, зато дерьмо достается всем, кто ниже…
– Нация, – объяснил я, – это сообщество людей, которых объединяют иллюзии об общих предках и общая ненависть к соседям.
– Говорят, есть два способа управлять женщиной… но их никто не знает, однако надежного способа управлять государством вообще не существует в природе.
– Если, – сказал я, – ударишь кого по пьяни – ты свинья и драчун. Если еще ухитрился вытащить у него монеты – это гнусный разбой. Если купил на эти деньги меч, то нарушаешь закон, ибо оружие запретим носить на улицах в мирное время, если не в охране лорда или города. Если собрал шайку друзей и потрошишь караваны – это бесчинство и грабеж. Но если твоя шайка разрослась и называется армией, ты можешь захватить целую страну и назвать это освобождением от тирана!
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки – гауграф (Ричард Длинные Руки - 21)
***
главное – красиво умереть. Но я по своему невероятному великодушию постоянно предоставляю эту честь своим противникам.
– Сперва зашлем в Гандерсгейм разведчиков, – ответил я. – Составим карты. Хоть приблизительные. Я не хочу вторгаться наобум через земли, где на каждом шагу могут быть зыбучие пески, бездонные болота, поля с ядовитыми змеями или что-нибудь еще хуже.
Он содрогнулся всем телом.
– Господи, что может быть еще хуже?
– Вы не верите в человека, – упрекнул я мягко. – Не верите в человеческие возможности сделать не только хуже, но и пакостнее и вообще… Вам должно быть стыдно.
Подвижники, к сожалению, видят только один цвет, а их дорога к счастью, по которой хотят вести людей, всегда по слишком уж узкой прямой тропе между двумя отвесными стенами.
Идеальное общество, когда законы есть, но ими не пользуются.
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки – фрейграф (Ричард Длинные Руки - 22)
***
— Держись!
— За что?
— За самолюбие!
— Злые люди вообще-то и не могут причинить много зла. Настоящее ядреное и могучее зло целиком от нас, добрых и желающих только всеобщего процветания. Мы же всегда целиком и полностью во благо! Ну, как понимаем суть блага в данный исторический момент…
Вообще-то перед призраками волосы поднимаются у всех: покрывают ли они верующий или неверующий мозг, но я насмотрелся призраков, начиная с того, который бродил по Европе, а гадить приходил в наше срединное, потом, к счастью, его закопали вместе с могильщиком, но появились другие, к которым мы привыкли, к примеру, самый заметный из них — призрак благополучия, его обычно зовем стабильностью…
— Мы не ищем легкого пути, — сказал я твердо, — но если попадется — не свернем.
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки – вильдграф (Ричард Длинные Руки - 23)
***
Чтоб подкова приносила счастье, надо прибить ее к копыту коня, и пахать, пахать, пахать…
– Туда не ходят уже сотни лет.
Я сказал приподнятым голосом:
– Сотни лет? Как долго нас ждут!
Кроган спросил быстро:
– Кто ждет?
– Неприятности, – ответил я бодро, – кто еще?
– Эй, – сказал он с дружелюбной улыбкой, но голос звучал властно, – а ты кто таков?
Я ответил сдержанно:
– Ричард из клана Робких Зайчиков.
Он вытаращил глаза, окинул меня взглядом с головы до ног и вдруг расхохотался.
– Задиристые у вас мужчины!.. Это чтоб всякий, услышав такое, начинал хохотать, а ему сразу в морду?.. Здорово придумали!
сколько не сделано, сколько предстоит еще не сделать…
Нельзя ссориться с теми, кого не знаешь.
– Предпочитаю минимальный риск, – ответил господин с бледным лицом. – Зато не мешаю рисковать и хорошо зарабатывать на этом другим.
Силен и могуществен не тот, кто сбивает человека с ног одним ударом. Действительно сильным является тот, кто способен сдержать себя в порыве гнева.
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки – рауграф (Ричард Длинные Руки - 24)
***
– Половина, – ответил он, – ни на что не способны, обычные трутни. Другая, напротив, способна на все.
– А на то, что нужно?
– Таких лучше искать не здесь.
– Одной веры в Творца недостаточно. Для продвижения в Гандерсгейм… а также на юг нужна еще и прочная идеология.
Он спросил озадаченно:
– А это что?
– Вера, – объяснил я, – это то, ради чего умирают, а идеология – ради чего убивают.
Жить и умереть за веру – привилегия, а не беда или несчастье.
я из поколения, которое ничего не берет на веру, а сперва даст в зубы и посмотрит с интересом, встанет ли, а если поднимется, то можно и рассмотреть, что это за идейка лезет
я хоть старый волк, но еще и старый лис
– Государство существует не для того, чтобы превращать земную жизнь в рай! А чтобы помешать ей окончательно превратиться в ад.
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки – конунг (Ричард Длинные Руки - 25)
***
– Оскорбление? Я не вижу никакого оскорбления.
Рыцари зашумели, послышалось злое сопение и бряцание клинков. Граф Ришар, выражая общее мнение армландцев, напомнил гневно:
– Король Кейдан пожаловал вам оскорбительно малый титул!.. И землю… какую? Это не оскорбление?
Я покачал головой.
– Нет. Давайте отнесемся к этому скромному дару со всем христианским пониманием.
Сэр Растер прорычал:
– А что тут понимать?
– Каждый дает столько, – ответил я и улыбнулся как можно более кротко, – сколько может. Зачем гневаться? Можно только пожалеть такого короля.
– Мы их охраняем, а они нас побаиваются! Почему? Я им всем улыбаюсь так приветливо…
– Попробуйте поднять забрало
– Я запустил среди простого народа несколько рискованный слушок…
– Что именно?
– Якобы умельцы выкопали древний самокат, созданный до Войны Магов. На нем будут возить всех бесплатно в любой конец королевства. Церковь возражает, но ничего сделать не может против воли лордов и самого майордома, все вельможные люди хотят пользоваться такой штукой…
– Что сказал отец Дитрих?
Он взглянул на меня исподлобья.
– Я не стал рисковать, а вдруг и правда будет против?
Я вздохнул.
– Понятно… Народ с удвоенным энтузиазмом строит дорогу, чтоб еще и утереть нос церковникам?
Он криво улыбнулся.
– Вроде того.
– Странная получается коллоборация, – сказал я, – монахи строят во имя Господа, мужики ехидно улыбаются и помалкивают. Ладно, лишь бы шло…
– Не забудьте сказать невесте: «Я люблю тебя, дорогая! Я буду любить тебя и в печали, и в радости до самой свадьбы!»
– А что такое… политкорректность?
– Так называется страх, – объяснил я, – получить в морду, чуть-чуть прикрытый рассуждениями о гуманизме и братстве.
- Не бывает тупиков. Бывают непробитые тоннели.
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки – герцог (Ричард Длинные Руки - 26)
***
– Дорогой граф, человек боится необъятности мира. Нам всем страшно!.. Это зверь не понимает, кто он и что с ним, и потому не страшится, а человеку страшно. Человек страстно желает быть частичкой чьего-то плана, быть встроенным в какую-то картину… Отними это у него – запьет или кончит жизнь самоубийством перед лицом такой страшной неизвестности.
Он пробормотал:
– Лучше бы встроиться в хорошую картину.
– Язычники страдали от своего рока, – сказал я. – От судьбы!.. У них предсказано даже, как их боги погибнут. Зато христиане освободили от рока, дав взамен нечто намного более ужасное для слабых людей: свободу!..
Насчет аристократов в нашем кругу забудь. Они выводят свои привилегии от первого в роду, единственного, который не был аристократом.
– Ваша светлость, какие будут приказания?
– Бдить и защищать, – ответил я. – Марсель, я пока осматриваюсь. Стараюсь понять, что здесь и как творится. Как только соображу, появятся простые и ясные до глупости приказы.
– Хорошо, сэр Ричард. Вы человек придумчивый. Уверен, мои грехи рядом с вашими совсем мышиные…
– Гм, – сказал я скромно, – на Страшном суде сравним.
– Вы сюда пришли, – спросил он, – потому, что оптимист?
– Да, – подтвердил я. – Как оптимист, я верю в счастливый конец света… И даже постараюсь его устроить!
Он ухмыльнулся еще шире.
– Тогда мы в самом деле два сапога – пара. Я тоже оптимист, потому что пессимист – это человек, который плачется в жипон, а оптимист предпочитает плакаться в декольте…
у всякого святого есть прошлое, у всякого грешника – будущее
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки – эрцгерцог (Ричард Длинные Руки - 27)
***
одна из задач короля – обеспечить всех дорогами. Иначе как он может осчастливить их налогами?
– Давай, – разрешил я. – Пить следует умеренно. Две кружки вина вполне достаточно. Потом, конечно, можно еще.
Он спросил с недоумением:
– Это как?
– Выпив всего кружку, – пояснил я, – я становлюсь другим человеком! Понял?
– Ну…
– Так вот тому другому тоже надо налить!
– Такое осторожное продвижение… как-то не походит на ваше стремительное вторжение в Сен-Мари!
– Каждому противнику, – сказал я, – своя тактика.
– А вас не беспокоит, – поинтересовался он со всей почтительностью, но с долей ехидцы, – что варвары сочтут ваши поступки недостаточно… мужественными?
Я пожал плечами.
– Я еще не встречал кота, которого заботило бы, что о нем говорят мыши.
среди ненавистных качеств врага не последнее место занимают его достоинства
Армия – это люди, собранные в одном месте с единственной целью – исправлять ошибки дипломатов.
– А что в нашей жизни не абсурд?.. Она вся сплошной абсурд. Смысл в нее привносим мы сами… иногда. Я вот, как правитель, намерен своими мудрыми законами уменьшить процент абсурдности хотя бы до девяноста процентов, а то и до восьмидесяти пяти. Если, конечно, не будет засухи, саранчи и новой моды на женские шляпки.
– А что такое нравственность? Наука о соглашениях, придуманных людьми для того, чтобы совместно жить самым счастливым образом. Подлинная цель нравственности – счастье наибольшего числа людей.
– Циник вы, сэр Норберт, – сказал я с упреком. – А еще говорят, что вы никогда не молитесь!
– Ну, – ответил он после затяжной паузы, – делаю это, скажем, редко.
– Почему?
– Предположение, – сказал он, – будто Господь отвлечется от дел мироздания, чтобы подарить мне для коня расшитую гербами попону красивше, чем у коня соседа, настолько неправдоподобно, что я не принимаю его всерьез.
– Какое… чудо… Это алмаз? И сколько он может стоить?
– Драгоценность камня, – буркнул я, – зависит от массы заблуждений.
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки — фюрст (Ричард Длинные Руки - 28)
***
— Розы прививают любовь к природе, — согласился я, — а шипы — уважение.
Умные, это не когда умнее других, а когда другие об этом не догадываются!
— Но вы ведь подумываете…
— Подумываю, — ответил я. — Нетрудно догадаться, верно? К тому идет. Да, я намереваюсь предъявить Кейдану ультиматум. Пусть передает корону мне, некоронованному правителю, официально, иначе сниму ее вместе с его дурной головой.
Он наблюдал за мной со сдержанной улыбочкой, что злила меня все больше.
— Честный поступок, — сказал он одобрительно. — Всего лишь скажете правду. А то прячетесь под картонными титулами! Вы — настоящий король, это все говорят открыто.
— А Кейдан?
— Кейдан, — начал объяснять он терпеливо, — законный король. Настоящий и законный… что выбрать?
Я не склонен спаивать население. Трезвые проливают крови больше.
Кстати, Зевс вполне подходит на роль Черного Властелина, так как убил родного отца, силой захватил власть, подавлял восстания титанов и гигантов, вел разгульный образ жизни. Жены и любовниц ему было мало, он держал при себе мальчика Ганимеда для плотских утех, совокуплялся с животными, рыбами, птицами и даже насекомыми.
— А позволено мне будет спросить… зачем вам это нужно?
Я кивнул с непроницаемым выражением лица.
— Да. Будет позволено. Можете как-нибудь спросить.
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки — курфюрст (Ричард Длинные Руки - 29)
***
— Сэр Ричард! Вы будете королем? И мы начнем обращаться к вам как к Вашему Величеству?
— До этого еще далеко, — ответил я скромно. — Не меньше недели, а то и двух.
— Думаете, после такого важного разговора я смогу вот так лечь и заснуть? Я не знаю, что решит Его Величество, меня трясет, как медведь грушу…
Он посмотрел настороженно.
— Медведь? А зачем он ее трясет?
Я пожал плечами.
— Не знаю. Дурак, наверное. Я пока пройдусь по саду. Может, еще с кем-нибудь погавкаюсь.
— Вы уже один раз подрались, — напомнил он, — и дважды поссорились за сегодня.
Я кивнул.
— Да, точно. Может быть, становлюсь добрее?
Он посмотрел искоса, наморщил нос.
— Как хотите. Хотя я бы не советовал.
— Почему? — спросил я. — Что вас беспокоит?
Он сказал негромко:
— Его Величество сейчас обсудит вопрос, с которым вы прибыли, с сыновьями и наиболее доверенными лордами. Но содержание переговоров станет моментально известно двору. Боюсь, вас примут еще неласковее.
— Почему?
Он сказал негромко:
— У нас уникальная ситуация, сэр Ричард. Вообще, нет таких групп, которые хотели бы с помощью войны изменить свое положение. Или хотя бы положение страны.
Я пробормотал:
— Вообще-то заслуживающая уважения позиция.
— Они так и не поняли, что если я приехал один, то это вовсе не значит, что явился нищий. Скорее это означает, что могу вполне и с великим удовольствием дать сдачи.
— Теперь это понимают…
— Вот-вот, — сказал я, — как раз те, кто хочет, чтобы на них нарвались, так и ездят, верно?
Изаэль долго ехал рядом со мной молча, но я видел, с каким интересом присматривается к рыцарям, вслушивается в их разговоры. С особенно жгучим любопытством ловил все, что говорят об эльфах, вздрагивал и поглядывал на меня умоляюще огромными печальными глазами.
— Сэр Ричард, — прошептал однажды, не выдержав, — да скажите же!
— Что?
— Вы слышите, что о нас говорят?
— Да, — подтвердил я с удовольствием. — Что вы лживые чудовища, только и думаете, как бы напакостить людям, завести в болота, обобрать, утопить, задавить, выстрелить в спину невинному охотнику… А что не так?
Он ахнул тихохонько:
— Но это же неправда!
— А что вы говорите о людях? — спросил я. — То-то. Надо встречаться чаще, дорогой друг. И тогда все самые серьезные обвинения окажутся поклепом. С обеих сторон.
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки — гроссфюрст (Ричард Длинные Руки - 30)
***
— Простите, сэр Ричард… но не по вашему ли приказу убита семья короля Гиллеберда? Если мне память не изменяет, в спальне было двое или трое малолетних детей?
Я поморщился.
— Это не то…
— Правда? — спросил он с удовольствием. — Поясните разницу. Мне надо у вас кое-чему поучиться!
— Положить на жертвенный камень младенца, — сказал я хмуро, — взять нож и вонзить ему в грудь… это жестокое и преднамеренное убийство, за которое нет оправдания. А вот то, на что намекаете вы…
Он хохотнул:
— Намекаю?
— На что указываете пальцем, — сказал я уже злее, — это совсем другое. Я велел всего лишь зачистить королевский дворец и личные покои Гиллеберда сэру Клементу… я ни разу не употребил слово «убийство»!.. а он приказал своим солдатам захватить этажи, всего лишь никого там не оставляя в живых. В этом случае семья короля Гиллеберда уже не какие-то там люди с женщинами и детьми, в смысле — не личности, а статистические единицы! Как, впрочем, и остальные жители города, у нас вообще-то равенство, по глубокому убеждению церкви. Да, какая-то часть статистических единиц неизбежно вычеркивается при захвате города. Это входит в число сопутствующих потерь, без них не обойтись. Дети Гиллеберда… тоже сопутствующие и неизбежные. Как и дети какого-то горожанина, выбежавшие на дорогу как раз в момент, когда в город ворвалась наша тяжелая конница и пронеслась по узким улицам. На таких вопросах обычно не заостряется внимание, более того — умалчиваем, хоть речь идет о вещах привычных и знакомых, как дефекация или менструальный цикл. Есть вещи, о которых знаем, но… не говорим. Из деликатности и стремления наших душ к вещам возвышенным и одухотворенным.
Он поперхнулся и долго кашлял, расплескивая вино на роскошный камзол, глаза полезли на лоб, а когда пришел в себя, опустил кубок и в восхищении мотал головой, всеми фибрами показывал, что от переполняющих чувств даже слов не находит.
— Сэр Сатана, — сказал я, — с вами все в порядке?
Он помотал головой и сказал потрясенным голосом:
— Простите, сэр Ричард! Простите, что иногда смотрел на вас свысока! Теперь понимаю, должен смотреть вообще-то снизу. Господь предвидел этот момент, когда велел нам, ангелам, поклониться человеку и заявил, что вот это мокрое и грязное из глины унаследует землю и весь мир.
Я спросил с подозрением:
— Вы это чего?
— Сэр Ричард, — сказал он с чувством, — берите мой плащ и шляпу, я отдаю вам свой трон! А сам со стыда уйду скитаться, заносчивый дурак, все эти столетия считал, что это я самый хитрый, беспринципный и напрямую идущий к цели! Господь все видел, понимал, что мы — агнцы рядом с вами.
Я сказал с достоинством:
— Сэр Сатана, я не понимаю ваших туманных речей. Я — человек, а это значит, я — подвижник, герой, светоносец, замечательный, достойный, великолепный, честный, справедливый, великодушный, чуткий, бескорыстный, жертвенный, чуткий, умница, добрый, хороший, уязвимый, средний, нормальный, обычный, терпимый, толстокожий, нехороший, нечестный, несправедливый, нечуткий, эгоистичный, грубый, недобрый, пустой, дырявый, подлый, бесчестный, коварный, злобный, предающий, корыстный, гадкий, недостойный, мерзкий, отвратительный, подлец, убожество, мерзавец, дрянь, ничтожество, ублюдок, говно, трус, дурак, недотепа, идиот, сопляк, глупец, олух, лентяй, растеряха, соня, трудяга, опора, гений, надежда и защитник всех людей, нелюдей и существ во вселенной!
Он слушал несколько обалдело, одно время даже начал было соглашаться, я даже уловил момент, когда и с чем, но затем скривился, словно прикусил больным зубом.
— Да уж, — произнес он сухо, — думаю, наш Всевидящий и Всеблагой не понимал до конца, какую огромную ошибку совершил.
— Родители не всегда верят в детей, — напомнил я с упреком.
Война по гуманным правилам длится дольше
— Но как… как у вас такое получилось? Я имею в виду, как удалось сплотить в союз таких разных королей?
— Моя широта мышления, — ответил я, — и бьющая через край гуманность.
— Люди везде одинаковые, — заметил я, но ощутил, что польщен, это вовремя она, а то я совсем было приуныл, нас подкомплиментивать нужно почаще, тогда мы горы свернем. — Мне управлять уже приходилось, хотя чаще управляли мной…
Она снисходительно улыбнулась.
— Ну, это было временное, как я понимаю?
— Не совсем, — возразил я. — Глупо не передать рулевое весло тому, кто умеет им орудовать лучше.
Она проговорила с интересом:
— Потому вы всегда у руля?
Я наклонил голову.
— Ваше высочество, вы умеете смотреть прямо в корень. Дело не в том, что я так уж хорош, дело в том, что другие управляются еще хуже.
— Вы молоды, сэр Ричард, — произнесла она с некоторой печалью. — Красивы и весьма импульсивны… остерегайтесь попасть в женские силки. Здесь женщины умеют расставлять такие сети, горный великан не разорвет…
— Ваше высочество, — ответил я, — да как я могу при таком обилии обязанностей!.. Даже во сне ко мне приходят не женщины, а сэр Клифтон с вот такой кипой бумаг на подписание!
— Ну вы и хозяйственники!.. Сразу все по ветру пустить, как же, мы щедрые… нет уж, богатства надо приумножать.
— Копить? — переспросил сэр Вайтхолд с отвращением.
— Я сказал «приумножать», — напомнил я, — а не копить! Разницу не видите? Ладно, я вас научу не только драться. Вы у меня такими хозяйственными и прижимистыми станете…
Сэр Вайтхолд спросил с подозрением:
— Ваша светлость, а вы?
— А я драться буду, — пояснил я, — подвиги совершать! Как специалист широкого профиля, это когда ничего не умеешь толком.
***
В этом сезоне модно именно это. А мода, как известно, рулит нами круче, чем канцелярия президента или таинственные Олигархи.
топором, как это ни странно звучит, надо еще уметь, а для махания мечом ума не надо, как и особого умения
Там, где живут умом, не может быть верности слову.
- Такой мирный лес. Впрочем, не найдется ли у вас запасного коня? А то мой пал. Она сказала с жаром:
- Не иначе как в битве с драконом?
- Нет, у меня конь был не настолько драчливый. Хотя кто знает...
- Геенна огненная, адский огонь, сын мой, это все для простого люда. Заботы о пропитании не дают вместить более сложные понятия. Но ты, человек с оружием, избавленный от необходимости пахать землю и собирать урожай, мог бы понять и более высокую истину: нет божественного огня и нет адского...
Мы все молчали, ошарашенные. Бернард буркнул озадаченно:
- А что есть?
- Есть один огонь! - отрезал священник. - Он весь - от бога. В одном и том же огне чистые души находят радость и ликование душевное, а другие - я говорю о нечестивых, испытывают страшные муки.
Что для русского здорово, вспомнил я старую премудрость, то для немца смерть. А вообще-то интересный взгляд на проблему единства ада и рая.
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки - ВОИН Господа (Ричард Длинные Руки - 2)
***
Как где мордой о пень, подумал я мрачно, так все валим на колдунов.
- Сэр Ричард, как Господь допускает такое?
- Чтоб мы видели, - ответил я.
- А зачем?
- Чтоб делали выводы.
- Что не так? - спросил я с подозрением.
- Все так, - ответил он испуганно. - Только чего вы такой умный? Вы не совсем рыцарь, да? Или болеете чем?
Эх, не все то золото, что плохо лежит...
- Дик!
- Да, Бернард?
- Это женщина, Дик, ты не видишь?
- Бери выше, Бернард, - ответил я высокопарно. - Она не просто женщина, а человек!
Бернард вскипел:
- Ублюдок! Как ты смеешь такое говорить о женщине?
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки - паладин Господа (Ричард Длинные Руки - 3)
***
Бог дает тем, кто дерется за свое, а лодыри да убогие только в молитвах счастливы.
между нами пробежала кошка размером с откормленного слона
Если человек берет от кого-то дар, то тем самым молча обязуется ответить таким же по стоимости даром, так? Или хотя бы прекратить войну против дарящего...
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки - сеньор (Ричард Длинные Руки - 4)
***
- Еретик не тот, кто горит на костре, а тот, кто зажигает костер...
Он не понял, переспросил:
- Костер? Но ведь на кострах жгут ведьм, колдунов, всякую нечисть!
- С теми, кто считает, что обладает истиной, и не ищет ее, спорить невозможно.
Добро всегда побеждает зло. Правда, его же оружием.
- Жизнь состоит, - сказал я наставительно, - на десятую долю из того, что с нами происходит, а на девять десятых из того, как мы на это реагируем. Реагируй весело! Иначе она покажется как лестница в курятнике - короткая и в дерьме.
друг - это человек, который знает о тебе все, но при этом все еще не считает тебя сволочью!
- Прислушайся к голосу разума! Слышишь? Слышишь, какую фигню несет?
вообще, у женщины нет недостатков, пока не похвалишь ее перед подругами
- Нет ничего внезапней любви. Вот разве расстройство желудка...
А вообще-то Зигфрид хорош, мелькнуло в голове. Вроде бы увалень, а соображает быстро. И понимает, почему я осторожно подбирал слова для дипломатичной учтивости. Дипломат - это человек, который может послать таким образом, что с предвкушением будете ждать путешествия. А если и нагадит кому в душу, у того во рту остается легкий привкус лесных ягод...
Но если он это понимает, то и сам, как истинный дипломат, может умильным голосом произносить «хороший песик» до тех пор, пока под руку не попадется хороший булыжник.
Золото надо тратить с умом...
- Зачем? - удивился я. - Ум еще может пригодиться.
Она врубилась не сразу, улыбнулась, лицо осветилось, помолодело.
- Вы правы, сэр паладин. Женщина встречает по одежке, а провожает...
- ... по утру, - подсказал я.
Ничто так не украшает женщину, как временное отсутствие мужа...
- В мире существует слишком много причин для смерти, - ответил я нагло, - чтобы умирать еще и от скромности.
Призрак внимательно слушал, я поклонился учтиво, обошел, хотя был соблазн пройти насквозь, но призрак мог расценить это как неуважение, а правило уживаемости в обществе гласит, что к любому человеку нужно относиться так, будто он хороший человек, и так поступать до тех пор, пока эта сволочь не докажет обратное. Понятно, такое правило не распространяется на гомосеков, любителей кошек и фанатов футбола, но призраки в их число не входят по определению.
***
Гай Юлий Орловский - Ричард де Амальфи (Ричард Длинные Руки - 5)
***
Ты еще не знаешь, что есть свои террористы, а есть чужие, только свои уже не террористы, а благородные и пламенные борцы за нужное дописать.
Когда люди нарушают закон, их надо наказывать, а когда ведут себя добродетельно с них надо брать налоги.
Желание жить в мире вовсе не значит, что дам сесть на шею и свесить ноги.
Проблем не меньше, но стало проще.
дурочками бывают только служаночки да крестьяночки. А у благородных это зовется иначе.
Фамильное дерево, пояснил я, это дерево, на котором ветви столь неинтересны, что вынуждены хвастать о своих корнях.
Дорогой Алан, генеалогия это история происхождения от некоего предка, который сам отнюдь не стремился выяснить свою родословную. Иначе генеалогия могла бы стать еще длиннее.
Сомневаться в Боге, сообщил монах, значит верить в него.
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки - властелин трех замков (Ричард Длинные Руки - 6)
***
просто светишься здоровьем, хоть и не чернобыльская сторожевая…
- Счастье - это когда тебя понимают. А когда поймут - беда!
Ересь - признак богатства
- Где эта сволочь, что искалечила моего брата?
Все молчали, переводили взгляды с ворвавшегося буяна на меня и обратно. Тот все понял, ринулся, задевая гуляк, к нашему столу.
Я сказал Улинде:
- Сиди спокойно. С этим придется серьезнее…
Он прокричал шагов с пяти:
- Ты эта сволочь?
- Нехорошо, - ответил я, - нехорошо так о своих родителях.
- Разница между ребенком и взрослым человеком в том, что ребенок ищет счастья, а взрослый избегает несчастий. Альдер же ищет богатства, чтобы убедиться, что не в деньгах счастье.
Брат Кадфаэль покачал головой.
- Будьте осторожны. Навалившееся громадное счастье может и задавить.
- Да, - согласился я, - я такое видывал… А вот даже самое громадное духовное богатство налогами не облагается. И отнять его нельзя.
- Кто хочет жениться на умной, красивой и богатой, тому придется жениться три раза.
- Не жадничай, - ответил я. - Деньги - зло.
- Так причините мне такого зла побольше!
- Нет, Альдер, я тебя слишком ценю…
- Не высовываться, - прошептал отчетливо. - Я попробую снять его стрелами…
- Снять? - переспросил Альдер.
- Снять, - буркнул я. Вообще-то у этого слова много значений, есть совсем непристойные, но я выбрал из военного сленга, известного каждому ребенку. - Снять, убрать, ликвидировать, отправить к праотцам, замочить, прихлопнуть, решить проблему, склеить ласты…
Альдер прошептал с уважением:
- Ну и драчливый народ в королевстве, откуда вы родом! Столько слов для простого убийства. Знать, обожаете это дело.
Бесшумно взорвав склад со снарядами, партизаны пошли дальше…
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки - виконт (Ричард Длинные Руки - 7)
***
В борьбе со здравым смыслом победа будет за нами!
Когда Бог раздавал мозги, рыцари были в крестовом походе...
даже небольшим умом можно блистать, если тщательно натереть его о книги
Книга в самом деле - лучший друг. Не ноет, жрать не просит и драться не лезет... К тому же всегда свою точку зрения можно вычитать из книги! А на следующей странице поменять...
Но мне кажется, деньги все-таки не зло. Зло так быстро не кончается.
- В жизни всегда есть место празднику, - сказал я примирительно, - нужно только уметь в это место попасть.
Добро должно быть с кулаками, если у него нет под рукой дубинок, мечей, топоров, автоматов...
- Допивайте вино, - посоветовал я. - Но особенно не налегайте, чтобы завтра никто не сказал, что вчера у нас был бой с пьянством и пьянство победило.
я буду с соседом сражаться, но не враждовать!
- Ого, - сказал я, подходя к столу, - давно пирогов не видел. Свежие?
- Нет, с мясом
Если честно, то я признаю, все эти турниры - не состязания рыцарей, а состязания их коней. Это вам нужно отдавать высшие турнирные награды...
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки - барон (Ричард Длинные Руки - 8)
***
- Зачем я буду рассказывать? Все равно убьешь... А пыток не боюсь...
Я спросил у Смита:
- Доблестный сэр, я видел, как вы самолично точили меч, хотя можно бы поручить такую важную работу оруженосцам... Впрочем, их с нами нет. У вас еще сохранился точильный камешек?
Недоумевая, он вытащил из сумки небольшой брусок размером в половину ладони.
- Прекрасно, - сказал я. - Сточите этому наивному передние зубы. А то он почему-то ждет, что будем бить или прижигать огнем, как будто мы варвары, а не миротворствующие христиане...
- Чудо - событие, описанное людьми, услышавшими о нем от тех, кто его не видел.
кто ударит первым - тот и прав, кто победит - тот и добрый...
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки - ярл (Ричард Длинные Руки - 9)
***
От разделенной любви рождаются дети, а от неразделенной - стихи.
- Мужчины, - объяснил я доверительно, - только делают вид, что не понимают женщин. Это обходится дешевле.
- Много есть вредно, - сообщил я всем с набитым ртом, - а мало - скучно.
люди, не имеющие недостатков, имеют очень мало достоинств
- Да уж, от скромности вы не умрете!
- Никогда не говори о себе плохо, - ответил я мудро, - за тебя это сделают другие.
- В споре с женщиной последнее слово может сказать только эхо.
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки - граф (Ричард Длинные Руки - 10)
***
- Утро вечера мудренее, - сказал он, - поэтому утром так не хочется вставать на работу.
- Я люблю свою работу! - возразил я. - Могу часами на нее смотреть.
- Нетрудно показать себя с лучшей стороны, - ответил я рассудительно, - трудно понять - какая же лучшая.
- Самая главная мудрость, это когда неприятности отступают, главное - их не преследовать.
Дурак может учить тому, что он знает. Истинно велик тот учитель, который учит тому, чего сам не знает.
Лысина - это полянка, вытоптанная мыслями.
- Да, я толст, лыс и злопамятен! Сколько можно завидовать?
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки - бургграф (Ричард Длинные Руки - 11)
***
Бобик посматривал на меня вопросительно, я предостерегающе поднял палец. Это не наша война, мы просто идем мимо. Он посмотрел с тем же вопросом, я покачал головой.
- Из-за баб, - пояснил глупой собачке. - Из-за чего еще настоящим мужчинам драться?
Он ощерил клыки, мол, а мы разве не настоящие? Я ощутил затруднение, постарался вывернуться:
- Бобик, а мы вообще такая круть, что пусть бабы из-за нас дерутся.
- Я что, похож на умного?.. Оскорбительно даже...
- Хорошие люди живут незаметно, - согласился я. - Потому и кажется, что мир заполнен дурными.
- В грозу достается всем. Но топит тех, кто слабее.
- Молись, сын мой, - ответил он смиренно. - Господь даст тебе веру.
Я пробормотал:
- Да он мне ее дал. Только церковь ужаснулась бы, увидев, что за веру мне дал Господь...
- Хороших людей много! Полезных мало...
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки - ландлорд (Ричард Длинные Руки - 12)
***
хотя Зайчик прыгает так, что стадо горных баранов удавится от зависти, но с его весом приходится осторожничать, иначе окружающая среда поможет нам спуститься быстрее, чем планируем
На нормальных мир держится, это истина, но тащат его ненормальные.
- Собачка у вас, сэр, боевая?
Я вскинул брови.
- Шутите? Боевые псы у меня впятеро больше. А это так... ручная болоночка.
Пес улыбнулся Саксону, показав огненную пасть, куда поместится голова быка, и острые клыки длиной с ножи.
- У вас редкий дар противоречить.
- Это кажется только тем, кто привык слышать лесть
- Да. Где-то здесь посеял Разумное, Доброе, Вечное - никто не находил?
Он раздраженно посмотрел по сторонам, ответил уже спокойнее:
- Если давно, то лучше не искать. Народ не столько вороватый, как запасливый. Даже если не знают, что это, - все равно приберут и спрячут.
- Какое оружие предпочитаете?
- Выбирайте вы, маркиз, - ответил я любезно.
- Нет, это же я вас вызвал!
- Да мне по фигу, - ответил я, - так все это осточертело, что постараюсь покончить с этим делом сразу. Думал, вчера разобрались с данным вопросом, а сегодня с утра все сначала!
Он тонко улыбнулся.
- Ах, сэр Светлый, я несколько отличаюсь от прочих мужланов, возомнивших себя благородными баронами и графами!
- Вы не представляете, маркиз, сколько раз я это слышал!
Он сказал раздраженно:
- Вы сейчас увидите разницу.
- А я постараюсь доказать вам, что разницы нет, - ответил я тоже с раздражением.
- Вы, сэр Светлый, недостаточно куртуазны.
- А вы, маркиз, грубоваты.
- Я бы даже сказал, что вы не умеете себя вести!
- А вам, маркиз, только бы свиней пасти вместе с теми баронами, которых вы так... опускаете.
- Сэр Светлый, я с удовольствием выпущу вам кишки и плюну на них!
- А я тебя, говнюк, смешаю с дерьмом, чем ты и являешься!
- Грубая скотина!
- Пидар вонючий!
- Хам!
- ... (убрано цензурой)...
- (убрано цензурой)...
- (убрано цензурой)!!!
И вообще не пытайтесь понять женщину, а то, не дай бог, еще поймете!
- Одни едят, чтобы жить, другие живут, чтобы пить, а я пью, чтобы не замечать этой жизни.
- Знаете, сэр Росчертский, - сказал я, - только дурак запоминает обиды. Я же запоминаю обидчиков.
- Я знаю, что, когда человека кусает вампир, он превращается в вампира. А вашего друга, судя по всему, бараны покусали.
- Так я ж странствующий рыцарь, - объяснил я невинно. - Мне надлежит быть задиристым, дабы показать себя. Но еще лучше, когда со мной задираются другие.
- Странный вы человек, сэр Светлый...
- Странность есть в каждом, - сказал я, защищаясь. - Да и что во мне странного?
- В вас как будто два человека, - произнесла она. - А то и три...
- Так мало? - спросил я обеспокоенно. - А я считал себя сложной натурой.
- Все короли - тираны, - сообщил я. - Только одни грамотные, за это их называют просвещенными монархами, а другие - нет, за что их называют великими полководцами.
- Выходя замуж, женщина меняет внимание многих на невнимание одного.
легче нести ахинею, чем бревно
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки - пфальцграф (Ричард Длинные Руки - 13)
***
- Благородных противников хоронят обычно весьма достойно. Я уверен, что вас закопают даже с пением священников.
- А что будут петь? - спросил я.
- А что вы хотели бы послушать?
- Я - настоящий король!
Я полюбопытствовал:
- А что есть настоящий?
Он сказал раздраженно:
- Правитель, который благополучно миновал детский драчливый возраст. Теперь мне куда важнее не сколько народа я извел в битвах, а сколько накормил.
- Я вообще-то пофигист… тьфу, пацифист. Не люблю, когда дерутся, а я далеко, и мне ни черта не видно.
Увы, совесть и человек взаимозависимы: нет человека - нет совести, нет совести - нет человека. Но даже когда совесть есть, она все равно не уберегает от греха. Зато, проклятая, мешает получать удовольствие.
Говорят, что находя богатство, теряете совесть. Находя женщину, теряете рассудок. Находя истину, теряете веру. Находя власть, теряете честь. И только потеряв все - находите свободу. Но я же не буддист, на фиг мне такая свобода?
- Чем-то провинились? Макс развел руками:
- Почему?
- Вас отсылают от двора! Макс покачал головой:
- Осмелюсь возразить, моя леди. Просто у Его Величества все поставлено с ног на голову. Он держит возле себя тех, за кем нужен глаз да глаз, а верным людям позволяет отлучаться.
- Добрый человек не тот, - сказал я невесело, - кто умеет делать добро… и великие злодеи его иногда делают, а тот, кто не умеет делать зла. Увы, я умею… да еще как умею!
Человек должен выжить - вот главная заповедь Господа. А уже затем - стремиться прийти к Нему.
Все лорды стремятся стать королями, считая, что именно их способ ограбления населения наиболее справедливый.
- Красиво жить не запретишь. Но помешать можно…
- Будете убегать, - сказал я премудрость, - умрете вспотевшими.
Так что и овцы будут целы, и волки сыты. Правда, пастух… ну кем-то же надо жертвовать?
- Мы вошли вовремя. Надеюсь, этот старый дурак ничего не заметит.
Растер фыркнул, как огромный кит:
- Какой же он старый? Недавно женихался.
- Но что дурак, вы не спорите, доблестный сэр… сэр?
- Победа становится неизбежной, - сказал я скромно, - если для поражения не остается ни одного шанса.
- Женщины и мысли, - сказал он, - обнажаются не сразу. Не спешите, все прояснится.
- Настоящая свобода мысли возможна только в пустой голове, - сказал я горько. - Вообще мне кажется, что в мою голову мысли приходят умирать.
Он усмехнулся:
- Глупые мысли бывают у всякого, только умный их не высказывает.
- Если не удается решить проблему, - объяснил я, - нужно создать другую, которая отменит первую.
- Безумная любовь, безумная любовь… а потом удивляемся: «Откуда дураки берутся?»
- Вера, Надежда и Любовь вместе могут свернуть горы, если по отдельности пообещать на них жениться.
- Если хотите, чтобы ваши сны стали реальностью, - не спите!
- Счастье, - объяснил я, - есть удовольствие без раскаяния.
- Плохой человек отличается от хорошего тем, что первый раскаивается в содеянном, а второй - в несодеянном.
- Властители душ, - пробормотал я. - Опасные люди…
Митчелл прислушался к незнакомому определению, брови подвигались и встали на место.
- Да… что-то вроде. А вам он не нравится?
- Ни разу не слышал, - отмахнулся я. - Просто вообще боюсь властителей душ.
- Почему?
- А что они делают с телами?
Митчелл посмотрел непонимающе. Я пояснил:
- Даже король не может поднять народ на борьбу, скажем, с иностранным королем или на войну с сусликами. А бард - может. Тем бард и опасен. Потому что у барда в отличие от короля сердце горячее, а в голове - опилки.
- Острите? Да, герои должны острить. Еще у нас говорят: героями не рождаются, героями умирают…
- А еще, - добавил я, - герой должен быть один. Если героев много, они называются бандой разбойников.
- Сэр Ричард, - спросил он с надеждой, - а вы смогли бы вернуть ему жизнь?
Я буркнул:
- Такому мерзавцу? Ни за что!
- Эх, жаль-то как…
- А зачем?
- Я бы его тоже убил. А потом еще и еще.
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки – оверлорд (Ричард Длинные Руки - 14)
***
– Честно говоря, не могу сэра Вудлонга представить этим, ну, помогающим страждущим! Раньше он так помогал, что все зубы оставались на полу. А где проходил во славу церкви с мечом в руке, там даже трава лет десять страшилась высовываться на свет божий.
тот, кто не пережил ни одной войны, никогда не узнает, в какое прекрасное довоенное время он жил
Сидение на троне очищает! И чем дольше сидишь, тем легитимнее и легитимнее.
– Истинный рыцарь, как бы он ни был беден, никогда не унизится до какой-либо полезной работы. Потому мы так хороши в сражениях, их полезным делом назвать трудно…
– Из гордости выросло христианство, – сказал я вслух, чтобы самому услышать такую крамольную мысль, – из гордости и чувства достоинства… А смирение, послушание – брехня, все брехня. Из смирения только буддизм вырастет…
– Я не претендую на чистоту, святые отцы. Более того, уверен, что чистый душой человек угоден Богу, но не политике. Потому я лучше пока побуду нужным церкви человеком, чем… безгрешным перед Богом.
тот, кто бьет ниже пояса, пусть не жалуется, если его ударят в спину
– Успех одного отважного человека всегда побуждает к рвению и мужеству целое поколение!
– Сэр Ричард, а что вы молчите так упорно? Нет предмета для беседы? Или это в вас так проступает природная глупость?
За столом разом наступило молчание, все замерли, и за более безобидные слова вызывают на поединок. Я ответил вежливо и очень кротко:
– Сэр, ни одному дураку не удается смолчать за столом, если его не спрашивают.
– Как вам искусство нашего повара?
– Ваше Величество, – ответил я скромно, – у меня непритязательный вкус, мне вполне достаточно самого лучшего.
– Я рад, что вам нравится наш пир.
Мне почудилось, что произнес чересчур горделиво, я ответил спокойно:
– У кого дела идут хорошо, у того всегда пир.
– А у вас идут хорошо, – произнес он полувопросительно, – хотя едите что-то мало…
– Всякое излишество, – пояснил я, – портит или нравы, или вкус.
– И чем ваш кузен лучше?
– Он верит, – сказал сэр Эбервиль, – что каждая женщина – леди, а вы полагаете, что каждая леди – женщина.
– Любое прославление павшего на войне означает трех погибших в следующей.
– Власть теряет все свое очарование, если ею не злоупотреблять.
– А я понимаю, – заметил я, – почему Его Величество не злоупотребляет. Слабые натуры ведут себя исключительно властно с теми, кого находят еще более слабыми.
Нет такого плохого положения, из которого правитель не смог бы сделать еще худшее!
– Вы как раз из тех великолепных женщин, на которых смотришь и удивляешься, как это вас все еще не задушили?..
Человек вообще должен быть разносторонним, а государь – обязан.
Любой закон, как я понимаю, лишь суррогат нравственности.
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки – коннетабль (Ричард Длинные Руки - 15)
***
– Если сначала думать, а потом говорить, то другой успеет вставить свой анекдот раньше!
Кто у нас главный враг?.. Понятно же, что не какие-то там драконы, орки, тролли или гномы, а кто?.. Правильно – соседи!
– Не значит ли, что вы замыслили не просто избавить Орочий лес от троллей?
– Сперва была только эта идея, – признался я. – Но, как всякий политик, я стараюсь выжать максимум возможностей. Уже простым переселением убиваем двух зайцев: тролли перестают вредить нам и будут вредить Гиллеберду. Это в духе нормальной разумной политики добрососедства, так везде, с этим все как у людей. Второе, я буду поддерживать с ними связь. Они хорошие воины, размножаются быстро, стоят очень дешево. Почему не снабжать их всем необходимым для жизни, я имею в виду – современным оружием, не указывая страну происхождения?
сейчас при слове «культура» не хватается за пистолет, ишь, легкой смерти захотела!
– Счастье человека – где-то между свободой и дисциплиной.
«Во дворе добрая собака. Не обижайте ее».
У правителя должно быть чистое сердце и благородные помыслы, хитрая изворотливая душа и руки в крови. Правитель должен сочетать в себе идеалиста, мечтающего построить на земле совершеннейшее государство, где все будут счастливы, и хладнокровного мерзавца, который ни перед чем не остановится, чтобы этого достичь.
Церковь старается сделать нас хорошими, упирая на то, что "…так Бог велел", я же, как политик, должен стремиться выстроить в Армландии все так, чтобы каждому было выгодно "быть хорошим".
Этот корабль выглядит, как если бы корпус боевого ракетного истребителя пятого поколения с его хищно-ультрасовременными обводами облепили чугунные пушки времен Петра Первого, а то и Ивана Грозного, люки закрыли железными щитами крестоносцев, а весь корпус украсили барельефами, изображениями крылатых грифов, нацепили гроздья амулетов от дурного глаза. А потом все это безобразие вообще окаменело.
Чуть что – насморк. Чуть переборщу с насморком – воспаление легких. А не успею полечить воспаление – брык, и в могилу.
Она поинтересовалась ехидно:
– А часто… не успевал лечить воспаление?
– Да всегда не успевал
никогда не прибегаю к насилию. Кроме тех случаев, когда я сильнее.
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки – маркиз (Ричард Длинные Руки - 16)
***
это безобидные зверушки, если убить их первым
я ценю человеческую жизнь, а человеческая – в первую очередь это моя
– Воспитанный человек никогда не ест, – сказал герцог нравоучительно. – Он только завтракает, обедает и ужинает.
Родиться провинциалом, как и дураком, не стыдно, стыдно умирать дураком. Да и жить, гм… вообще-то…
Вы могли бы вполне стать самым знаменитым острословом в их обществе, но вы предпочитаете блистать своим отсутствием!
чем меньше женщину мы любим, тем больше денег в кошельке
– Ого, – сказал он иронически, – вы впервые увидели меня и уже поняли, что я великий монарх?
– Ну да, – ответил я уверенно и нагло посмотрел ему в глаза. – А как же?
– По каким признакам? – полюбопытствовал он.
– А покушение? – напомнил я. – Будь вы ничтожеством, на хрен вас убивать, вы и так навредите королевству больше, чем вражеская армия. А пытаются убить – значит уважают.
бедные бунтовали очень редко и только против плохой власти, а вот богатые – всегда и против любой
– Сэр Ричард, – выпалил он, – сэр Ричард!..
– Ну-ну, – сказал я, – что хочешь?
– Хотел увидеть умное лицо, – ответил он мажорно, – да зеркала не оказалось. Дай, думаю, посмотрю на маркиза!
– Вполне естественно умереть за Отечество, в котором жить невозможно.
первым уступает тот, кто умнее. На этом держится наше мировое господство дурости.
Я много бродяжничал и потому много видел. Это не добавило мне ума, но добавило знаний.
– Я по своей бесконечной доброте и кротости понимаю только вежливое обращение. А кто хамит, того я, как истинный гуманист, с печалью в милосердном сердце размажу по стенам!
Не только замыслы Творца неведомы Сатане, но даже замыслы человека! В каждом частичка Творца, душа, потому и человек для Сатаны – непостижим.
Для Творца – да, но это не задевает, потому что Творец не вмешивается, однажды запустив сложную машину мироздания.
Шутка – как стрела: ей мало быть острой, еще надо попасть в цель.
***
Гай Юлий Орловский - Гроссграф (Ричард Длинные Руки - 17)
***
я с детства не мог понять, как мушкетеры могут гордиться и даже бахвалиться, что по дороге загнали насмерть десяток лошадей? А сейчас, когда я вдруг гуманист и почему-то за культуру, тем более не понимаю. Я даже мух не убиваю, а ловлю и выбрасываю за окно. Особенно зимой.
- А если он не примет вас?
- Вышибу дверь, - пообещал я. - Как вы полагаете, благородный человек может настаивать на разговоре?
будьте проще, и тролли к вам потянутся.
- Да здравствует культура!… - пропищал Серфик.
- Молодец, малявка, - одобрил я. - Руби, ломай!… За высокую нравственность!…
Любого человека, как и страну, куда проще ограбить без всяких войн!…
мы все иной раз трижды в день проходим через ад, ибо нет его нигде, кроме как в наших душах! А тот, что с чертями и кипящими котлами, - это для простолюдинов. Они мук совести не знают, потому для них разработаны именно телесные муки.
- Пока что, - произнес я государственным голосом, - Армландия - государство. Можно еще - страна. На державу не тянет, хотя, если очень хочется, то можно. А вот отечеством называть пока рано. У нас мирный период истории. Это когда придет необходимая пора напасть на кого-нибудь, тогда назовем его отечеством. Даже Отечеством! И призовем народ на защиту… даже если это будет далеко от священных границ Богом избранной Армландии.
Альбрехт пробормотал, морща лоб и двигая бровями:
- Отечество - это когда готовимся убивать множество людей… страна - когда пасем овец, государство - когда торгуемся с другими королями, держава… гм… когда требуем уступить нам какие-то пограничные земли?
Рыцарство рыцарством, забота о благе Армландии тоже хорошо, но обещанная морковка - проверенное временем и всеми экономическими системами средство.
- Мы не собираемся нападать, - подчеркнул я. - Это совсем другое дело! А вот сдачу нападающим давать обязаны. Даже заранее. Где бы те ни находились. И даже если они еще не подозревают, что собираются вскоре напасть на мирные земли Армландии.
Мне показалось, что поглядывает испытующе. Уловил, что моя уверенность и решимость проводить крутые реформы тает с ростом моего могущества. Это как грузчик или дровосек, что за кружкой пива уверенно и громогласно рассуждает с такими же тупоголовыми, как бы он обустроил страну, какие бы ввел законы и как бы все стало хорошо и замечательно. По мере того как постепенно из шкуры дровосека переползает в шкуру властелина судеб, то решимость испаряется, как утренний туман под лучами жаркого солнца.
И все потому, что с ужасом видишь, как все непросто. И личная супермощь, и волшебный меч, а у меня их уже с десяток, никак не поможет.
А помешать сумеет.
- Совещания не родили ни одной великой мысли, - ответил он замедленно, - но похоронили некоторое число идиотских.
- Впереди у нас все цветет, - сказал я с кривой усмешкой, - за нами все горит. И надо думать, с нами тот, кто все за нас решит!… В смысле, это я все и за всех решу.
Он покачал головой.
- Лорды никогда не отдадут вам столько власти.
- Да мне столько и не надо, - ответил я с неудовольствием. - Дурак я, что ли, все тащить на себе? Пусть и другие будут хоть в чем-то виноваты. Для того и нужна оппозиция!…
- Сэр Ричард, я вас понял.
- Хреновый из меня стратег, - признался я, - если понимают. Да еще сразу.
- Только я понял, - утешил он. - Только вы никому, пожалуйста, о своей задумке. Ее могут понять так… как следует.
- А что я задумал? - пробормотал я. - Да еще такое, чего надо стыдиться?
- Вы решили, что граф Уилбур нападет ночью на беззащитный лагерь и постарается перебить спящих? А мы тут и ударим на него внезапно с тыла… Не знаю, сэр Ричард, среди каких подлых народов вы скитались, но неужели вы подумали, что граф Отважный способен на такую гнусность?
Я буркнул:
- При чем здесь гнусность? Обычная военная хитрость. Хитрость на хитрость. Кто перехитрит, тот и прав.
Он покачал головой:
- Сэр Ричард, что-нибудь придумайте иное, а то и наши рыцари оскорбятся. Это же пятно на все рыцарство!
- Да ладно, - вяло пробормотал я. - Оправдываться я умею. Вся жизнь на отмазках. Свалю на ритуал. На ритуалы, кстати, можно валить все. Ритуалы не требуют объяснений.
- Героев собрать и похоронить с воинским почестями.
Он спросил наивно:
- А которые среди них герои?
Я пояснил сурово:
- Мертвых солдат той армии, которая выиграла войну, называют героями, понял? А погибших солдат противника… гм…
Подошел Растер, прислушался и спросил деловито:
- Говнюками?
Я помотал головой.
- Нет, о мертвых вроде бы нехорошо без уважения… Словом, это были слепые орудия, одураченные вражеской пропагандой, которые не поняли нашей высокой правоты и не уверовали в нашу историческую миссию.
- Есть еще граф Трояндер. Не богат, не знатен, но горд, горд… И не желает подчиняться даже Богу.
- Я не Бог, - сообщил я, - мне подчиниться придется.
- Можно быть святым и без Бога, - заметил я, - однако я христианин, хоть и не выставляю это напоказ. Святость - тоже соблазн
Иногда меня посещает совсем уж крамольная мысль, что ближе всего к Богу тот человек, который его отрицает. Во всяком случае, набожность уж точно не приближает к Богу, а скорее ставит между человеком и Богом некий незримый забор.
- Ах, сэр Ричард! Если бы вы были моим мужем, я бы вам вместо вина подала чашу с ядом!
Рыцари заинтересованно прислушивались. Я поклонился и ответил не менее любезно:
- Ах, леди Филиппа! Если вы я был вашим мужем, я бы… тут же выпил тот яд! С великой охотой.
- Переговоры всегда цивилизованные, - уточнил я, - а вот сражения - не всегда.
Я развел руками, слов много, но нет таких, чтобы объяснить путь человека этим лежебокам, которые помнят, как совсем недавно с деревьев слезла некая обезьяна, быстро перебила всех зверей, свела нафиг леса, плодородные земли превратила в пустыни, настроила массу городов из камня, потом вдруг исчезла в страшном грохоте, дыму, огне и падающих с неба камнях… А затем уцелевшие особи вылезли из пещер, снова понастроили городов, и снова все исчезли в грохоте, огне и падающей с неба воды… И так несколько раз, а разница лишь в том, что всякий раз ухитрялись уничтожать себя по-разному.
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки - лорд-протектор (Ричард Длинные Руки - 18)
***
Красота - это… когда всего в избытке.
- Отдельные люди, - сказал я убежденно, - сволочи. Не все, конечно, но в абсолютном большинстве. Но как человечество… это прекрасно! Потому я буду душить отдельных и радеть о человечестве… В смысле, об Армландии. Все остальные королевства пока лежат вне признаваемого человечеством.
Чтобы обладать свободой, необходимо ее ограничивать. Свобода есть право делать все, что дозволено законами. Ибо если каждый может делать то, что законами запрещается, у него не будет свободы! Потому что то же самое могут делать и все прочие… А такая свобода, извините, это разбой, междоусобица, грабежи, войны… Свобода - это роскошь, которую не каждый может себе позволить!
мир почему-то так устроен, что о свободе громче всех кричат надсмотрщики негров.
- Я не люблю убивать…
- Ты не поверишь, - ответил я тихонько, - но я тоже. Правда, еще больше не люблю, когда убивают меня.
- Понятно, - сказал он, - почему появление такого дракона предвещает мор, войну и всякие беды…
- Почему?
- Дохнет огнем, - напомнил он, - будут трупы. Если не похоронить в такую жару быстро, начнется разложение, пойдет зараза… А сосед прежде всего думает о том, как захватить ослабленную землю. А ему постараются не дать это сделать другие соседи… Вот и война.
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки - майордом (Ричард Длинные Руки - 19)
***
Почему «ничто человеческое мне не чуждо» никогда не звучит в том смысле, что кому-то захотелось почитать книгу, послушать литургию, полюбоваться чем-то прекрасным?
– Ох, сын мой!.. – произнес он хриплым от недосыпа голосом. – Прости меня, я нередко сомневался в тебе…
– Да я понимаю, – пробормотал я. – Сам в себе сомневаюсь!
– Но сейчас скажу, – закончил отец Дитрих, – ты никогда еще не делал столь богоугодного дела, как вот сейчас.
– Польщен, – пробормотал я осторожно, – а какое самое богоугодное дело имеете в виду? А то они у меня все богоугодные… очень даже, а натворил их столько, что сам по утрам пугаюсь. А к ночи так вообще лучше не вспоминать.
Дипломат – это человек, который дважды подумает, прежде чем ничего не скажет.
читать дальше
– Эх, когда же придет Царство Небесное?
– Никогда, – отрубил монах. – Господь велел строить самим.
– У них нет чести.
– Зато есть деньги, – возразил я, – умение и желание работать. Просто нужно каждого использовать там, где принесет наибольше пользы. Благородного человека на благородной работе, отважного – на охране наших священных границ, трусливого – на строительстве укреплений, умного – в дипломатии, умеющего рисковать – в торговле…
– Ну и жук вы, сэр Ричард!
– Я? – спросил я встревоженно.
– Ну да, – подтвердил он. – С какой искренностью говорили о возрождении древних традиций рыцарства! Как у вас горели глаза! Как дрожал и срывался от восторга голос!.. Были мгновения, когда верил даже я.
Я в великом смущении развел руками.
– Дорогой барон, вы еще больше удивитесь, если скажу, что я не врал. Я в самом деле восхищен рыцарством, в восторге от обетов, от принципов верности и чести…
Он нахмурился.
– А как же с похвалами в адрес торговцев?
Я ответил со вздохом:
– Тоже говорил совершенно искренне! Я понимаю правоту тех и других. Я сочувствую тем и другим. И хотя они бьются друг с другом на полное истребление, но я тупо стараюсь их как-то примирить… или заставить сосуществовать. Уж мне ли не знать, кто кого похоронит! Но вот пытаюсь. Правда, барон, я и тогда был искренним.
Он опасливо отодвинулся от меня, словно шизофрения в виде раздвоения личности бывает заразной.
– Сэр Ричард, – спросил он шокированно, – как можно быть искренним… провозглашая такие разные цели?
Благодаря мудрой политике нашего гроссграфа, войско укомплектовано большим отрядом священников, а также магов, что едут на разных концах войска и делают вид, что не замечают друг друга!
Беда рыцарства в том, что в нем изначально не может быть патриотов. Патриоты, это когда за «своих», а рыцари всегда «за справедливость».
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки – маркграф (Ричард Длинные Руки - 20)
***
– Искушение – самый строгий экзаменатор нравственности. Увы, я слаб, потому отец Дитрих прав: крепкое вино надо в унитаз… в смысле, в выгребную яму. Словом, лучше избавиться от искушения, чем с ним бороться.
Он пожал плечами.
– Есть несколько способов, – ответил он холодновато, – с ним справиться. Самый верный – трусость.
Говорят, смерть равняет всех, но это отговорка простолюдинов. Смерть как раз показывает, кто чего стоил. Только после нее видим подлинную цену человека.
Если порыться в истории, где образовывалось майордомство, у законных королей оставалось разве что небольшое поместье с крохотным доходом. Если королю куда-то ехать, ему подавали простую повозку, запряженную волами. Все верно: у меровингов деревянная телега, упряжка волов и длинные волосы королей считались священными атрибутами власти, но вся полнота власти сосредотачивалась в руках майордомов.
Горе тому государственному деятелю, который не позаботится найти такое основание для войны, которое и после нее сохранит свое значение.
Он летел впереди, легкий и эфирный, а я тяжело ломился сквозь плотный воздух, врезался всей массой, мощно рубил толстыми крыльями, а когда уставал – раздвигал пошире и парил, медленно скользя в ту сторону, куда унесся Логирд.
Иногда он возвращался, придирчиво смотрел, как я модифицирую крылья и тело, добиваясь большей аэродинамичности, сказал с непонятной завистью:
– И здесь вы знаете, что делать! Многогранный вы человек, ваша светлость!
Я прокаркал сипло:
– Это значит, я гад, сволочь, паразит и мерзавец одновременно?
– Подумать только, – восхитился он. – Уже майордом, а разговаривает!
– Вот смотрю и понимаю, почему самых знатных и могущественных лордов называют птицами высокого полета! У таких птиц красоты не увидишь, пения не услышишь, зато дерьмо достается всем, кто ниже…
– Нация, – объяснил я, – это сообщество людей, которых объединяют иллюзии об общих предках и общая ненависть к соседям.
– Говорят, есть два способа управлять женщиной… но их никто не знает, однако надежного способа управлять государством вообще не существует в природе.
– Если, – сказал я, – ударишь кого по пьяни – ты свинья и драчун. Если еще ухитрился вытащить у него монеты – это гнусный разбой. Если купил на эти деньги меч, то нарушаешь закон, ибо оружие запретим носить на улицах в мирное время, если не в охране лорда или города. Если собрал шайку друзей и потрошишь караваны – это бесчинство и грабеж. Но если твоя шайка разрослась и называется армией, ты можешь захватить целую страну и назвать это освобождением от тирана!
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки – гауграф (Ричард Длинные Руки - 21)
***
главное – красиво умереть. Но я по своему невероятному великодушию постоянно предоставляю эту честь своим противникам.
– Сперва зашлем в Гандерсгейм разведчиков, – ответил я. – Составим карты. Хоть приблизительные. Я не хочу вторгаться наобум через земли, где на каждом шагу могут быть зыбучие пески, бездонные болота, поля с ядовитыми змеями или что-нибудь еще хуже.
Он содрогнулся всем телом.
– Господи, что может быть еще хуже?
– Вы не верите в человека, – упрекнул я мягко. – Не верите в человеческие возможности сделать не только хуже, но и пакостнее и вообще… Вам должно быть стыдно.
Подвижники, к сожалению, видят только один цвет, а их дорога к счастью, по которой хотят вести людей, всегда по слишком уж узкой прямой тропе между двумя отвесными стенами.
Идеальное общество, когда законы есть, но ими не пользуются.
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки – фрейграф (Ричард Длинные Руки - 22)
***
— Держись!
— За что?
— За самолюбие!
— Злые люди вообще-то и не могут причинить много зла. Настоящее ядреное и могучее зло целиком от нас, добрых и желающих только всеобщего процветания. Мы же всегда целиком и полностью во благо! Ну, как понимаем суть блага в данный исторический момент…
Вообще-то перед призраками волосы поднимаются у всех: покрывают ли они верующий или неверующий мозг, но я насмотрелся призраков, начиная с того, который бродил по Европе, а гадить приходил в наше срединное, потом, к счастью, его закопали вместе с могильщиком, но появились другие, к которым мы привыкли, к примеру, самый заметный из них — призрак благополучия, его обычно зовем стабильностью…
— Мы не ищем легкого пути, — сказал я твердо, — но если попадется — не свернем.
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки – вильдграф (Ричард Длинные Руки - 23)
***
Чтоб подкова приносила счастье, надо прибить ее к копыту коня, и пахать, пахать, пахать…
– Туда не ходят уже сотни лет.
Я сказал приподнятым голосом:
– Сотни лет? Как долго нас ждут!
Кроган спросил быстро:
– Кто ждет?
– Неприятности, – ответил я бодро, – кто еще?
– Эй, – сказал он с дружелюбной улыбкой, но голос звучал властно, – а ты кто таков?
Я ответил сдержанно:
– Ричард из клана Робких Зайчиков.
Он вытаращил глаза, окинул меня взглядом с головы до ног и вдруг расхохотался.
– Задиристые у вас мужчины!.. Это чтоб всякий, услышав такое, начинал хохотать, а ему сразу в морду?.. Здорово придумали!
сколько не сделано, сколько предстоит еще не сделать…
Нельзя ссориться с теми, кого не знаешь.
– Предпочитаю минимальный риск, – ответил господин с бледным лицом. – Зато не мешаю рисковать и хорошо зарабатывать на этом другим.
Силен и могуществен не тот, кто сбивает человека с ног одним ударом. Действительно сильным является тот, кто способен сдержать себя в порыве гнева.
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки – рауграф (Ричард Длинные Руки - 24)
***
– Половина, – ответил он, – ни на что не способны, обычные трутни. Другая, напротив, способна на все.
– А на то, что нужно?
– Таких лучше искать не здесь.
– Одной веры в Творца недостаточно. Для продвижения в Гандерсгейм… а также на юг нужна еще и прочная идеология.
Он спросил озадаченно:
– А это что?
– Вера, – объяснил я, – это то, ради чего умирают, а идеология – ради чего убивают.
Жить и умереть за веру – привилегия, а не беда или несчастье.
я из поколения, которое ничего не берет на веру, а сперва даст в зубы и посмотрит с интересом, встанет ли, а если поднимется, то можно и рассмотреть, что это за идейка лезет
я хоть старый волк, но еще и старый лис
– Государство существует не для того, чтобы превращать земную жизнь в рай! А чтобы помешать ей окончательно превратиться в ад.
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки – конунг (Ричард Длинные Руки - 25)
***
– Оскорбление? Я не вижу никакого оскорбления.
Рыцари зашумели, послышалось злое сопение и бряцание клинков. Граф Ришар, выражая общее мнение армландцев, напомнил гневно:
– Король Кейдан пожаловал вам оскорбительно малый титул!.. И землю… какую? Это не оскорбление?
Я покачал головой.
– Нет. Давайте отнесемся к этому скромному дару со всем христианским пониманием.
Сэр Растер прорычал:
– А что тут понимать?
– Каждый дает столько, – ответил я и улыбнулся как можно более кротко, – сколько может. Зачем гневаться? Можно только пожалеть такого короля.
– Мы их охраняем, а они нас побаиваются! Почему? Я им всем улыбаюсь так приветливо…
– Попробуйте поднять забрало
– Я запустил среди простого народа несколько рискованный слушок…
– Что именно?
– Якобы умельцы выкопали древний самокат, созданный до Войны Магов. На нем будут возить всех бесплатно в любой конец королевства. Церковь возражает, но ничего сделать не может против воли лордов и самого майордома, все вельможные люди хотят пользоваться такой штукой…
– Что сказал отец Дитрих?
Он взглянул на меня исподлобья.
– Я не стал рисковать, а вдруг и правда будет против?
Я вздохнул.
– Понятно… Народ с удвоенным энтузиазмом строит дорогу, чтоб еще и утереть нос церковникам?
Он криво улыбнулся.
– Вроде того.
– Странная получается коллоборация, – сказал я, – монахи строят во имя Господа, мужики ехидно улыбаются и помалкивают. Ладно, лишь бы шло…
– Не забудьте сказать невесте: «Я люблю тебя, дорогая! Я буду любить тебя и в печали, и в радости до самой свадьбы!»
– А что такое… политкорректность?
– Так называется страх, – объяснил я, – получить в морду, чуть-чуть прикрытый рассуждениями о гуманизме и братстве.
- Не бывает тупиков. Бывают непробитые тоннели.
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки – герцог (Ричард Длинные Руки - 26)
***
– Дорогой граф, человек боится необъятности мира. Нам всем страшно!.. Это зверь не понимает, кто он и что с ним, и потому не страшится, а человеку страшно. Человек страстно желает быть частичкой чьего-то плана, быть встроенным в какую-то картину… Отними это у него – запьет или кончит жизнь самоубийством перед лицом такой страшной неизвестности.
Он пробормотал:
– Лучше бы встроиться в хорошую картину.
– Язычники страдали от своего рока, – сказал я. – От судьбы!.. У них предсказано даже, как их боги погибнут. Зато христиане освободили от рока, дав взамен нечто намного более ужасное для слабых людей: свободу!..
Насчет аристократов в нашем кругу забудь. Они выводят свои привилегии от первого в роду, единственного, который не был аристократом.
– Ваша светлость, какие будут приказания?
– Бдить и защищать, – ответил я. – Марсель, я пока осматриваюсь. Стараюсь понять, что здесь и как творится. Как только соображу, появятся простые и ясные до глупости приказы.
– Хорошо, сэр Ричард. Вы человек придумчивый. Уверен, мои грехи рядом с вашими совсем мышиные…
– Гм, – сказал я скромно, – на Страшном суде сравним.
– Вы сюда пришли, – спросил он, – потому, что оптимист?
– Да, – подтвердил я. – Как оптимист, я верю в счастливый конец света… И даже постараюсь его устроить!
Он ухмыльнулся еще шире.
– Тогда мы в самом деле два сапога – пара. Я тоже оптимист, потому что пессимист – это человек, который плачется в жипон, а оптимист предпочитает плакаться в декольте…
у всякого святого есть прошлое, у всякого грешника – будущее
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки – эрцгерцог (Ричард Длинные Руки - 27)
***
одна из задач короля – обеспечить всех дорогами. Иначе как он может осчастливить их налогами?
– Давай, – разрешил я. – Пить следует умеренно. Две кружки вина вполне достаточно. Потом, конечно, можно еще.
Он спросил с недоумением:
– Это как?
– Выпив всего кружку, – пояснил я, – я становлюсь другим человеком! Понял?
– Ну…
– Так вот тому другому тоже надо налить!
– Такое осторожное продвижение… как-то не походит на ваше стремительное вторжение в Сен-Мари!
– Каждому противнику, – сказал я, – своя тактика.
– А вас не беспокоит, – поинтересовался он со всей почтительностью, но с долей ехидцы, – что варвары сочтут ваши поступки недостаточно… мужественными?
Я пожал плечами.
– Я еще не встречал кота, которого заботило бы, что о нем говорят мыши.
среди ненавистных качеств врага не последнее место занимают его достоинства
Армия – это люди, собранные в одном месте с единственной целью – исправлять ошибки дипломатов.
– А что в нашей жизни не абсурд?.. Она вся сплошной абсурд. Смысл в нее привносим мы сами… иногда. Я вот, как правитель, намерен своими мудрыми законами уменьшить процент абсурдности хотя бы до девяноста процентов, а то и до восьмидесяти пяти. Если, конечно, не будет засухи, саранчи и новой моды на женские шляпки.
– А что такое нравственность? Наука о соглашениях, придуманных людьми для того, чтобы совместно жить самым счастливым образом. Подлинная цель нравственности – счастье наибольшего числа людей.
– Циник вы, сэр Норберт, – сказал я с упреком. – А еще говорят, что вы никогда не молитесь!
– Ну, – ответил он после затяжной паузы, – делаю это, скажем, редко.
– Почему?
– Предположение, – сказал он, – будто Господь отвлечется от дел мироздания, чтобы подарить мне для коня расшитую гербами попону красивше, чем у коня соседа, настолько неправдоподобно, что я не принимаю его всерьез.
– Какое… чудо… Это алмаз? И сколько он может стоить?
– Драгоценность камня, – буркнул я, – зависит от массы заблуждений.
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки — фюрст (Ричард Длинные Руки - 28)
***
— Розы прививают любовь к природе, — согласился я, — а шипы — уважение.
Умные, это не когда умнее других, а когда другие об этом не догадываются!
— Но вы ведь подумываете…
— Подумываю, — ответил я. — Нетрудно догадаться, верно? К тому идет. Да, я намереваюсь предъявить Кейдану ультиматум. Пусть передает корону мне, некоронованному правителю, официально, иначе сниму ее вместе с его дурной головой.
Он наблюдал за мной со сдержанной улыбочкой, что злила меня все больше.
— Честный поступок, — сказал он одобрительно. — Всего лишь скажете правду. А то прячетесь под картонными титулами! Вы — настоящий король, это все говорят открыто.
— А Кейдан?
— Кейдан, — начал объяснять он терпеливо, — законный король. Настоящий и законный… что выбрать?
Я не склонен спаивать население. Трезвые проливают крови больше.
Кстати, Зевс вполне подходит на роль Черного Властелина, так как убил родного отца, силой захватил власть, подавлял восстания титанов и гигантов, вел разгульный образ жизни. Жены и любовниц ему было мало, он держал при себе мальчика Ганимеда для плотских утех, совокуплялся с животными, рыбами, птицами и даже насекомыми.
— А позволено мне будет спросить… зачем вам это нужно?
Я кивнул с непроницаемым выражением лица.
— Да. Будет позволено. Можете как-нибудь спросить.
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки — курфюрст (Ричард Длинные Руки - 29)
***
— Сэр Ричард! Вы будете королем? И мы начнем обращаться к вам как к Вашему Величеству?
— До этого еще далеко, — ответил я скромно. — Не меньше недели, а то и двух.
— Думаете, после такого важного разговора я смогу вот так лечь и заснуть? Я не знаю, что решит Его Величество, меня трясет, как медведь грушу…
Он посмотрел настороженно.
— Медведь? А зачем он ее трясет?
Я пожал плечами.
— Не знаю. Дурак, наверное. Я пока пройдусь по саду. Может, еще с кем-нибудь погавкаюсь.
— Вы уже один раз подрались, — напомнил он, — и дважды поссорились за сегодня.
Я кивнул.
— Да, точно. Может быть, становлюсь добрее?
Он посмотрел искоса, наморщил нос.
— Как хотите. Хотя я бы не советовал.
— Почему? — спросил я. — Что вас беспокоит?
Он сказал негромко:
— Его Величество сейчас обсудит вопрос, с которым вы прибыли, с сыновьями и наиболее доверенными лордами. Но содержание переговоров станет моментально известно двору. Боюсь, вас примут еще неласковее.
— Почему?
Он сказал негромко:
— У нас уникальная ситуация, сэр Ричард. Вообще, нет таких групп, которые хотели бы с помощью войны изменить свое положение. Или хотя бы положение страны.
Я пробормотал:
— Вообще-то заслуживающая уважения позиция.
— Они так и не поняли, что если я приехал один, то это вовсе не значит, что явился нищий. Скорее это означает, что могу вполне и с великим удовольствием дать сдачи.
— Теперь это понимают…
— Вот-вот, — сказал я, — как раз те, кто хочет, чтобы на них нарвались, так и ездят, верно?
Изаэль долго ехал рядом со мной молча, но я видел, с каким интересом присматривается к рыцарям, вслушивается в их разговоры. С особенно жгучим любопытством ловил все, что говорят об эльфах, вздрагивал и поглядывал на меня умоляюще огромными печальными глазами.
— Сэр Ричард, — прошептал однажды, не выдержав, — да скажите же!
— Что?
— Вы слышите, что о нас говорят?
— Да, — подтвердил я с удовольствием. — Что вы лживые чудовища, только и думаете, как бы напакостить людям, завести в болота, обобрать, утопить, задавить, выстрелить в спину невинному охотнику… А что не так?
Он ахнул тихохонько:
— Но это же неправда!
— А что вы говорите о людях? — спросил я. — То-то. Надо встречаться чаще, дорогой друг. И тогда все самые серьезные обвинения окажутся поклепом. С обеих сторон.
***
Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки — гроссфюрст (Ричард Длинные Руки - 30)
***
— Простите, сэр Ричард… но не по вашему ли приказу убита семья короля Гиллеберда? Если мне память не изменяет, в спальне было двое или трое малолетних детей?
Я поморщился.
— Это не то…
— Правда? — спросил он с удовольствием. — Поясните разницу. Мне надо у вас кое-чему поучиться!
— Положить на жертвенный камень младенца, — сказал я хмуро, — взять нож и вонзить ему в грудь… это жестокое и преднамеренное убийство, за которое нет оправдания. А вот то, на что намекаете вы…
Он хохотнул:
— Намекаю?
— На что указываете пальцем, — сказал я уже злее, — это совсем другое. Я велел всего лишь зачистить королевский дворец и личные покои Гиллеберда сэру Клементу… я ни разу не употребил слово «убийство»!.. а он приказал своим солдатам захватить этажи, всего лишь никого там не оставляя в живых. В этом случае семья короля Гиллеберда уже не какие-то там люди с женщинами и детьми, в смысле — не личности, а статистические единицы! Как, впрочем, и остальные жители города, у нас вообще-то равенство, по глубокому убеждению церкви. Да, какая-то часть статистических единиц неизбежно вычеркивается при захвате города. Это входит в число сопутствующих потерь, без них не обойтись. Дети Гиллеберда… тоже сопутствующие и неизбежные. Как и дети какого-то горожанина, выбежавшие на дорогу как раз в момент, когда в город ворвалась наша тяжелая конница и пронеслась по узким улицам. На таких вопросах обычно не заостряется внимание, более того — умалчиваем, хоть речь идет о вещах привычных и знакомых, как дефекация или менструальный цикл. Есть вещи, о которых знаем, но… не говорим. Из деликатности и стремления наших душ к вещам возвышенным и одухотворенным.
Он поперхнулся и долго кашлял, расплескивая вино на роскошный камзол, глаза полезли на лоб, а когда пришел в себя, опустил кубок и в восхищении мотал головой, всеми фибрами показывал, что от переполняющих чувств даже слов не находит.
— Сэр Сатана, — сказал я, — с вами все в порядке?
Он помотал головой и сказал потрясенным голосом:
— Простите, сэр Ричард! Простите, что иногда смотрел на вас свысока! Теперь понимаю, должен смотреть вообще-то снизу. Господь предвидел этот момент, когда велел нам, ангелам, поклониться человеку и заявил, что вот это мокрое и грязное из глины унаследует землю и весь мир.
Я спросил с подозрением:
— Вы это чего?
— Сэр Ричард, — сказал он с чувством, — берите мой плащ и шляпу, я отдаю вам свой трон! А сам со стыда уйду скитаться, заносчивый дурак, все эти столетия считал, что это я самый хитрый, беспринципный и напрямую идущий к цели! Господь все видел, понимал, что мы — агнцы рядом с вами.
Я сказал с достоинством:
— Сэр Сатана, я не понимаю ваших туманных речей. Я — человек, а это значит, я — подвижник, герой, светоносец, замечательный, достойный, великолепный, честный, справедливый, великодушный, чуткий, бескорыстный, жертвенный, чуткий, умница, добрый, хороший, уязвимый, средний, нормальный, обычный, терпимый, толстокожий, нехороший, нечестный, несправедливый, нечуткий, эгоистичный, грубый, недобрый, пустой, дырявый, подлый, бесчестный, коварный, злобный, предающий, корыстный, гадкий, недостойный, мерзкий, отвратительный, подлец, убожество, мерзавец, дрянь, ничтожество, ублюдок, говно, трус, дурак, недотепа, идиот, сопляк, глупец, олух, лентяй, растеряха, соня, трудяга, опора, гений, надежда и защитник всех людей, нелюдей и существ во вселенной!
Он слушал несколько обалдело, одно время даже начал было соглашаться, я даже уловил момент, когда и с чем, но затем скривился, словно прикусил больным зубом.
— Да уж, — произнес он сухо, — думаю, наш Всевидящий и Всеблагой не понимал до конца, какую огромную ошибку совершил.
— Родители не всегда верят в детей, — напомнил я с упреком.
Война по гуманным правилам длится дольше
— Но как… как у вас такое получилось? Я имею в виду, как удалось сплотить в союз таких разных королей?
— Моя широта мышления, — ответил я, — и бьющая через край гуманность.
— Люди везде одинаковые, — заметил я, но ощутил, что польщен, это вовремя она, а то я совсем было приуныл, нас подкомплиментивать нужно почаще, тогда мы горы свернем. — Мне управлять уже приходилось, хотя чаще управляли мной…
Она снисходительно улыбнулась.
— Ну, это было временное, как я понимаю?
— Не совсем, — возразил я. — Глупо не передать рулевое весло тому, кто умеет им орудовать лучше.
Она проговорила с интересом:
— Потому вы всегда у руля?
Я наклонил голову.
— Ваше высочество, вы умеете смотреть прямо в корень. Дело не в том, что я так уж хорош, дело в том, что другие управляются еще хуже.
— Вы молоды, сэр Ричард, — произнесла она с некоторой печалью. — Красивы и весьма импульсивны… остерегайтесь попасть в женские силки. Здесь женщины умеют расставлять такие сети, горный великан не разорвет…
— Ваше высочество, — ответил я, — да как я могу при таком обилии обязанностей!.. Даже во сне ко мне приходят не женщины, а сэр Клифтон с вот такой кипой бумаг на подписание!
— Ну вы и хозяйственники!.. Сразу все по ветру пустить, как же, мы щедрые… нет уж, богатства надо приумножать.
— Копить? — переспросил сэр Вайтхолд с отвращением.
— Я сказал «приумножать», — напомнил я, — а не копить! Разницу не видите? Ладно, я вас научу не только драться. Вы у меня такими хозяйственными и прижимистыми станете…
Сэр Вайтхолд спросил с подозрением:
— Ваша светлость, а вы?
— А я драться буду, — пояснил я, — подвиги совершать! Как специалист широкого профиля, это когда ничего не умеешь толком.
@темы: Книги
-
-
12.07.2008 в 15:08